Массаж нервов
Шрифт:
– А где этот банк?
– За проспектом! Где «Обжора», а за ним аптека! А с торца этот банк! Работает с девяти! А бабки эта предпринимательша на половину одиннадцатого заказала! Так что у нас целых полтора часа, Димон!
– Хрен там полтора! Их же не к открытию привезут!
– А че ты так думаешь? Может, и к открытию! Инкассаторы круглосуточно работают!
– Много ты знаешь про инкассаторов!
– А ты знаешь?
– Знаю! У меня братан как-то… Короче, неважно! Надо на месте смотреть!
16
Прорваться
– Ну, что тебе-то от меня надо?.. – спросил генерал, держа трубку в руке. – Только докладывай в темпе! Мне в генпрокуратуре уже полчаса назад нужно было быть!
– На меня Моня только что вышел! Телефонным звонком!
– Какой еще Моня?.. – на миг прищурился генерал. – А-а, этот, который Кащеева помог в Крыму взять?
– Он самый! – кивнул Логинов, внимательно следя за лицом собеседника.
– Ну? И что он хотел?
– Его только что чуть не взорвали… В Одессе.
– Бывает. Дружков в молодости надо аккуратней выбирать… – кивнул генерал, потом вдруг нахмурился: – Это что, все, что ты мне хотел доложить?
– Если это вы дали команду, то да. А если нет, то это только начало…
Генерал посмотрел на Логинова внимательно, потом опустил на рычаг трубку.
– Ну?..
– Значит, это точно не наша работа? – уточнил Логинов.
– Да если бы и наша, кто бы тебе сказал?! – нервно проговорил замдиректора.
– Просто это принципиально важно, товарищ генерал, – объяснил Виктор.
– Логинов, ну ты же не прапор тупой, а старший офицер! В нашей военно-морской доктрине одной из приоритетных задач обозначено сохранение Севастополя как главной военно-морской базы Черноморского флота! А доктрины затем и разрабатываются годами, а потом утверждаются на законодательном уровне, чтобы их исполнять. Любой ценой! Так кто же в свете этого будет разбрасываться такими ценными кадрами, как этот Моня?.. Пусть он и насолил нам немного!
– Я понял, товарищ генерал! Тогда его пытался взорвать Кащеев!
17
– Кхе-кхе!.. Можно, уже открыто? – неуверенно спросил Кащеев, шаркая ногами по коврику.
– Касса пока не работает, присядьте! – автоматически сказал охранник и вдруг узнал вчерашнего посетителя: – Или вам договор оформлять?
– Да не… Мне вклад пенсионный открыть, с повышенным этим, как его, процентом… – промямлил Григорий Васильевич, теребя руками потертый пакет с надорванной ручкой и продолжая елозить ногами о коврик.
– Тогда надо договор оформлять! Но Оксана Дмитриевна только через полчаса придет.
– Так а мне ее что, ждать?
– Можете подождать, можете позже подойти! – с трудом сдерживая раздражение, сказал охранник. – Только в дверях не торчите!
– Я лучше подожду! – испуганно сказал Григорий Васильевич, невольно сжав свой пакет обеими руками, так что сразу стало понятно,
– Тогда присаживайтесь, пожалуйста! – показал на стул охранник.
Григорий Васильевич Кащеев кивнул и неуверенно направился к стулу. Сел он на него прямо, как будто боясь измазать спинку. Несколько секунд Кащеев не шевелился, потом, словно бы испугавшись, что где-то потерял, украдкой потрогал руками свою дешевую кепку.
Охранник, довольно крепкий и стройный мужчина лет сорока пяти в темных брюках, безвкусном пиджаке и еще более безвкусных туфлях, покосился на посетителя и едва заметно покачал головой.
В небольшом переднем помещении отделения банка «Биг-Таврический», кроме него, находился также милицейский прапорщик – в бронежилете, с пистолетом и прочей амуницией. Вчера его не было. За углом, у приоткрытой двери кассы в небрежной позе стоял сотрудник службы инкассации с короткоствольным автоматом под мышкой. В сравнении с откормленным массивным прапором он выглядел сопливым пижонистым мальчишкой. Однако впечатление было обманчивым. Руку инкассатор держал на автомате, так что для открытия огня ему требовалось не более пары секунд.
Григорий Васильевич немного подержал пакет в руке, потом осторожно, стараясь не шуметь, свернул его и пристроил на коленях. Пакет начал разворачиваться и едва не упал. Кащеев испуганно поймал его. Охранник повернул голову, Григорий Васильевич смущенно отвернулся.
Впрочем, несколько секунд спустя охранник услышал подозрительный скрип. Григорий Васильевич осторожно пододвигался к нему вместе со стулом. Едва охранник повернул голову, Кащеев быстро спросил шепотом:
– А вот я еще хочу узнать: мне выдадут конпенсацию по советской сберкнижке?
– Это в сбербанк…
– Как в сбербанк? Мне же сосед, Елисеев, он за углом, на Канатной живет, сказал, что теперь точно выдадут! Я и книжку специально с собой взял! Сейчас покажу… – начал разворачивать пакет Кащеев.
– Да зачем мне ваша книжка? В сбербанке ее покажете… – передернул плечами охранник.
– Как зачем? – обмер Кащеев. – Янукович же вчера сказал по телевизору: хватит дурить народ!
– Так и идите с ней к своему Януковичу! – раздраженно сказал охранник.
– Агитацию на рабочем месте разводишь, Шведов? – послышалось из коридора. – Лучше своими обязанностями занимайся!
Из коридорчика быстро вышел парень с автоматом. За ним двигался передавший кассирше наличку инкассатор.
– Молодой ты еще меня учить, Сань! Все? Порядок?
– Ага! – кивнул инкассатор. – Пока!
Прапор, сидевший за столом, поднялся и, придержав за вышедшими инкассаторами дверь, выглянул на улицу. Охранник повернул голову и крикнул в коридор:
– Антонина, ты дверь запри-то!
– Сейчас, ключ что-то заедает!
– Так че, не выдадите мне по книжке деньги? – угрюмо спросил Кащеев, разворачивая пакет.