Мастера детектива. Выпуск 3
Шрифт:
– Кремирован – согласно его же пожеланию.
– Закон требует, чтобы в таком случае свидетельство подписывал второй врач, но и с этим, очевидно, не возникло затруднений. Итак, мы возвращаемся к исходному пункту – словам Коры Ланскене. Вы были там и слышали ее. Она сказала: «Но ведь его убили, не так ли?»
– Да.
– И все дело в том, что вам кажется, будто она сказала правду?
Немного помедлив, адвокат ответил:
– Да.
– Почему?
– Почему? – озадаченно повторил Энтуисл.
– Да, почему? Потому что где–то глубоко в вашем подсознании кроются
Адвокат покачал головой:
– Нет–нет, ни в малейшей степени.
– Значит, из–за самой Коры. Вы хорошо ее знали?
– Я не видел ее… да, более двадцати лет.
– Вы бы узнали ее, встретив на улице?
Мистер Энтуисл задумался.
– Я бы мог пройти мимо, не узнав ее. Кора была худенькой девушкой, которая превратилась в толстую, не слишком опрятную пожилую женщину. Но думаю, что, заговорив с ней, я бы сразу же ее узнал. Кора носила такую же челку, из–под которой смотрела на собеседника, точно испуганное животное; у нее осталась привычка склонять голову набок перед тем, как выпалить что–нибудь шокирующее. Понимаете, она сохранила индивидуальность.
– Фактически она была той же Корой, которую вы знали много лет назад. И по–прежнему «выпаливала нечто шокирующее». А те шокирующие вещи, которые она говорила в прошлом, обычно… соответствовали действительности?
– В том–то и была вся беда с Корой. Она говорила правду, о которой лучше было бы умолчать.
– И эта черта осталась неизменной. Ричарда Эбернети убили – и Кора тут же об этом упомянула.
Мистер Энтуисл вздрогнул:
– Вы думаете, что его убили?
– Нет–нет, друг мой, мы не можем так быстро делать выводы. Пока нам известно, что так думала Кора. Для нее это было скорее фактом, нежели предположением. Следовательно, у нее должна была иметься причина для подобного мнения. Судя по тому, что вы о ней знаете, это не было всего лишь озорной выходкой. Теперь скажите, когда Кора произнесла эту фразу, тотчас же последовал хор протестов?
– Совершенно верно.
– После чего она смутилась и сдала позиции, сказав, насколько вы помните, нечто вроде: «Но я поняла по его словам…»
Адвокат кивнул:
– Не могу ручаться за точность, но она сказала нечто подобное.
– Тогда все успокоились и заговорили о чем–то еще. А вы не припоминаете какое–нибудь необычное выражение на чьем–либо лице?
– Нет.
– На следующий день Кору убили, и вы задаете себе вопрос, не является ли это причиной и следствием?
– Полагаю, все это кажется вам фантастичным?
– Вовсе нет, – ответил Пуаро. – Если первоначальное предположение верно, все выглядит вполне логичным. Убийство Ричарда Эбернети прошло абсолютно гладко – и вдруг выясняется, что кто–то знает правду! Ясно, что эту персону следует как можно скорее заставить замолчать.
– Значит, вы все–таки думаете, что это было убийство?
– Я думаю точно так же, как и вы, mon cher, [9] – серьезно отозвался Пуаро, – что тут есть повод для расследования. Вы предприняли какие–нибудь шаги? Говорили об этом с полицией?
– Нет, – покачал головой мистер Энтуисл. –
9
Мой дорогой ( фр.).
– При помощи яда?
– Вот именно. А тело было кремировано, так что никаких доказательств не осталось. Но я решил, что мне самому следует во всем убедиться. Вот почему, Пуаро, я обратился к вам.
– Кто находился в доме во время смерти Ричарда?
– Старый дворецкий, который прослужил у него много лет, кухарка и горничная. Выглядит так, будто это должен быть один из них…
– Не вводите меня в заблуждение. Кора знает, что Ричарда Эбернети убили, но соглашается замять дело. Значит, убийцей должен быть один из членов семьи, кого сама жертва предпочла бы не обвинять в открытую. В противном случае Кора, любившая своего брата, не позволила бы убийце выйти сухим из воды. Вы согласны со мной?
– Я рассуждал точно так же, – признался мистер Энтуисл. – Хотя как мог кто–то из членов семьи…
Пуаро прервал его:
– Там, где замешан яд, все может быть. Очевидно, это был какой–то наркотик, если Ричард умер во сне и его смерть не вызвала подозрений. Возможно, он уже принимал какие–то наркотические средства, прописанные врачом.
– В любом случае способ едва ли имеет значение, – сказал мистер Энтуисл. – Мы никогда не сможем ничего доказать.
– В случае с Ричардом Эбернети – да. А вот Кора Ланскене – другое дело. Когда мы узнаем, кто убийца, доказательства будет не так сложно добыть. – Пуаро бросил на адвоката резкий взгляд. – Возможно, вы уже что–то предприняли в этом отношении?
– Очень мало. Думаю, моей целью было в основном исключение. Для меня невыносимо думать, что в семье Эбернети есть убийца. Я по–прежнему не могу в это поверить. Мне казалось, что с помощью внешне безобидных вопросов я смогу очистить от подозрений некоторых членов семьи, а может, даже их всех. В последнем случае стало бы ясно, что Кора ошиблась в своем предположении, а ее смерть – дело рук обычного грабителя. В конце концов, задача была не такая уж сложная. Я должен был выяснить, что делали члены семьи Эбернети во время убийства Коры Ланскене.
– Eh bien, [10] – кивнул Пуаро. – И что же они делали?
– Джордж Кроссфилд был на бегах в Херст–парке. Розамунд Шейн ходила по магазинам в Лондоне. Ее муж – приходится включать и мужей…
– Разумеется.
– Ее муж вел переговоры насчет постановки пьесы. Сьюзен и Грегори Бэнкс весь день были дома. Тимоти Эбернети – инвалид – находился в своем доме в Йоркшире, а его жена сидела за рулем своей машины, возвращаясь из «Эндерби».
10
Отлично ( фр.)