Мастер клинков. Начало пути
Шрифт:
Гном нервно дёрнулся и оглянулся вокруг.
— Тихо, Макс, — прошипел он, наклонившись ко мне. — Никому ни слова о своих догадках.
Я удивлённо на него посмотрел.
— Это именно та причина, по которой я решил сделать всё, чтобы ты остался здесь и помог мне, — с таинственным видом произнёс гном. — Позже я тебе всё расскажу, а сейчас, пожалуйста, держи свои мысли при себе.
Я не очень обрадовался тому, что гном решил меня использовать, не посвящая в детали, но поскольку я верил мастеру, то не стал к нему приставать.
— Надо что-то придумать, — высказал я свои соображения нубийцу. — Заняться охотой, что ли, ведь никаких денег не хватит жить тут. Надо быть здесь
— Сегодня вечером обсудим, — согласился со мной Рон.
Привыкший к хорошей и обильной еде, он был самым недовольным из нас троих.
Мы вернулись в дом и передали свои покупки удивлённым хозяевам, а уже через два часа наслаждались горячей мясной похлёбкой и пресными лепёшками. Хоть похлёбка была пустой, а лепёшки не такими вкусными, какие пекла Марта, никто не привередничал, все понимали, что хозяева сделали для нас всё, что могли.
Утром, не дождавшись прихода обещанного отряда воинов, Дарин ушёл во дворец, а мы с Роном отправились на поверхность в поисках какой-либо живности.
Вернулись мы только поздно вечером, так как оказалось, что не только рядом с гномьей столицей, но даже и в ближайшей гористой местности всю живность давно перебили. Всё, что нам с нубийцем досталось, так это две птицы, которые, к несчастью для себя, решили отдохнуть рядом с дорогой, по которой мы шли. И Рон, и я были уставшими, злыми и недовольными, и даже свисавшая с пояса нубийца добыча нас не радовала. Проблему с едой нужно было срочно решать, пока я не разорился. Своих денег у меня было не так много, чтобы просто тратить её на еду, а обещанного жалованья нужно было ещё дождаться. Да и не помогло бы оно мне, при таких-то ценах.
Спрятав добычу под плащами, мы прошли мимо стражников. Даже не знаю, почему мы это сделали, но Рон считал, что лучше перестраховаться. Когда мы принесли свежую дичь и отдали её обалдевшей от такого подарка Герине, то по её горячему взору сразу почувствовали, что не зря весь день сбивали ноги в дороге.
На ужин мы все втроём спускались уже без всяких переживаний, приготовленная в супе птица и лепёшки из нашей муки давали нам право спокойно смотреть в глаза хозяев. Те были изумлены не меньше дочери, когда она рассказала, что птицу принесли гости. Причём явно было видно, что добыли её совсем недавно. Хозяева так горячо благодарили нас за возможность попробовать свежее мясо, что нам даже стало неловко, ведь ничего особенного — по нашим меркам — мы не сделали.
После ужина, поднявшись в комнату, мы стали расспрашивать гнома о его походе во дворец.
— Ничего обнадёживающего пока сказать не могу, — ответил он. — Я встретился со старыми знакомыми, некоторые из них теперь очень уважаемые гномы. При дворе ещё не знают, как доложить королю о прибытии послов, тем более что с вами заявился я. Мне обещали, что завтра король о нас узнает и примет решение, что с нами дальше делать.
Как показало время, это были просто рассуждения. Нас не вызвали во дворец ни через день, ни через два, ни даже через неделю. У меня сложилось впечатление, что тут ведутся какие-то свои закулисные дела и подковёрные интриги, потому что взбешённый каждодневными бесцельными походами во дворец Дарин уже на четвёртый день съехал от нас в какой-то дом поближе к дворцу. Перед переселением он пообещал, что не успокоится, пока сам не подёргает все ниточки, до которых ему удастся достать.
От нечего делать мы с Роном стали уходить на охоту не на день, а на два-три и даже купили для этого маленькую, но выносливую лошадку, которая тащила на своей спине нашу добычу. Когда срок ожидания превысил две недели, мы с Роном плюнули
Вернулись мы через пять дней, с полной телегой добычи, от вида которой хозяева просто онемели. Только через минуту, отойдя от шока при виде такого богатства, они попросили у нас разрешения продать часть добычи соседям, которые уже давно уговаривают наших хозяев, чтобы те поговорили с нами о продаже свежего мяса.
Мы с нубийцем, оставив себе половину добычи, остальное просто раздали жителям деревни. Те сначала отказывались брать такие дорогие подарки и всё время пытались сунуть нам деньги, но мы с Роном делали непреклонные лица, и гномы, многословно нас благодаря, принимали мясо.
Дарин за всё это время так и не появлялся, сведений о нём ни у наших хозяев, ни у их соседей не было. Мы с Роном решили, что если гном сумеет организовать что-то стоящее, то найдёт способ дать об этом знать, а потому, отдохнув пару дней и до отвала наевшись вкусных блюд, которые замечательно готовила из появившихся в доме продуктов Герина, мы снова отправились на охоту. Всё равно сидеть на одном месте и ничего не делать было не для нас.
За ввоз мяса мы, конечно, платили на въезде немалые пошлины, но как-то у нас с нубийцем рука не поднималась брать деньги с восторженных гномов, которые во второй раз встретили нас в деревне чуть ли не всем её населением, до малых детей включительно. Распределяя мясо поровну между семьями в зависимости от количества едоков, мы с нубийцем ни капли не жалели затраченного на охоту времени.
На следующий день благодарные гномы устроили целое паломничество к нашему дому, завалив нас разнообразными подарками, начиная от кинжалов гномьей работы и заканчивая новым копьём для Рона. Как оказалось, четыре семьи из этой деревни работали в ремесленной мастерской, занимавшейся ковкой мечей. Оставаясь после работы на час-два, гномы выковали нубийцу такое копьё, что, взяв его в руки, он надолго оказался в трансе. Сделанное с большим мастерством и специально под него, копьё, несомненно, стоило бешеных денег. Рон сам признался мне, что даже его старое копьё, сделанное лучшими мастерами Шамора, не шло ни в какое сравнение с этим.
Вот так мы с нубийцем сделались талисманами деревни почти на два месяца, в течение которых ожидали вестей от Дарина. Теперь, даже когда мы просто гуляли по деревне, нас сопровождала вся окрестная детвора, потому что в дни отдыха от охоты мы были единственными свободными от дел взрослыми. Такое тут действительно было необычно.
Хорошо ещё, что во время этого вынужденного ожидания у меня появилось множество времени для тренировок с Роном. Нубиец проводил со мной занятия в любое свободное время и, то сбавляя нагрузки, то увеличивая их до предела, заставлял меня выкладываться по полной. Украдкой я разглядывал себя в озере и видел, что моё тело всё больше становилось похожим на тело Рона. Не было ни выпирающих отовсюду мышц, ни огромных плечей, но зато я чувствовал, что стал намного сильнее и быстрее, чем раньше.
Рон делал основную ставку именно на скорость и реакцию при работе с копьём, поэтому всё чаще в его тренировках появлялись почти акробатические трюки: например, он показывал, как в прыжке можно колоть копьём сверху вниз или как, уперев копьё в землю, можно на одних руках зависнуть в воздухе вниз головой. На мои вопросы, зачем нужны такие ухищрения, нубиец отвечал, что мне в схватке с более сильными и умелыми противниками нужно использовать больше неожиданных приёмов и связок, только так можно было рассчитывать на победу. Ведь мало кто ждёт от копьеносца, что он может подпрыгнуть и сверху, сдвинув щит, уколоть копьём.