Мастер Ядов
Шрифт:
— Ого! Смотри! Это ж та баба, которую муж бьет! — едва не выпрыгнула из срамных штанов Тан, стараясь заглянуть за и без того низкий забор того дома.
Я даже взгляда туда не кинула. То, что происходило в том дворе, я заметила раньше темной магии, но… ничего удивительного или заслуживающего внимания там не было.
— Лин! Он снова ее бьет! — негодовала барышня, яростно сжимая кулаки.
Успокойся, Тан. Чему ты так удивляешься? Это происходит с ней не первый год, а значит — это ее выбор. Есть такая категория женщин — жертва. Психически здоровая женщина никогда не позволит мужчине не то что ударить ее, но даже нагрубить не даст. Присмотрись внимательно, маленькое зло. Ей просто нравится это. А кто мы такие, чтоб мешать людям развлекаться так, как им нравится? Похоже, идти к храмовнику за помощью в разводе нет нужды. Что ж, одной заботой меньше. Смотри, я, кажется, вижу гончарную лавку. Нам не помешает несколько горшков.
— Да он же прибьет ее сейчас! Пошли вмешаемся! Надаем ублюдку по щам! — не унималась барышня.
А знаешь, что тогда произойдет? Эта несчастная кинется на нас, чтобы защитить своего мучителя, и мы же и будем виноватыми. Поверь, я знаю, о чем говорю. К тому же… Посмотри, их многие видят и слышат, но никто не вмешивается. Как думаешь, почему?
— Да трусы они! И мы заодно с ними! — пуще прежнего распсиховалась Тан.
И нет. Просто… Они уже пробовали встревать и знают, чем это чревато.
— И что?! Мы просто так уйдем? — зависнув передо мной с видом вселенского правосудия, уперла она руки в бока.
— И кто у нас тут порождение зла? — насмешливо шепнула я, делая незаметный жест рукой. В тот же миг из земли во дворе ругающейся семьи взвились в воздух толстые лианы. Они устремились к дерущейся паре, в считанные мгновения оплели их, связывая, а после спокойно растащили по разным углам двора думать о своем нехорошем поведении.
Тан застыла, некрасиво раззявив рот, а часть прохожих заметила внезапное затишье у скандалистов (лианы закрыли им рты) и стала стекаться поближе, чтобы все рассмотреть через приземистый заборчик. Не прошло и полминуты, как в воздухе раздалось первое "ведьма". И почудилось мне в нем некое благоговение. Ничего, через пару часов магия ослабнет, и лианы уберутся обратно в землю. Я нахмурилась, ненадолго задумавшись о том, как быстро освоилась с неведомой силой, что наградил меня этот мир, когда ко мне подбежал неизвестный молодой господин и упал в пыль на колени.
— Ведьма… — запыхавшись, пытался отдышаться он, выставив руки вперед и загораживая мне проход. Интересно. Это первый случай, когда кто-то так поступил вместо того, чтобы дать мне дорогу. Отдышавшись, он стал поспешно объясняться. — Мой отец болен! Он умирает! Умоляю, спаси его! Спаси! Пожалуйста!
— Тут вам не бытовая ссора, простыми лианами не отделаешься. — высказала очевидное магия Хаоса.
— Веди. — коротко сказала я, даже в лице не изменившись.
Молодой господин мигом просиял, и хоть его улыбка и была вымученной, но бодро поднявшись, он быстро повел меня дальше по улице. И вот что интересно — пока я шла одна, никому и в голову не приходило интересоваться моим маршрутом, а теперь многие из встречных жителей деревни зачем-то увязались идти следом за нами. Как итог: к дому господина пришла вся улица, а на устроенный шум сбегались и с соседних районов. Во двор мы забегали, словно на пожар или концерт рок-группы.
— Огогошеньки, Лин-Лин! Ты бывала на рок-концертах? — едко улыбаясь, мурлыкнула Тан.
Две. С половиной. Тысячи. Лет. Спроси, лучше — где я не бывала. Однажды интереса ради даже в жерло действующего вулкана спускалась. Но на рок-концерте было страшнее, если честно. Я потом еще два года шарахалась в стороны при звуке электромясорубки. Итак, мы прибыли.
— Он здесь, ведьма. — уводя меня в сторону от главного здания, сказал господин.
— В сарае? — немного заинтересовалась я, осматриваясь по сторонам. Ибо кроме сарая я вижу здесь только выгребную яму. Вряд ли же они отца…
— У нас дети в доме… — виновато ответил молодой господин. — Да ты и сама сейчас все поймешь.
С этими словами он открыл скрипучую дверь сарая, сложенного из досок, обмазанных глиной, и крытого соломой. Внутри дощатый пол также был устлан тонким слоем соломы, а у дальней стены стояла лежанка, к которой был привязан агонизирующий мужчина. Окна в сарае были занавешены плотной тканью, а у постели больного сидели еще двое мрачных молодых мужчин. Похоже, они братья.
— Я привел ее! Ведьма здесь! — подбегая к родственникам, нервно воскликнул мой провожатый. Все взгляды тут же устремились на меня, включая больного, который тут же перестал метаться и кричать.
— Добрый день, господа. Меня зовут Тан Лин Фэй. Я — лекарь. — вежливо улыбнувшись, представилась я и спокойно подошла к больному.
— Посмотри его, он уже третий день в таком состоянии. — обеспокоенно крутился возле меня мужчина, в то время как два его брата (видимо, старших) даже с места не сдвинулись, сурово поджимая губы и хмуря брови. Они следили за мной цепкими взглядами, и было такое ощущение, что любое резкое движение может спровоцировать их достать мечи и напасть на меня.
— Серьезные парни. — поежилась Тан, зависая у меня за спиной.
Я подошла к изголовью лежанки и некоторое время рассматривала пациента. Не думала, что когда-то столкнусь с тем, что буду не в силах помочь. Но прежде чем делать выводы, я решила утвердиться в своей догадке. Для этого я взяла с пола кувшин с водой и пролила немного на мужчину.
— Ааа!!! Нет!!! Это яд!!! — закричал он, содрогаясь в судорогах. Лицо его исказилось до неузнаваемости, пот крупными каплями стекал по лицу, а тело выгибалось немыслимым образом.
— Что ты с ним сделала?! — моментально вскочили двое молчаливых братьев, угрожающе нависая надо мной.
Я спокойно повернулась к ним и посмотрела в глаза. Кроме гнева там плескалась целая бездна отчаяния, да и мечи они не спешили доставать. Третий же брат растерянно смотрел на меня, ожидая объяснений. Но этого мало было для полной уверенности. Все-таки стоит признаться самой себе: я не люблю быть бессильной. Поэтому, невозмутимо пройдя между грозными братьями, я подошла к окну и отодвинула занавесь. Солнечный свет упал аккурат на лицо больного, заставив того кричать и вовсе дурным голосом. От страха.
— Вашего отца укусило бешеное животное и заразило этой болезнью. — сложив ладони перед собой, мягко заговорила я. — Она поддается лечению на первой стадии, а ваш отец уже на второй. Далее болезнь неизлечима. Скажите, больше пострадавших нет? Может, он сам успел кого-то укусить, пока вы его связывали?
На некоторое время в помещении повисла тишина, а больной потерял сознание. Пока старшие браться осмысливали сказанное мной, младший начал искренне горевать по умирающему отцу, но ответ дал.