Мастер карнавала

Расселл Крейг

Они решили отправиться на работу по отдельности и держаться там так, будто между ними ничего не произошло, но Ансгар понимал, как трудно будет Екатерине сохранить тайну и ни с кем не поделиться ею. Он поцеловал ее перед выходом и направился к оптовикам на Андер-Мюнце, чтобы пополнить кое-какие запасы в ресторане.

Пасмурное небо, висевшее над городом в последние дни, расчистилось, и светило яркое зимнее солнце. На душе у Ансгара было хорошо. Темные силы, прятавшиеся в укромных уголках его второго «я», не решались показаться на таком ярком солнечном свете, и вдобавок ко всему он впервые за долгие годы ощущал себя нормальным. Таким же, как и все остальные.

Ансгар

на такси переехал через Цобрюке и пересел в свою машину. Он был очень разборчив, покупая мясо для ресторана, и никогда не брал специи у оптовиков, хотя прочие запасы пополнял именно у них. Для ресторана это было удобно, и все заказы доставлялись точно вовремя, что очень ценилось Ансгаром, любившим во всем порядок и аккуратность.

Он взял большую тележку без бортиков и нагрузил ее упаковками с моющими и чистящими средствами, наборами губок и салфеток и другой хозяйственной утварью, которую оптовики доставят позже. Затем он направился в отдел напитков. Вина Ансгар всегда покупал непосредственно у рейнских виноторговцев и кое-каких французских виноделов, но пиво и крепкие напитки приобретал у оптовиков.

Он заглянул в зал продовольственных товаров и неожиданно увидел ее. На мгновение он замер, но тут же опомнился и, пятясь, скрылся за высокими стеллажами с товарами. Она его не заметила. Ансгар видел ее всего пару секунд, но никаких сомнений у него не было. Он сразу узнал неестественно светлые волосы, яркую красную помаду на губах и темный загар, бросающийся в глаза в феврале. Но главным отличительным признаком были широкие плечи и тренированное тело: она легко катила тяжело груженную тележку к кассам.

Услышав за спиной недовольное ворчание другого покупателя, Ансгар посторонился и подвинул свою тележку поближе к полкам, освобождая проход. Сердце бешено колотилось в груди. Он всегда боялся повстречать ее и тешил себя надеждой, что она давно уехала из Кёльна. Их прошлая встреча длилась всего несколько минут, но и этого было достаточно, чтобы она познала его истинную суть.

2

Теперь, просыпаясь по утрам, Мария чувствовала, что потеряла всякую связь с собой и реальностью. Ее пугало ощущение, что она наблюдала за собой со стороны, будто была персонажем фильма или просто прохожим на улице. Она понимала, что это неправильно и что она изменилась. Будто что-то сломалось внутри. Ее пугало то, что теперь она была способна практически на все, выполняя поручение украинцев. Однако кое-что от старой Марии в ней все же осталось.

Они были вместе уже три дня. Встречались каждое утро на заброшенном мясокомбинате в районе Радерберг, арендованном Бусленко. Мария уезжала ночевать в дешевую гостиницу и добиралась сюда утром на машине. Что-то удерживало ее от упоминания о квартире Лизы и от пользования ею по крайней мере еще несколько дней. Мария понятия не имела, где остановились Бусленко и Сарапенко, а спрашивать об этом не стала. Ее удивляла основательность снаряжения украинцев, хотя группа состояла всего из двух человек. Бусленко и Сарапенко перевезли на склад очень много электронного оборудования и две сумки с оружием. Мария отдавала себе отчет в том, что ее участие в перемещении оружия и военного снаряжения по территории Германии уже является преступлением, гарантирующим тюремный срок.

Самое удивительное, что физически она чувствовала себя гораздо лучше, чем когда-либо за последние месяцы. Она начала регулярно есть, стала набирать вес и больше не ощущала свинцовой тяжести при

каждом движении. Вместе с аппетитом к ней вернулась решимость. Рассчитаться за смерть Славко можно было только убийством Витренко. Его убийство было решением всех проблем.

— Мы установили круглосуточное наблюдение за Молоковым, — сообщил Бусленко.

— Но как? Нас же всего трое…

— Убежище Молокова расположено на окраине Кёльна, между Линденталем и Браунсфельдом, в очень зеленом районе. Это огромная вилла, оформленная на русского бизнесмена по фамилии Богданов. Существует ли он на самом деле или это вымышленное имя Молокова или Витренко, нам не известно. Мы установили камеры наблюдения с дистанционным управлением по периметру виллы. Она находится на краю парка, а на улице с другой стороны много деревьев, так что особых трудностей не возникло. — Бусленко ухмыльнулся. — Мне пришлось поработать весь день на муниципальный департамент озеленения. Как бы то ни было, камеры надежны и хорошо замаскированы, правда, расположены не так близко, как хотелось бы. Хорошо бы, конечно, установить и камеры, и микрофоны на самой вилле, но это нереально.

Ольга Сарапенко помогла Бусленко подключить три монитора, настроила их, и на экранах появились изображения большого современного особняка, сделанные с разных ракурсов. Камеры были оборудованы объективами с переменными фокусными расстояниями, что позволяло приближать изображение с помощью джойстиков.

— Даже если бы нам удалось проникнуть на виллу и установить там оборудование, это мало бы что дало, — продолжил Бусленко. — Я не сомневаюсь, что они наверняка сканируют все помещения и каждые пару дней проверяют, нет ли подслушивающих устройств. — Бусленко горько усмехнулся. — Обычная наша проблема. На свое электронное оборудование Молоков ни у кого не должен спрашивать разрешения. И я не сомневаюсь, что по качеству оно намного превосходит наше.

— Проблема в том, — заметила Мария, — что я приехала в Кёльн не ради Молокова.

— Можешь мне поверить, Мария, что мы тоже.

— И чем я могу здесь помочь? — спросила она со вздохом. — Зачем вам надо было открываться мне? Понятно, что к Витренко я бы и близко не смогла подобраться. Действовать скрытно было бы для вас намного легче и безопаснее. Я не вижу, какой вам от меня прок.

— Трое наших товарищей погибли на Украине, — включилась в разговор Ольга Сарапенко. — Ты для нас — еще одна пара глаз. И еще один пистолет, если дойдет до стрельбы.

— Но твоя главная ценность для нас, Мария, — вмешался Бусленко, — заключается в связях. В потенциальном доступе к информации, закрытой для нас. Существует досье на Витренко. Точнее, этих досье — два, но самое полное из них находится в базе данных Федерального ведомства по уголовным делам, и доступ к ней крайне ограничен. Оперативная группа этого ведомства, занимающаяся Витренко, располагает информатором. В нашем распоряжении были только те данные, что ваши власти представили их украинским коллегам, но в них не было главного.

— Василь Витренко просто одержим вопросами безопасности, — пояснила Ольга Сарапенко. — Невозможность достать это досье буквально сводит его с ума. Он подозревает, что утечка информации происходит от человека Молокова, а может, и от него самого, но доказательств у него нет. Мы хотим, чтобы ты достала нам копию самого полного досье на Витренко. Если нам удастся найти информатора, мы сможем надавить на него и выйти на Витренко. И у нас появится свой человек в синдикате, причем он будет знать, что его собственная жизнь зависит от того, удастся ли нам ликвидировать Витренко.