Массовая литература сегодня
Шрифт:
Сравнения поддерживают субъектную структуру текста, воспроизводят низменность сферы жизни и смерти персонажей. Вторая часть сравнения переводит объект из сферы человеческой в предметностную (ненужная вещь, отбросы) или зоосемическую (символика низкого) семантические сферы: Косарев оставил его (Вовца) здесь слишком легко, словно сбросил с плеча старую телогрейку; – Я неистребим и вечен, как русский таракан. Меня и дуст не берет; Ревущая волна подхватила остатки костра и всех, кто здесь находился, и смыла, как дерьмо в унитазе; – Брось, чинарик, – бушевал Вовец. – Порву, как бутерброд, гнида!; Хозяин, распластавшийся на земле, словно обожравшаяся жаба… кряхтел, тяжело отдуваясь.
Охарактеризованные речевые жанрообразующие элементы выступают как средства создания поэтики низкого.
Лингвокультурологическая критика
Анализ проводится с учетом разграничения речи автора и речи персонажей.
Необходимо отметить, что текст перегружен отступлениями от языковой нормы, которые встречаются в речи автора. Прокомментируем несколько очевидных примеров.
Из двери спрыгнул человек. Глагол спрыгнуть, реализующий значение ‘прыгнуть сверху вниз’, употребляется с предлогом с, но не с предлогом из. Нарушение предложно-падежного и падежного управления встречаем и в других случаях. Например: ударился в гладкое железо; За неторопливым разговором скромно распили поллитру «Московской». Предложно-падежное сочетание в отдельных случаях немотивированно расширяет грамматические возможности глагола: Бывшие братские республики стремительно разбежались из Советского Союза.
Автор неправильно употребляет падежное окончание существительного: над поясной резинкой спортивных шароваров (вместо шаровар); произвольно заменяет род существительного: в кепи, расшитой (вместо – ср. р. – в кепи, расшитом) позументами.
Словоупотребление нередко характеризуется неточностью. Например, в авторской речи используются нелитературные приставочные глаголы: Вовец осторожно, стараясь не вскользнуть-ся, поднялся; Стрелок упал с крыши, но удачно, ничего из костей не сломал, только лицо немного обшкарябал. В данном предложении грамматическая ошибка усиливает впечатление нелитературности. Слово здорово автор неоправданно употребляет в просторечном значении – ‘в значительной степени’: Светло-зеленые изумруды здорово отличались от привычных балышевских. Приобретает ярко просторечную окраску вся фраза, насыщенная просторечными элементами: Обломочки и прочая мелкота здорово посекли голую спину.
Встречается неоправданное расширительное употребление значения: Он прекрасно понимал, кто автор фейерверка.
Неточность лексического отбора создает ложную образность: Его потная морда дебила сияла животным предвкушением.
Источник нарушения лексической точности – неудачные авторские новообразования, как, например, слово заполиэтилененный, предполагающее наличие производящего глагола, которого нет в языке: заполиэтилененные кругляши. Писатель игнорирует неблагозвучие слова, его громоздкость: Почти весь пироксилин, надежно заполиэтилененный, Серж сложил в начале штольни. В тексте встречаются неудачные паронимические новации: В таком ознобном состоянии (Вовец) готовил завтрак.
Неточность речи соседствует с отступлением от логичности. Например, в одном синтаксически однородном ряду объединяются логически неоднородные понятия: Народ быстро и единогласно принял решение бороться с хищениями.
Очевидна
Приведенные в качестве примеров (количество последних можно увеличить) ошибки и недочеты в зоне авторской речи свидетельствуют о низком уровне языковой компетенции автора.
Текст изобилует профессионализмами, отражающими специфику горного дела: самоцветная жила, обвалившиеся шурфы, транспортерная лента, подъемник с водой, каелка, железные базы, амфиболиты, порфириты, интрузивные дуниты, преобразованные в серпентиниты и др. В речи персонажа профессионализм может
употребляться без пояснений, наряду с общеупотребительной лексикой: – Гилогенные ультраосновные породы локализованы в замковых частях складок и осложнены; На востоке и северо-востоке обозначены слабые проявления слюдита с незначительным проявлением бериллов. Аналогичный способ введения профессионализма в текст наблюдается и в собственно авторской речи: Он (Вовец) сам сделал этот инструмент из хорошей стали на заводе: отфрезеровал, снял фаски, шлифанул поверхности… Обушок представлял комбинацию молотка и мощного долота.
Значения профессионализмов могут поясняться. Так, горняк Вовец объясняет своим друзьям отличие штольни от шахты:
– Вовец, мы нашли изумрудную шахту.
– Это не шахта, а штольня. Шахта имеет вид вертикального колодца, а штольня проходит горизонтально с поверхности земли до залежи [7] полезного ископаемого.
7
Форма залежь также является специальной, т. е. употребляется в речи горняков.
Использование профессионализмов по типу вкрапления или в составе фрагментов связной профессиональной речи персонажей способствует реализации типовой для текстов массовой литературы интенции автора: «убедить читателя в достоверности изображаемого» [Хализев 1999: 130]. Вместе с тем отсутствие пояснений узкоспециальных значений приводит к неясности речи, снижает ее понятность.
Еще одна типовая для языка текстов массовой литературы черта – их клишированность. способствующая быстрому неаналитическому восприятию читателем написанного. В. Мясников активно употребляет газетные клише. В отвлечении от текста романа клишированные фрагменты можно определить как цитаты, извлеченные из газет разного времени (советского и постсоветского). Например: …малахитовую нишу на уральском рынке камне-самоцветного сырья в основном заполнял малахит из Заира; Как всякий нормальный советскийрабочий, воспитанный в коллективе коммунистического труда, он не испытывал ни малейших угрызений совести, поскольку советский трудящийся на производстве не ворует, а компенсирует недоданную родным государством зарплату… Кентавр взвалил на себя тяжкие обязанности генерального директора; Предпочтение отдавалось сложившимся коллективам с… наработками.
Клишируется речь персонажа, например, референта банка «Евразия»:
– Лицензия на работу с золотовалютными ценностями у банка есть, но необработанные драгоценные камни, тем более у частных лиц, покупать нельзя. Это незаконно. Так же как и добыча изумрудов частными лицами.
Стандарт служит средством профессиональной характеристики персонажа. Например, полковник ФСБ Косарев лишь частично деформирует известный афоризм Дзержинского: – У чекиста должны быть холодная голова, горячее сердце и крепкая печень (эпизод в ресторане). Ср. реплику того же персонажа: – Васильев вскоре трагически погиб… на боевом посту.
В тексте немало штампов – образных выражений, утративших выразительность и «дающих при восприятии негативный стилистико-смысловой эффект» [Костомаров 1971: 202]. Например: Вовец весь клокотал от ярости и ненависти; (рэкетир) уверовал в свое всесилие и несокрушимость. Внутренняя речь главного героя строится как цепочка штампов: Он должен был поднять свой отцовский авторитет, показать сыну, на что способен настоящий мужчина, и удовлетворить собственное чувство мести, унять гложущее ощущение униженности и вины <…> Позор следует смыть.