Маски сброшены

Дравин Игорь

— Господин Ластер эр Рино, — я повернулся к подошедшему ко мне уважаемому на полном серьезе магу. — Вы хотели меня о чем-то спросить? Я полностью в Вашем распоряжении.

— Сейчас меня зовут Ластер эл Рони, имена довольно похожи, но не одинаковы. Я хотел спросить и нечто передать Вам, господин Далв. Вы наверняка забыли это в зале, — протянул мне бумажный пакет один из самых уважаемых в мире магов разумных.

— Забавно, — я разорвал бумагу, — здесь сертификаты на предъявителя и на довольно крупную сумму. Я их точно забыл в зале?

— Я в этом уверен, — отрезал магистр школы Огня. — Так мне сказал муж моей троюродной внучки, а я ему верю. А стоимость этих сертификатов не просто крупная, а громадная. Он сказал, что это Ваше, мэтр.

— Даже так? Тогда я действительно их забыл

во время ужина в этом зале. Любой труд должен быть оплачен, особенно убийство одного очень неприятного мне человека, которое я совершил некоторое время назад. Вы согласны с этим, господин Ластер эл Рони?

— Согласен с Вами, мэтр. Вы так спокойны, а вдруг нас кто-то подслушивает, самый знаменитый в последнее время убийца?

— Нет, никто не нас подслушивает, я слежу за обстановкой. Я ведь маг, как Вы это наверняка заметили.

— Маг, чью силу я никак не могу определить, — согласился со мной бывший декан факультета Огня Ринийского университета. — А теперь я хочу наконец-то задать Вам вопрос. Он не о том, как Вы встали на эту скользкую дорогу и не о том, как Вы познакомились с сэром Максимилианом или о том, почему Вы выполняете заказы Крия Баросского. Я хочу Вас спросить, убийца. Вы уверены в том, что все у Вас получится? Если у Вас есть хоть малейшее сомнение в результате, то тогда я бы Вам посоветовал отказаться от выполнения просьбы сэра Максимилиана. Не стоит заполучать меня в свои кровные враги. Если моя внучка все-таки умрет, то я найду Вас где угодно.

— А короля Радгора Четвертого Вы тоже можете найти где угодно, господин Ластер эл Рони? Ведь все произошедшее, происходящее и то, что будет происходить в будущем — это только его вина. Вы замялись, а вообще почему Вы думаете, что мне более безопасно угрожать, чем ему? Зря, зря Вы так считаете. А вообще я бы никогда не взялся помочь Максу, если бы не был уверен в успехе. А почему я чувствую в Вашем голосе нечто неприятное для себя? Вы презираете меня и Макса?

— Я не осуждаю прошлое Макса, — как-то сгорбился мужчина, — у него были причины поступить так, как он поступил, и оказаться там, где он смог найти, откуда он смог спасти мою Парису. У меня много учеников и они много смогли выяснить и сообщить мне о муже моей единственной радости в жизни. Я не осуждаю Ваше прошлое, настоящее и будущее. Когда Макс рассказал мне свой план, когда Париса, моя маленькая настрадавшаяся девочка смотрела на меня своими громадными глазами, я спросил бывшего вождя с острова Барос только об одном. Он знает такого разумного, который сможет все сделать так, как именно задумывается эта невероятно опасная авантюра? А Макс мне ответил, что он никогда не встречал в своей долгой и трудной жизни убийцу лучше Вас. Если не справится мэтр — то не сможет справиться никто — это его слова. Я чувствовал, что и он и Париса что-то о Вас не договаривают, но не стал выяснять подробности. Мэтр, Вы точно справитесь?

— Да. Я справлюсь. Я увлеку Парису в комнату якобы для выяснения важного вопроса, а потом ударю ее кинжалом снизу вверх под грудную клетку, это подпись сами знаете кого. Этим они запугивают всех неугодных короне Мариены и никто и ничего не может доказать или кого-то обвинить. Их ведь не существует, оборотней Радгора Четвертого, нет такого отряда натренированных убийц. А потом я попытаюсь отрезать Парисе голову. В это время на меня нападет Макс, я тяжело раню его и ошибусь. Я не отрежу голову Парисе, а просто перережу ей горло. Затем в комнату врывается охрана и привлеченные шумом схватки гости, они оттесняют меня от пока еще не мертвых тел и я скрываюсь через окно в тумане. У присутствующих будет не больше десяти-пятнадцати секунд, чтобы попытаться спасти Парису и где-то минута на помощь Максу. А затем все желающие смогут увидеть сорванный с моей шеи перед своим ранением Максом, этим отличным воином, один интересный медальон. Кстати, он у меня в специальном футляре и еще долго будет нести на себе отпечаток ауры своего прошлого уже наверняка мертвого владельца. Все согласованно, господин Ластер эр Рино или Ластер эл Рони, как будет Вам угодно, все согласованно и ничего изменить уже нельзя. В том числе мою уверенность в том, что у нас все получится. Ждите и надейтесь.

— Успеха, мэтр, я надеюсь на Вас. Кто Вы на самом деле я спрашивать не буду, но Вы не убийца, хотя часто лишаете жизни разумных. Я вижу, несмотря на всю Вашу защиту, Вашу суть.

— Надеюсь на это. Надеюсь на то, что я не убийца. Только не в этом случае.

Я кивнул уважаемому мной разумному и отправился на начавшуюся, судя по внезапно возникшему пиликанью музыкантов, дискотеку. Только в одном я обманул Ластера во время нашего разговора, а он не почувствовал, опасно пытаться постоянно врать столь опытному магу. Парису я буду убивать своим ножом, а не кинжалом. Буду убивать своим старым другом, отправившимся на Арланд с Земли вместе со мной. Он меня не подведет, мы с ним одно целое. Ну чо, типа потанцуем, такая любопытная и в некой степени бывшая разговорчивой во время ужина симпатичная стервочка-леди? А с Максом и, в обязательном порядке, с Парисой, уж очень она нервничает, я поговорю позже. Ее я приглашу на танец часа через полтора, а его тоже приглашу на пьянку секунд за десять до убийства жены Макса.

— Леди, — я вел Парису по кругу, — Вы так странно ко мне весь вечер относитесь. Может быть Вы меня боитесь? Париса, успокойся и будь нормальной, ты останешься жива, даю свое слово. Верь мне.

— Я стараюсь быть спокойной, — вздохнула девчонка, — но не получается, господин Далв. Я знаю, что Вы сдержите свое слово. Имела удовольствие убедиться в этом, когда Вы спасли меня от судьбы жертвенного мяса на Баросе. Когда Вы выполнили все, что обещали и гораздо больше. Вы подарили мне мужа, очень хорошего и честного мужчину, я искренне полюбила его. Никакого сравнения с тем, как я думала раньше, что любила его, этого мерзавца и слизняка, тут нет. Я сама пошла Максу на встречу, я попыталась залечить его пустое и израненное сердце. Снаружи он выглядит мужланом, но только для тех, кого он не пропускает внутрь себя. Он позволил мне увидеть себя полностью. Только за это я уже благодарна Вам, а если вспомнить все остальное? Я стараюсь быть спокойной. Уже пора?

— Пока еще нет, просто патамучта, — успокоил я взволнованную леди. — Скоро, Париса, скоро, но не прямо сейчас. А давай я буду говорить с тобой, как лекарь с пациентом? Леди, у меня для Вас есть радостное известие, Вы умрете не через три месяца, а через несколько минут! Вы обрадованы?

— Плохая шутка, господин Далв, особенно из уст того невероятно опасного разумного, о чьих способностях и умениях при первой нашей встрече я даже не подозревала. Я даже не могла подумать с кем именно я общаюсь. И хорошо, что не догадывалась, иначе я бы просто умерла от страха. А теперь это уже неудачная шутка в моем исполнении, простите.

— Не за что, а дальше будет еще хуже, Париса. В моем арсенале присутствуют только грубые и матерные шутки. А особо люблю я разговаривать на горном наречии. А теперь приготовься, уже пора, не бойся, все будет хорошо. Где тут у тебя недалеко есть закуток, в котором я смогу к тебе пристать? А там к нам присоединиться сраженный внезапным порывом ревности Макс. Так лучше? Хорошо я типа пошутил? Пошли, и ничего не бойся, я тебя совсем не больно зарежу, сталь у меня до изумления острая, до последнего изумления для моих врагов. Что, опять плохая шутка в моем исполнении?

— А ведь Вы тоже нервничаете, — сопровождаемая мной Париса направилась к выходу из зала. — Это меня пугает еще больше. Далв, не волнуйтесь, я готова на все и ко всему. А если я все же умру, то это не будет Вашей виной. Я готова на все, чтобы отомстить ему, чтобы покарать этого подонка. Он не смел так обращаться со мной!

Ага, не будет моей виной, как же! Если я опозорюсь, я поставил на тело девчонки свою метку, если Париса умрет, то никогда себе простить этого я не смогу. Хватит с меня одной Альзы, до сих пор изредка она приходит ко мне во сне, до сих пор я отворачиваюсь от ее обвиняющих глаз как последняя институтка. Я могу приказать себе забыть о ней, но не хочу. Каждый должен нести ответственность за то, что совершил. Она мне ничего не сделала, а я ее убил. Разумом я все понимаю, а вот некоторой своей другой частью тела — нет. Смерть одной женщины помогла выжить одной стране, а смерти другой девушки, для нечто подобного, я не допущу.