Мастер боя (Мое имя - Воин)
Шрифт:
Рука Петра наращивала темп. Крылья «стрекозы» постепенно теряли прозрачность и невесомость, превращаясь во вполне осязаемую субстанцию. Петр шагнул к напрягшемуся Роткевичу. Санни, готовясь его встретить, отчаянно закрутил клинок. Сабля Петра, уже готовая столкнуться со сталью палаша, зло сверкнув, молнией вырвалась из двойного конуса крыльев «стрекозы». Совершив абсолютно немыслимый полет и при этом ни разу не соприкоснувшись с клинком противника, она нашла брешь в защите. Острие сабли нарисовало сложнейшую фигуру… и медленно опустилось к полу.
Рука Роткевича закрутила клинок
«Вот и все… – мрачно констатировал Петр. – Против „плетеного креста“ защиты нет. „Заншин“ – окончательная победа…»
Глава 12. Ниже уровня канализации
– Великолепно! – неожиданно ударил в уши громкий возглас.
Слуцкий поднял взгляд от распростертого на полу Роткевича на Петра:
– Я никогда не видел ничего подобного. Вы, Петр, – гений! Это настоящее искусство!
– Это убийство в целях самозащиты, – устало уточнил Петр. Ему совершенно не понравились глаза генерала, светившиеся явной паранойей. – Я могу идти? Надеюсь…
– Не надейтесь! – перебил его Слуцкий. – Неужели вы, любезный, думаете, что я отпущу вас после того, что вы услышали здесь?
– Надеюсь! – повторил Петр уже утвердительно.
– Нет, нет, – быстро сказал Слуцкий. – Это невозможно. И еще… Я не могу отказать себе в удовольствии. Скоро мы продолжим…
Он шагнул к столу и сунул руку под столешницу. Петр не успел помешать ему. Без сомнения, Слуцкий нажал на кнопку, вызывая охрану. Петру совершенно не пришлись по душе последние слова Вилена Владимировича о продолжении и его чересчур блестящие глаза. Похоже, у отставного генерала на почве искренней любви к боям без правил рассудок поехал окончательно. Надо было что-то предпринимать. Желание было искреннее, как у попугая в старом еврейском анекдоте: хоть чучелом, хоть тушкой, а отсюда уматывать надо.
Несмотря на то, что Слуцкий поднял тревогу, шанс для бегства оставался. Дверь заперта, ключ лежит в кармане у мертвого Роткевича. Можно сыграть спектакль с взятием заложника. Сабля, которой он дрался с Санни-Сапсаном, в крови и потому вид имеет ужасный. То есть впечатление на бодигардов она произведет неизгладимое. Главное, не задерживаться в здании, чтобы не оказаться в ловушке. Аллюром на выход со зверским оскалом, криками, саблей наперевес и бледным Слуцким под мышкой. Машину к подъезду, а там – как карта ляжет…
Однако блестящим планам Петра сбыться не удалось. И штурма кабинета не случилось. В дверь не ломились, тараном ее не били и решетки с окон бульдозером не срывали. Петр даже не успел толком среагировать. Он еще стоял посередине кабинета, планируя, как будет уходить от погони, когда неслышно щелкнул замок, и через дверь, умело прикрывая друг друга, влетели четверо крепышей в камуфляже, вооруженные карабинами «Сайга» с укороченным прикладом.
Для непосвященного эта игрушка
Эту информацию услужливо выдал мозг Петра, заодно остановив его попытку как-то среагировать на вторжение. Силы были явно неравные. Он хоть и звался Великим Драконом, однако переть с драгунской саблей, украшенной гвардейским темляком, на парней, вооруженных огнестрельным оружием, было не совсем разумно. Тем паче по их действиям было очевидно, что ребята обучены. Вон как умело рассыпались по кабинету, держа его на мушке. Пару он, может, и завалит, да вот остальные из него решето сделают…
– Оружие на пол! – оглушительно заорал один из штурмовиков. – Не двигаться! Огонь открываем без предупреждения.
– Это как? И оружие на пол, и не двигаться? – проворчал Петр, однако команду послушно выполнил.
Нагнувшись, он положил саблю на паркет и носком ноги катнул ее от себя. Штурмующие, однако, гурьбой не навалились и руки вязать с ходу не стали. Видимо, им была дана установка, чтобы без команды зря не дергались.
И опять пришла очевидная догадка, что сценарий сегодняшних событий развертывается вовсе не экспромтом. И Слуцкий не перепуган резней и кровавым «мальчиком» на паркете, и ключ от двери кабинета не только в кармане у Роткевича имеется. Да и бодигарды с огнестрелом на зов прибыли секунд примерно через пять-семь, что могло означать, что они сидели в готовности в приемной. Интересно, они туда вместе с Роткевичем прибыли или попозже? Но так или иначе, все шло установленным порядком.
– А если бы победил Роткевич? – спросил у Слуцкого Петр, проверяя свои догадки. – Случилось бы то же самое?
– Молчать! – заорал было тот же боец, что кричал про оружие, однако был остановлен небрежным жестом генерала.
– Я не только преклоняюсь перед вашим талантом бойца, но и отдаю должное вашему уму, – улыбнулся Слуцкий. – В случае победы Сапсана сценарий остался бы прежним, вы правы. Финал един, отличие лишь в мотивации: вы многое узнали, а он слишком много знал. К тому же Роткевич совершенно бездарно завалил операцию. А за это, согласитесь, надо отвечать.
– И что дальше? – угрюмо спросил Петр.
– Я же сказал: продолжим, – широко улыбнулся Слуцкий. – Я приготовил вам… нет, конечно, в первую очередь себе, сюрприз. Назовем его так: турнир имени меня. Звучит? Не очень. До герра Баума мне, конечно, не дотянуться. А жаль! Ну а участниками нашего маленького турнира будут непобедимый Петр Романов, он же Великий Дракон, и… остальные. Главный приз: ваша жизнь, любезнейший. Кстати, мне только сейчас пришел в голову девиз нашего турнира: «Убить дракона!» Кажется, есть такой фильм или спектакль, не скажу точно. Ну как, недурно?