Масонский Завет. Наследие Хирама
Шрифт:
По всей видимости, именно семья Мор первой связала две ветви культуры Рифленой Керамики, встретившиеся через три тысячи лет. Они соединили эти ветви через брак и отметили возникновение новой объединенной кровной линии, взяв себе новое имя Сен-Клер, что означает «Святой Сияющий Свет» — скорее всего это было их название древней еврейской концепции Шекинах. Когда позднее это имя соединилось с гаэльским словом Росслин, то, как мы знаем, это определило судьбу семьи:
Святой Сияющий Свет Древнего Знания, передающийся из Поколения в Поколение.
Взяв
Сен-Клеры вернулись на Британские острова до вторжения в Англию, осуществленного под руководством их приятеля лорда-жреца Вильгельма Нормандского. Они использовали крепкие семейные связи с королями Норвегии через графа Мора Тронхеймского, чтобы утвердиться в Шотландии еще до того, как вся семья воссоединилась там впервые после бегства из Иерусалима.
Вильгельм, герцог Нормандский, вторгся в Англию с помощью норвежской ветви своей семьи в лице Харальда Хардрага, короля Норвегии. Мы не можем не отметить, что это вторжение состоялось точно через тысячу лет после того, как евреи начали войну против римлян.
Возможно, это совпадение, но мы хотели бы отметить также, что на знаменитом гобелене Байо, посвященном Норманнскому завоеванию, есть картина с изображением пеликанов, взлетающих с земли под звездой, сияющей над их головами. (Пеликан часто был символом возрождения.) Вполне понятно, эти семьи считали, что их древние идеалы возродились после долгого периода оцепенения.
Но затем случилось нечто странное: древнее пророчество сбылось.
Для этих семей самой важной частью Нового Завета должно было быть Откровение, в наибольшей степени связанное с учением Еноха. Иногда эту часть называют Апокалипсис. Ею завершается Библия, завершается взглядом к «Новому Иерусалиму», что будет построен. Она была написана для того, чтобы подготовить верующих к последнему вмешательству Бога в дела человеческие, чтобы провозгласить приход нового века. Но было предсказано, что тысячу лет зло и ужас существующего мирового порядка будут умножаться и усиливаться. В главе 20 «Откровения» говорится:
И увидел я Ангела, сходящего с неба, который имел ключ от бездны и большую цепь в руке своей.
Он взял дракона, змия древнего, который есть диавол и сатана, и сковал его на тысячу лет, и низверг его в бездну, и заключил его, и положил над ним печать, дабы не прельщал народы, доколе не окончится тысяча лет; после же сего ему должно быть освобожденным на малое время.
И увидел я престолы и сидящих на них, которым дано было судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие, которые не поклонились зверю, ни образу его, и не приняли начертания на чело свое и на руку свою. Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет.
Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет. Это — первое воскресение.
Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ним смерть вторая не имеет власти, но они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет.
Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет
И вышли на широту земли, и окружили стан святых и город возлюбленный. И ниспал огонь с неба от Бога и пожрал их…
В этом пророчестве особо оговаривается, что тот, кто умер при разрушении Иерусалима в 70 году, воскреснет через тысячу лет, когда безбожники возьмут Иерусалим. Вновь ожившие священники Яркой Утренней Звезды наглядно убедились, что история повторяется, — и вновь вернулась сила пророчеств — поскольку через тысячу лет после потери «города возлюбленного» и храма город был разграблен турками-сельджуками.
Мы полагаем, что это событие послужило толчком к тому, чтобы эти могущественные семейства начали оказывать давление на королей Европы, склоняя их к нападению на Иерусалим, чтобы отвоевать его у Гога и Магога, как требовало того пророчество. Понадобилось множество уговоров и организационных усилий, армия крестоносцев сумела отправиться в Святую землю только в 1096 году.
В мае 1099 года они достигли северных границ Палестины и вечером 7 июня расположились лагерем в виду стен Иерусалима. Город был хорошо защищен, подготовлен к осаде, но крестоносцы воспользовались новым типом осадных машин и сумели овладеть им 15 июля. Они вырезали практически все население города, не разбирая, кто перед ними: турок или еврей.
На следующей неделе армия избрала Годфрида Бульонского, герцога Нижней Лотарингии, правителем города.
Вскоре после этого большинство крестоносцев вернулись в Европу, оставив Готфрида и небольшую часть войска для организации управления покоренными территориями. Генри Сен-Клер вернулся в Росслин, но девять рыцарей, которым было суждено стать тамплиерами, остались, чтобы получить разрешение на раскопки под руинами храма своих предков.
По всей видимости, они были вынуждены ждать, пока к власти не пришел дружественный король. После последовавших одна за другой смерти Готфрида и его двоюродного брата Болдуина I король Иерусалимского королевства Болдуин II выдал им разрешение на раскопки и оказал финансовую поддержку. В 1118 году они раскинули свой лагерь в той части руин храма на горе, которая называлась Соломоновы конюшни. Общепризнанно, что они жили в нищете девять лет, а затем внезапно стали чудовищно богаты и быстро превратились в силу более мощную, чем любой король в мире.
Наиболее вероятное объяснение неожиданно свалившегося на них богатства — девять французов раскопали артефакты, список которых приведен в Медном свитке. Вскоре рыцари-тамплиеры прославились финансированием строительства великих церквей и кафедральных соборов, но их первое сооружение вне Святой земли — в месте, которое они назвали «Храм», на земле Сен-Клеров, всего в одной миле от того места, где сейчас находится Росслин.
Как великие строители Средневековья, рыцари-тамплиеры помогли каменщикам создать организованные гильдии и дали им церемонию низших ступеней для приема в подмастерья, подобную ритуалу посвящения в первый круг их сословия священнослужителей. Мастера-каменщики Европы стали оперативной ветвью тамплиерства, будучи посвященными в некоторые знания о движении небесных тел и астрономии, но в первую очередь они были приверженцами ритуального подхода к собственному развитию.