Мастер выживания

Зверев Сергей Иванович

– Я добрался до отвесной скалы, – он посмотрел на лица окружающих и, сделав паузу, продолжил: – В ней я обнаружил разлом немногим более полуметра, который подымается вверх. С помощью снаряжения поднялся до середины. Думаю, что завтра мне удастся выбраться наверх.

– Почему ты так решил? Ты знаешь длину этого разлома? – спросил Иван.

– Конечно! – Федор не смог сдержать эмоций. – Я же тебе говорю, что разлом сантиметров семьдесят и вообще не засыпан снегом. Я видел солнце! – Федор, улыбаясь, крутил головой.

– Надеюсь, ты не собираешься сегодня еще раз спускаться туда? – настороженно поинтересовался Цой.

– Почему нет? Сейчас отдохну и снова пойду, – уверенно заявил Федор.

– Посмотри на себя! Ты очень устал, куда ты пойдешь? – Цой стал по очереди смотреть на всех, ища поддержки.

– Да, действительно. Куда ты сейчас пойдешь? – неожиданно поддержал Цоя Иван. – Надо хорошенько отдохнуть, а завтра продолжить.

Федор оглянулся и понял, что все думают точно так же. Он и сам не мог спорить, что после проделанной работы необходим хороший отдых. Поэтому он согласился...

* * *

Иван проснулся от того, что почувствовал холодный воздух. В палатке, где они спали, было прохладно, несмотря на то что огонь поддерживался постоянно. Но даже сквозь сон Иван ощутил холод, который буквально обжигал лицо. Вначале он укрылся с головой и попытался снова уснуть, но неожиданная догадка заставила его откинуть одеяло и осмотреться.

Он сразу заметил, что куда-то пропала Оксана. В принципе Иван понимал, что ничего страшного в этом нет, так как женщина была не в себе и могла просто выйти. Но сквозивший холод наводил Ивана на совершенно иные мысли.

Подхватив лежащую рядом куртку, он осторожно, чтобы никого не разбудить, вышел из палатки. То, что он увидел в первые секунды, заставило его остановиться. Дверь, через которую они спускали Федора, была открыта, а в ее проеме на самом краю стояла Оксана. Одной рукой она сжимала умершего ребенка, а второй держалась за железное основание самолета.

Иван лихорадочно пытался сообразить, что ему нужно делать. В любую минуту Оксана могла оступиться и полететь вниз. И даже учитывая, что высота самолета не очень большая, Оксана, упав на каменистое дно расщелины, имела мало шансов на то, чтобы остаться в живых. Еще не зная, как он поступит в следующее мгновение, Иван стал осторожно продвигаться к Оксане.

Он старался не выпускать ее из виду и поэтому не заметил, как наступил на пластмассовую бутылку, брошенную ими же, когда они пытались открыть дверь. То, что случилось в следующее мгновение, потом еще долго не давало Ивану покоя. Каждый раз мысленно возвращаясь к этому моменту, он хотя бы отчасти считал себя виновным.

Как только он наступил на хрустнувшую бутылку, Оксана вздрогнула и медленно повернулась... Ее глаза Иван запомнил навсегда. Нет, это не были глаза безумного человека, не понимающего, что он творит. Это были глаза женщины, у которой судьба забрала самое дорогое – ее ребенка. Иван видел: Оксана прекрасно понимает, что делает, и в ее взгляде словно прочитал слова: «Не мешай мне».

Он остановился. Он видел, как она повернулась и шагнула в темноту. Через секунду раздался глухой удар...

Этот звук отозвался в голове Ивана как колокольный звон, и он, уже не в силах сдерживать напряжение, которое копилось в нем, закричал. В этот крик сложились вся боль и нервное напряжение последних дней. В нем были отчаяние и ощущение собственного бессилия перед лицом не конкретного врага, а непреодолимой силы случайностей, которые и владеют жизнью людей...

– Что произошло? – нервно спросил подбежавший Федор.

Оглядевшись, Иван показал рукой в сторону дверей и, сказав: «Там», побрел в сторону палатки, опустив голову.

Федор сразу сообразил, что произошло. Посветив фонариком, он увидел лежащую Оксану, которая продолжала прижимать к себе своего малыша. Неестественный поворот ее головы показывал, что она, упав, сломала себе шею. Опустив фонарик, он тяжело вздохнул и попытался закрыть дверь, понимая, что Оксане уже ничем не помочь. И тут его взгляд упал на обрывок веревки, болтающийся внизу. Еще не осознавая всю трагичность происходящего, он потянул за страховочный канат. В его руках оказался обрезанный край веревки...

– Где Цой? – с порога закричал Федор, ворвавшись в палатку.

Здесь уже никто не спал, и поэтому на него устремилось несколько пар глаз, в которых сочувствие перемешивалось с удивлением.

Тяжелый груз осознания упал на плечи Федора, и он буквально рухнул на пол. Теперь для него все стало ясно. Ночью Цой спустился вниз и, обрезав веревку, решил подняться наверх. Судя по всему, ему это удалось. Но чтобы его не смогли остановить, он обрезал веревку. Это была их последняя надежда на спасение...

* * *

До рассвета оставалась еще пара часов, но это время все провели в полном молчании. Федор не ведал, о чем думал каждый, но точно знал, что будет делать, когда наступит утро. Чувствуя свою неправоту за доверие к Цою, он, как никогда, хотел помочь всем спастись, чтобы потом всю жизнь не чувствовать себя виноватым.

– Пойдем, поговорить надо, – обратился он к Ивану.

Тот без лишних вопросов последовал за Федором.

Отойдя на несколько метров, Федор остановился и, повернувшись к Ивану, спросил:

– Считаешь меня виновным?

– Да, – честно признался Иван.

Такое признание больно резануло Федора по сердцу. Немного помолчав, он сказал:

– Так или иначе, но нам надо выбираться отсюда. Другого пути нет. – Он протянул Ивану руку: – Ты со мной?

Минута, в течение которой Иван принимал решение, показалась Федору вечностью. Но в конце концов десантник ответил крепким рукопожатием:

– У нас получится.

Несмотря на угрызения совести, у Федора за последние два часа созрел новый план действий, которым он поделился с Иваном.