Мастер рун
Шрифт:
– Раб, еще одна оплошность, ошибка или косой взгляд – и ты умрешь! – ярился старик. – Я ждал пятьсот лет и смогу подождать еще столько же. Рано или поздно сюда доберется какой-нибудь дурак. Или твой дружок откроет портал и окажется в моих руках.
Костя заскрипел зубами от злости, когда дремор вспомнил Архипа. Про себя он уже не раз истово желал, чтобы приятель не торопился с порталом. Два человека Маргу не нужны, одного просто убьет. И вряд ли нужным будет Архип, ведь Костя уже выучил все требуемые руны и рунные цепочки и даже приступил к изготовлению голема для Марга.
– Дремор Марг, простите меня. Я не знаю,
– Я подумаю над этим после ритуала. Если он вернет мне прежние способности, то так и быть – останешься жить, – с презрением сказал дремор.
– Благодарю вас, дремор Марг, благодарю!.. Я все сделаю, из кожи вылезу, но сделаю, – твердил Костя и при этом с трудом удерживался от злого оскала, не сводя взгляда с нескольких кусков металла под столом с артефактом.
Из мастерской он принес дюжину стальных слитков, с голубиное яйцо размером, на которые там же, в мастерской, нанес несколько высших рун. Голему было все равно, что там несет подопечный человек. А Марг просто не увидел опасности: постоянное купание в огромном количестве маны снизило его чувствительность к крошечным источникам магической энергии.
Слитки Костя подчеркнуто небрежно свалил у двери и рьяно включился в учебу. Когда же голем ушел на охоту, землянин перешел к действиям. Первым же броском он попытался сбить голову со стола, чтобы лишить ее контакта с поверхностью артефакта и соответственно источником энергии. Но снаряд ударился о незримую стену на границе мифриловой пластины и отлетел в сторону. Следующие шесть слитков, брошенные двумя горстями, улетели под стол. Большего сделать Костя не успел: Марг отошел от шока, вызванного поступком ученика, и обрушил на того потоки боли.
Костя выжил, слитки так и остались валяться под столом. На каждом из этих кусочков металла были нанесены несколько рун, ставивших слитку цель: дотянуться до ближайшей ножки стола, намертво сцепиться с ней и превратить в пластилин, чтобы стол и все, что на нем находится, рухнуло на пол.
Проверка показала, что чары прочности и нестарения на таком же бронзовом столе в мастерской продержались три дня. Для того чтобы изменить свойства двух бронзовых ножек стола с артефактом и головой дремора Марга, понадобилась неделя.
Это случилось в тот момент, когда голем ушел на охоту. Костя вслух диктовал порядок выполнения ритуала, когда две ножки стола сложились гармошкой, словно пластилиновые. Стол рухнул набок, мифриловая пластина шлепнулась на пол, голова Марга с глухим стуком ударилась о каменные плиты и откатилась на два метра в сторону.
– Раб! Ничтожество! Убью!.. – захрипел от бешенства и страха древний дремор. Голова медленно, словно притягиваемая магнитом, двинулась обратно к артефакту. А Костю пронзила острая боль. Он согнулся, упал на колени… но через секунду выпрямился и с усмешкой произнес:
– Нет, старик, это твоя смерть пришла. Без артефакта ты никто. Сам же сделал так, чтобы воспользоваться энергией можно было лишь при контакте с мифрилом. А собственных силенок маловато осталось.
Костя подошел к артефакту, опустился перед ним на колени, сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду, и решительно положил
Ярчайшая вспышка полыхнула перед глазами. Костя почувствовал, что падает. Холод подземелий академии сменился неимоверным жаром, словно он падал в печную топку. Все, что произошло с момента, когда он прикоснулся к мифриловому артефакту-накопителю, только сейчас появилось в памяти. До этого, под воздействием океана маны, его разум отключился, заставляя тело действовать на одних инстинктах и затаенных желаниях…
Костя припомнил, как коснулся мифрила и как с каждой секундой его тело стало наливаться светом, пока не превратилось в копию светильников на стенах. С колен он поднимался медленно, ощущая себя воздушным шариком, который наполнили водой: дерни чуть сильнее или толкни – и тонкая резина лопнет, выпуская жидкость наружу.
– Постой, ра… ученик, остановись. Не сделай непоправимого. Я же никогда не хотел тебя убивать, а говорил так, чтобы подстегнуть тебя в ученичестве, – умоляюще произнес Марг. – Клянусь тебе всем святым…
– У тебя нет ничего святого, – глухо произнес Костя. Он наклонился, взял в руки тяжелую металлическую голову и посмотрел в мертвые, слепые глаза.
– Я могу научить тебя всему, что знаю сам. Этот алфавит магических рун – только начало. Я дам тебе такие знания, что сможешь вернуться в свой мир и там повелевать всеми… – лихорадочно бормотал дремор, пытаясь вымолить себе жизнь.
– На Земле нет маны.
– Тогда ты станешь повелителем здесь.
– Нет уж, я лучше подожду друга.
Ладони землянина засветились еще ярче. В тех местах, где они касались головы Марга, металл стал плавиться, как воск. Через несколько секунд от головы остался бесформенный комок металла. Костя разорвал его на несколько частей и раскидал по сторонам.
Энергия продолжала бушевать в нем. Когда на пути к порталу ему встретился голем, спешивший на помощь к своему хозяину, Костя опустился на одно колено и прикоснулся ладонями к каменному полу. С виду ничего не произошло, но когда шестирукий оказался в десяти метрах от Кости, твердый камень под его ногами превратился в болото, в которое и провалился голем. Остался торчать только шлем. С ним Костя поступил точно так же, как и с Маргом, растопив, словно воск. С тем количеством маны, что бурлила в его теле, не нужны были руны и формулы, все условности разделения, принятые среди магов, исчезли, достаточно было одного желания. Но долго Костя не продержится, если не сольет весь излишек энергии во что-то очень емкое, например пустой мифриловый накопитель или портал.
Змеи на пути не встретились. Наверное, многомесячный геноцид заставил их убраться из этих опасных мест. Сколопендры же и прочая хитиновая нечисть чуяли мощь, исходившую от землянина, и благоразумно уходили с его пути.
Вот и портальный зал. Дверь, один раз открытая големом, так и застыла в этом положении.
– Господи, если ты есть, то сделай так, чтобы мне вернуться домой! – впервые в жизни взмолился Костя. Родители были закоренелыми атеистами и сына не то что в церковь не водили, но даже не крестили, несмотря на повальную моду в то время. Но, прикоснувшись к магии, наслушавшись от Марга о храмах, жрецах, творящих чудеса без всякой магии, понемногу стал задумываться о существовании высшего разума.