Мастера авангарда
Шрифт:
Форма и пространство для Фейнингера — это единое целое, причем чаще всего форма кажется растворяющейся на глазах в зыбком трепещущем воздухе. Таковы картины «Корабль» (1913, Институт искусств, Детройт), «Автопортрет» (1915, Университет, Хьюстон).
В 1917 году состоялась первая персональная выставка Фейнингера, помещение для которой предоставила берлинская галерея «Штурм». С 1919 по 1933 год художник главным образом занимался ксилографией. За этот период им было создано более ста ксилографий, а плоскостные ритмы проникли и в живопись мастера («Прогулка», 1918, Музей современного искусства, Нью-Йорк).
Л.
Л. Фейнингер. «Парусные лодки», 1929 год, Институт искусств, Детройт
С 1919 года художник преподавал гравюру и живопись в веймарском «Баухаузе», куда прибыл по приглашению В. Гропиуса. Профессора разрабатывали новую педагогическую программу. Фейнингер оформил галерею «Баухауза», причем самыми романтическими образами по праву считаются именно его произведения с тонким кристаллическим рисунком. В этом же году В. Гропиус издал «Программу государственного Баухауза», а оформил это издание своей гравюрой Фейнингер.
Многие друзья Фейнингера — П. Клее, В. Кандинский, А. Явленский — очень четко определили стиль мастера как романтический кубизм. Художник попробовал организовать собственное объединение «Четверо синих», однако это содружество просуществовало совсем недолго.
С середины 1920-х годов художника больше увлекали не архитектурные проекты мастеров «Баухауза», а живопись, причем пейзажи и марина. Ритм его работ приобрел горизонтальное направление. Замечательны композиции «Пароход Один» (1927, Музей, Галле), цикл «Гельмерода» (1926, Музей Фолькванг, Эссен), «Кольберг» (1930, Музей Фолькванг, Эссен). В 1929 году был создан шедевр Фейнингера «Парусные лодки» (1929, Институт искусств, Детройт). Хроматическая гамма композиции сочная и яркая, а наложенные друг на друга треугольники — паруса — создают иллюзию скользящего движения. В то же время сопротивляющиеся жесткие прямые линии напоминают о порывах ветра и скорости скользящих по водной глади судов.
В 1933 году нацисты пришли к власти, «Баухауз» был закрыт, а работы Фейнингера объявили дегенеративными.
В 1937 году художник эмигрировал в США. Наконец его признали и на родине. В работах американского периода снова зазвучали мотивы архитектуры. Он написал серию картин «Манхэттен» (Музей современного искусства, Нью-Йорк). Формы архитектурных сооружений легки и невесомы. Пейзажи, созданные в это время, поэтичны и пронизаны тонкой духовностью. Однако природа Фейнингера поистине монументальна и величественна; эти образы заставляют задуматься о малости и ничтожности человека. Графика Фейнингера тоже в основном представляет архитектурные объекты («Манхэттен II», 1951, собрание Кеттерера, Лугано; «Дорфкирхе», 1954).
Филонов Павел Николаевич (1883–1941)
Павел Филонов до конца жизни оставался мужественным и стойким человеком. Даже в блокадном Ленинграде он не покидал своей комнатушки, заставленной картинами, которые пытался сберечь для будущего музея аналитического искусства. А что такой музей появится, художник не сомневался. Будучи уже почти безумным, похожим на страшный скелет, мастер простаивал ночи у окна, чтобы полотна не погибли во время очередного налета вражеской авиации. Он прижимал к себе свои творения и не желал слушать пытающихся его вразумить знакомых. «Вы называете это безумием, — говорил он, — вы не знаете, что в это время я создаю новую вещь, которая всех нас переживет. Я никогда не трачу времени даром!»
Павел Филонов родился в Москве. Его отец был извозчиком, мать — прачкой. Кроме Павла, в семье было еще пятеро детей. Родители умерли рано, и лишь благодаря тому, что сестра Павла, Александрина, удачно вышла замуж, все дети получили приличное образование. С 1897 по 1901 год Филонов учился основам живописного мастерства в художественных студиях Петербурга. Правда, в это время ему постоянно не хватало денег, и приходилось делать обертки для конфет. Тем не менее каждое лето Филонов обязательно совершал путешествие по Волге, осматривал старинные русские города.
Павел Филонов учился в вечерних рисовальных классах Общества поощрения художников, в частной студии Л. Дмитриева-Кавказского.
С 1908 по 1910 год Филонов был вольнослушателем Академии художеств. Его преподавателями являлись Г. Р. Залеман, В. Е. Савинский и Я. Ф. Ционглинский, несравненный колорист. В результате конфликта Филонов со скандалом покинул Академию, при этом еще оскорбив своего любимого учителя Ционглинского.
Свои ранние композиции художник уничтожил, однако о них можно составить представление, читая рецензию художественного критика на выставку «Союза молодежи» 1911 года, где Филонов экспонировал свои работы: «Словно после чудовищной человеческой катастрофы… рука собрала на холст эти отрезанные головы… у одних — каменные скулы, крепкие, неподвижные, у других — широкое, вздувшееся лицо… у третьих — круглые, застеклившиеся от безумного ужаса глаза… Каждый сустав прочувствован с такой анатомической точностью, которая заставляет невольно вспомнить о Врубеле».
Павла Филонова причисляют к представителям русского футуризма, поскольку он всегда был склонен к мировым обобщениям, верил в грядущий расцвет мира, который непременно последует за гибелью всего старого и отжившего, и, конечно, как и большинство русских художников того времени, считал себя пророком. В его работах чувствуется хорошее знание техники старых мастеров, влияние Босха, Брейгеля и Дюрера с их апокалиптическим мироощущением. Острой экспрессивности полны композиции «Запад и восток», «Восток и запад», «Мужчина и женщина» (все — 1912–1913, Русский музей, Санкт-Петербург). В 1911 году художник исполнил апокалиптических «Всадников», предчувствуя грядущие страшные перемены. Чуть позже Николай Кузьмин говорил: «Когда разразилась Первая мировая война, многие претендовали на роль прорицателей, предугадавших в своем творчестве грядущие кровавые беды. Филонов более других заслужил звание пророка».
Что же касается «Мужчины и женщины», то в этой композиции нашло отражение крестьянское мировоззрение человека, попавшего в урбанизированную среду. Эта картина вполне отвечает духу футуризма. Филонов, однако, в отличие от западных футуристов, нисколько не восторгался темпами современной индустриализации, а подчеркивал одиночество человека в огромном городе.
П. Филонов. «Восток и запад», 1912–1913 годы, Русский музей, Санкт-Петербург
Одно время художник тесно общался с Ларионовым и был близок к группе «Ослиный хвост». Он оформлял книги футуристов — сборник стихов Хлебникова и «Рыкающий Парнас». Правда, иллюстрации к последнему сборнику цензура не пропустила, поскольку усмотрела в них элементы порнографии. Кроме того, Филонов замечательно оформлял спектакли футуристов, например «Владимир Маяковский», где декорации были почти неотличимы от архитектурных реалий города. Подобно Маяковскому, Филонов утверждал, будто произведение искусства можно «сделать». Данное положение представляется спорным, но положительным моментом в этой концепции являлось утверждение необходимости оттачивать техническое мастерство. Художник добивался иллюзии движения в композиции: ведь картина тоже живет собственной жизнью, а потому и вещи, на ней изображенные, способны дрожать от внутренней энергии, заложенной в них автором.