Мастер дальних дорог
Шрифт:
* * *
По огромному кораблю прошла дрожь, затем все его пропорции исказились, начав меняться в случайном порядке. Артему показалось, что потолок встретился с полом, при этом почему-то не раздавив экипаж. Переборки рубки искривились, изогнулись и снова стали ровными. И так несколько раз подряд. Казалось, какой-то всемогущий гигант мнет «Петроград» в руке, как комок пластилина, но при этом ничего страшного, фатального почему-то не происходит.
Взвыли на пределе мощности генераторы защитных полей — Дархон отодвинул от управления ими Моисея Соломоновича и сам включился в работу. Тот не имел ничего против, поскольку просто
— Дархон! — не выдержал Артем. — Что происходит? Где мы?!
— Если бы я знал, — глухо отозвался тот. — Могу сказать одно — нам здесь не место, корабль цел, пока работает темпоральная защита, как только трансураниды будут израсходованы, нам конец.
— А что вообще случилось? — переглянувшись с остальными экспертами, спросил Кирилл Владимирович.
— Я могу только предполагать, — в голосе искина явственно слышалась досада. — Похоже, нас атаковали волной иного пространства, которая должна была переместить корабль куда-то туда, где ничего из трехмерного мира существовать не может. В общем, чем-то немного похожим на наши аттрайдеры, но при этом работающим на совершенно иных физических принципах, не могу с ходу сказать каких. Однако не все так просто — в результате случайного или не случайного совпадения эта волна наложилась на изменение реальности в результате срабатывания гамма-пульсаторов.
— И?..
— И мы оказались где-то. Где именно — мне неизвестно.
— Как отсюда выбираться? — подался вперед Леонид Петрович.
— Понятия не имею, — недовольно пробурчал искин. — Мне это, по крайней мере, не по силам. Вокруг ничто, хаос, опереться не на что. Хоть точечные, хоть гипердвигатели бесполезны, не от чего отталкиваться. Гамма-пульсаторы тоже не сработают, им для срабатывания необходимы координаты исходной точки, а здесь нет никаких координат, здесь вообще ничего нет. Подозреваю, что мы угодили в верхние слои Хаоса. Так что шанс выжить у нас только один.
— Какой? — оживился второй пилот. — Что нужно делать?
— Нам — ничего, — язвительно сообщил искин. — Спасти нас может только Артем.
— Я?! — изумился тот.
— Ты, — подтвердил Дархон. — Из таких мест вытащить кого-либо сможет только Странник. А ты — именно Странник, и не просто, а линии Авари.
— Но как?! — затряслись руки юноши.
— Не знаю, — сымитировал вздох искин. — Пробуй. Вспоминай, как срабатывал свой дар, и пробуй. Иного выхода нет. И учти, что у нас осталось всего около двух часов до израсходования запаса трансуранидов. Как только пленка темпоральной защиты спадет с поверхности корабля, его разложит на атомы вместе со всеми нами.
Артем остекленевшими глазами уставился в никуда, лихорадочно пытаясь вспомнить, когда и как срабатывал этот чертов дар. В основном, на взрыве эмоций. В первый раз он пожелал, чтобы враги провалились в преисподнюю, и они провалились. Во второй — просто показать им свое недовольство. Но оба раза сопровождались яростью юноши. И он принялся себя накручивать, вспоминая, что творили пираты, накачивая себя возмущением за то, что их корабль, способный спасти огромное число разумных, обречен на гибель.
Эксперты, не знающие, кто такие Странники, попытались начать расспросы, но Дархон
Зародившийся в душе Артема гнев начал разрастаться, заполняя собой тело, в животе начались судороги, позвоночник словно пронзил раскаленный стержень, но боли не было. Сознание очистилось, стало пронзительно ясным, а затем как будто расширилось до бесконечности. Юноша вдруг понял, что действительно находится в верхних слоях Хаоса, и Даркон был очень оптимистичен, говоря о двух часах. На самом деле «Петрограду» осталось существовать не более пяти минут, эманации Хаоса уже разъели защиту и вскоре должны были окончательно преодолеть ее.
Куда можно переместиться отсюда? Он задал этот вопрос неизвестно кому, однако получил ответ, в котором содержались координаты четырех точек, причем около трех из них висел символ предупреждения о крайней нежелательности посещения. То есть, туда лучше не лезть, там будет не лучше, чем здесь. Остается единственная точка. Артем всеми силами потянулся к ней, одновременно чем-то обхватив корабль. Чем именно он и сам не знал, то ли душой, то каким-то подобием конечности, но разве бывают конечности, напоминающие собой бесконечное полотно? Впрочем, некогда задумываться над этим, и Артем потянулся к избранной точке, всей душой желая оказаться там. «Петроград» снова затрясло, как в припадке, и голоэкраны сканеров посветлели, на них показалось синее небо какого-то мира.
— Ох ты ж мать моя — женщина! — восторженно выдохнул Леонид Петрович, вытаращившись на экран, на котором перетекали друг в друга небольшие, постоянно меняющие форму острова.
А посмотреть здесь действительно было на что, никому из разумных на корабле такого видеть еще не доводилось. Вокруг перемешивались лоскуты неба разных цветов, то и дело сменяясь свивающимися в непонятные фигуры туманными полосами и полотнищами, сквозь которые изредка можно было рассмотреть леса, поля и озера. А иногда небольшие деревни и городки. Леонид Петрович обратил внимание на четыре синие башни, стоящие на небольшом туманном островке. В какой-то момент он находился над «Петроградом», но постепенно смещался в сторону и вниз, через пару часов он явно окажется сбоку. Чуть в стороне плыл по воздуху парусный корабль, перемещаясь с одного острова на другой, на его палубе застыли в изумлении два высоких человека в пышных одеяниях, они показывали пальцами на «Петроград», видимо, пытались понять, что это за огромное зубило появилось в их мире и что оно тут делает.
— Артем, отсюда надо убираться побыстрее! — заявил Дархон. — Да, тут чуток получше, чем в Хаосе, но очень ненамного, физические законы совершенно идиотские.
В этот момент с парусного корабля спрыгнул полуголый человек и, распахнув полотняные крылья, понесся к «Петрограду». На паруснике тут же поднялся переполох, и он ринулся в погоню, люди в роскошных одеяниях забегали по палубе, размахивая руками и что-то крича.
— Надо, только сначала подберем этого беглеца, — твердо заявил юноша, ощущая, что так будет правильно, что именно ради этого они тут и оказались.