Мастер Зеркал Книга II

Лопарев Игорь Викторович

Нашел два приличных, ростовых зеркала. Но одно из них, как мне показалось, находилось непосредственно в покоях баронессы. А вот второе, похоже, стояло в холле второго этажа, и было, как я думаю, гораздо более подходящим. Но я, на всякий случай, повесил метки на оба.

— Закончил? — спросил Эшу Опин,

— Да, — я пометил зеркала, и ещё на баронессу метку повесил. Так её искать будет легче, если что, — сейчас, ещё только немного астральной энергии впитаю…

— Это ты свою рыжую проныру решил опять побаловать незабываемыми ощущениями? — поддел меня Эшу Опин и тут же начал торопить, — давай тогда быстрее, и выходи на основной план астрала, а оттуда уже и в реальность. Что-то подзадержались мы тут.

И, действительно,

я поймал себя на том, что ощущения притупились, и все движения даются с трудом, как будто мне приходится преодолевать постоянно нарастающую апатию и сопутствующую её лень. А это признак того, что надо срочно выходить в реал.

Открыв глаза, я увидел продолжение пляски пылинок в лучах света. Тут, на реальном плане бытия, за время моего отсутствия ничего не изменилось. Осталось только дождаться возвращения Ланцо и идти собираться в обратный путь.

Теперь настало время встречаться с Ануэн, и уже с ней возвращаться сюда, что бы восстановить справедливость и занять место, принадлежащее мне, хе-хе, по праву. Почти сразу я услышал, как с натугой проворачивается ключ в проржавевшем механизме дверного замка.

— Ну, как? — поинтересовался Ланцо.

— Немного помог, теперь я уверен, что она дождётся настоящего целителя, — ответил я, — сил у неё теперь на это хватит.

— Замечательно, — облегчённо улыбнулся Ланцо.

— Так, — я решил сразу закрыть технические вопросы по своему возвращению сюда уже в компании Ануэн, — Ланцо, в замке есть неиспользуемые, но достаточно приличные комнаты?

— Да сколько угодно, — пожал плечами начальник стражи, — а что?

— Нужно подготовить одну просторную комнату с двуспальной кроватью, и перенести туда то большое зеркало, что сейчас стоит тут, в холле второго этажа. Причём важно, чтобы это было именно это зеркало. И сделать так, чтобы эту комнату можно было открыть изнутри. Ну, ключ, что ли оставьте там на видном месте, ага?

— Хорошо, — сразу согласился Ланцо. И не спросил ничего, мол зачем, почему, с какой целью. Уважаю. Надо, значит надо.

— Я сейчас вас покину и вернусь уже с Ануэн, это моя девушка, и очень хороший целитель. А сейчас, покажите мне, где ваши покои расположены.

— Да тут, на этом же этаже, недалеко, — он показал мне свою дверь, я тоже повесил на него астральную метку. Так, на всякий случай. Дополнительно проинструктировал его по некоторым вопросам безопасности. Выслушав меня он поинтересовался:

— Так о комнате знать тоже никто не должен?

— Не, это нам в тайне удержать не удастся. Просто обмолвитесь, что ожидаете гостей. И всё. И ключ уже сами оставите там, перед тем как окончательно закрыть дверь.

— Хорошо, всё понял, — ну, просто одно удовольствие работать с такими людьми. Никакого неуместного любопытства. Все вопросы — только по делу.

К гостинице я подходил, пребывая во вполне приличном настроении. В общем зале в углу сидела вся честная компания, в которой предводительствовал уже мне знакомый баронет. Видели бы вы их рожи, когда они поняли, что я вернулся, и даже без следов побоев на лице. Более кислых рож я в этой жизни, наверное и не наблюдал.

Поднявшись к себе, обнаружил Зайку, которая разлеглась на моей постели, задрала изящные ножки на резную спинку кровати и пристально изучала потолок, заложив руки за голову. Увидев, что я вошёл, она вскочила, словно подброшенная мощной пружиной, и тут же бросилась ко мне, с визгом запрыгнула мне на шею, и повисла на ней, подогнув ножки. Вот же…

— И я тоже рад тебя видеть, — удивлённо прохрипел я, — что это тебя так разобрало? Никак, соскучилась?

— А что, девушка уже и соскучиться не может? — тут же надула губёшки рыжая, — я тут, понимаешь, извелась вся, его ожидая, волновалась, все глаза проглядела, а он, сухарь, эдакий… — и так, осуждающе-призывно на меня посмотрела, облизываясь, как всегда, развратно. И всю эту речь она произнесла,

продолжая висеть у меня на шее, кстати. И, следует отметить, очень плотно прижималась полушариями своей, в высшей степени соблазнительной, груди ко мне, тем самым варварски травмируя моё, и без того хрупкое, душевное равновесие. Я неуклюже протопал к кровати и легонько прошёлся пальцами по её рёбрам. Наградой мне был оглушительный визг. Да, некоторые демонессы тоже боятся щекотки. В общем, отвалилась она от моей шеи, и упала туда, откуда стартовала, то есть на кровать.

— Ты что это? — возмутилась рыжая безобразница, задыхаясь и хихикая.

— Да ничего, я ж тоже соскучился, — объяснил я своё отвратительное поведение, — да, лежи тут, я куртку повешу.

— А что просто так лежать то? — удивлённо спросила Зайка, потом низким, с сексуальной хрипотцой, голосом задала наводящий вопрос, — раздеваться?

— Да, как хочешь, — ответил я, стоя к ней спиной и пристраивая свою куртку на вешалку, рассчитывая в душе, что мой равнодушный тон удержит её от стриптиза. Обернувшись я понял, как в ней ошибался… Она восприняла моё равнодушное «как хочешь», в качестве руководства к действию. Понятно, какому действию, хе-хе. Пока я успел только куртку повесить, она все свои многочисленные тряпочки поснимала, и сейчас лежала на кровати навзничь, так сказать, в первозданном виде. И теперь рыжая оторва неотрывно смотрела на меня бездонными чёрными глазами, в которых плясали маленькие алые демонята и обворожительно хлопала пушистыми ресницами. Её полные алые губы изогнулись в развратно-хищной улыбке, мол, и что ты теперь будешь делать, партнёр?

Я собрал в кулак всё своё невеликое самообладание, и, уговаривая себя думать о чем-нибудь нейтральном, схватил стул, и с грохотом поставил его рядом с кроватью, на которой разлеглась эта вертихвостка.

— А стул зачем? — удивлённо подняла брови Зайка,- на кровати ведь удобнее, или ты такой крутой экстремал?

— А стул я взял, что бы на нём сидеть, — разъяснил я, плюхаясь на продавленное разнокалиберными задницами многочисленных постояльцев сиденье, и с удовлетворением отмечая, что бугор на брюках теперь не так откровенно выпирает, — а ты что подумала?

— Ты злой, — обличающе сказала она, и сконструировала осуждающую гримаску, — нет, что бы пойти девушке навстречу…

При этом, заметьте, она не переставала, как бы невзначай немного поднимать и опускать бёдра. Да и дышала так, что её, и так весьма заметная грудь, ходила ходуном и всячески притягивала мой алчущий взгляд к затвердевшим соскам, расположившимся в центре больших тёмных ареалов. Каждый на вершине своего, гммм, округлого холмика.

— Ну вот, опять ругаешься, — улыбнулся я, возлагая ладонь на её плоский животик, — а я добрый.

— Что? — выдохнула она и взгляд её, неотрывно меня преследующий стал вопросительным. И пока в её глазах рождалось понимание происходящего, я выпустил из центра своей ладони микроскопическую порцию астральной энергии.

— А-а-а-аххх, — на вдохе, тихонько, но очень страстно, вскрикнула рыжая.

Её спинка выгнулась крутой аркой и, одновременно, руки её сомкнулись на моей ладони, и со всей силы вжали её в поверхность бархатистой кожи своего животика. И сразу же потащили её вниз, туда, где трепетали розовые складки врат, обильно истекающие соком любви и готовые распахнуться перед дерзнувшим войти. А за этой нежной и податливой преградой скрывался вход в сладостные теснины, с которых начинался путь к познанию нездешнего, неописуемого наслаждения. Для многих, кстати, это наслаждение стало последним в их жизни. Эта отрезвляющая мысль помогла мне всё-таки удержать руку на животике этой сластолюбивой оторвы, чуть ниже пупка. Почувствовав, что усилия её ни к чему не привели, одна её рука всё же продолжила путь в избранном ранее направлении в одиночестве, а вторая пока осталась фиксировать меня. Чтобы не убежал, наверное, раньше времени.