Мастера детектива. Выпуск 3
Шрифт:
– Войдите, – донесся резкий голос.
Свободной рукой Сэм повернул дверную ручку, затем втолкнул арестованного в кабинет и остановился в ожидании перед столом шефа. Гиллспи делал вид, будто занят разложенными перед ним бумагами. Наконец он положил карандаш на стол и тяжелым взглядом почти полминуты смотрел на арестованного. Ответной реакции Сэму не было видно, а повернуть голову и посмотреть он не решился из боязни помешать психологическому воздействию.
– Имя? – неожиданно выпалил Гиллспи. Вопрос слетел
Негр заговорил в первый раз за все время, и, к удивлению Сэма, ровным, размеренным голосом.
– Меня зовут Тиббс, Вирджил Тиббс, – ответил он и продолжал стоять, сохраняя безмятежное спокойствие.
Сэм ослабил хватку на руке арестованного, но тот и не попытался опуститься на свободный стул, который стоял рядом.
– Что ты делал на станции? – На сей раз вопрос прозвучал не так взрывчато. Тон негра не изменился.
– Я дожидался поезда пять семнадцать на Вашингтон.
Повторилась немая сцена: Сэм не шевелился, Гиллспи сохранял полную неподвижность в своем кресле, арестованный не делал никаких попыток что–нибудь предпринять.
– А откуда ты взялся? – Теперь голос Гиллспи был обманчиво мягким и кротким.
– Я приехал поездом двенадцать тридцать пять. Он опоздал на сорок пять минут.
– Что еще за поезд двенадцать тридцать пять? – сорвался Гиллспи.
В голосе задержанного не изменилось ни единой нотки.
– Местный. С Юга.
Сэму невольно подумалось, что этот черный из образованных, вроде тех, которые слоняются по зданию Объединенных Наций в Нью–Йорке, как показывают в кинохронике. В таком случае Гиллспи придется повозиться.
Чтобы не выдать себя улыбкой, Сэм стиснул зубы и крепко сжал рот.
– Что ты делал на Юге?
– Ездил навестить мать.
Перед следующим вопросом Гиллспи выдержал паузу. Должно быть, готовится что–то важное, решил Сэм, и Гиллспи намеренно выжидает, чтобы усилить воздействие.
– Откуда у тебя деньги на проезд?
Прежде чем арестованный успел ответить, Сэм ожил. Он вытащил из кармана бумажник негра и передал Гиллспи. Шеф быстро заглянул в него и с силой хлопнул бумажником по столу.
– Где ты взял столько монет? – спросил он и приподнялся в кресле, чтобы арестованный мог оценить его рост.
– Заработал, – ответил негр.
Удовлетворенный, Гиллспи шлепнулся обратно в кресло. Таких денег цветному не заработать, а уж тем более не сберечь, ему–то это прекрасно известно. Приговор был произнесен, груз упал с его плеч.
– Где же ты работаешь? – осведомился он таким тоном, что Сэму стало ясно: шеф уже собрался домой, в постельку.
– Я работаю в Калифорнии, в Пасадене.
Билл Гиллспи позволил себе мрачно улыбнуться. Две тысячи миль для большинства людей – дальняя дорога, а уж для цветного и подавно. Достаточно дальняя, чтобы им показалось, будто можно
Билл перегнулся через стол, как бы собираясь вогнать последний шар в самую лузу.
– И чем это ты занимаешься в Пасадене, что гребешь эдакие деньги?
Арестованный ответил в ту же секунду.
– Служу в полиции, – сказал он.
Глава 3
Вообще говоря, Сэм Вуд недолюбливал негров, по крайней мере в непосредственном общении. И когда неожиданно ощутил прилив восхищения стоящим рядом с ним стройным человеком, это на какое–то мгновение его смутило. Но Сэм был спортсменом в душе, и его не могло не обрадовать, что кто–то, кем бы он там ни был, с успехом противостоит новому шефу городской полиции.
До появления Гиллспи Сэм Вуд считался в Уэллсе видным мужчиной, но башенноподобный рост Билла автоматически низвел его до статуса нормального человека. Новый начальник был старше всего на три года, – слишком молод, думал Сэм, для такой службы, даже и в маленьком городке вроде Уэллса. Вдобавок Гиллспи прикатил из Техаса, а к этому штату Сэм не испытывал особой привязанности. Но больше всего, признаться, Сэма коробила жесткая, пренебрежительная и настырная манера Гиллспи. И Сэм пришел к выводу: дело не в том, будто он испытывает симпатию к негру, просто он глубоко удовлетворен, видя Гиллспи в таком глухом тупике. Он не успел продолжить свои мысли, как Гиллспи обратил взгляд к нему.
– Вы вообще–то допросили этого человека, прежде чем доставить его сюда? – спросил Гиллспи.
– Нет, сэр, – ответил Сэм. Это «сэр» застряло у него в горле.
– Почему? – рявкнул Гиллспи, и Сэму показалось, что вопрос прозвучал намеренно оскорбительно. Но если уж негр мог не терять самообладания, он сумеет не хуже, решил Сэм. Поразмыслив секунду, он ответил со всем спокойствием, на какое был способен:
– Вы приказали мне осмотреть станцию и шоссе и задержать всех подозрительных. Обнаружив этого чер… этого человека на вокзале, я немедленно доставил его, чтобы выполнить ваши приказания. Теперь я могу идти?
Сэм гордился собой. Он знал, что не мастак говорить, но эта речь ему удалась.
– Сперва я хочу покончить с опросом, – Гиллспи перевел взгляд на Тиббса. – Так, говоришь, ты полицейский из Калифорнии?
– Да, – подтвердил Тиббс, все еще терпеливо стоя возле свободного стула.
– Как ты это докажешь?
– В бумажнике есть удостоверение.
Гиллспи взял со стола бумажник, будто это было что–то омерзительное и испачканное в грязи. Он открыл отделение для документов, тяжелым взглядом уставился на маленькую белую карточку, вправленную в пластик, захлопнул бумажник и небрежно швырнул его на стол молодому негру. Тиббс взял бумажник и спокойно сунул в карман.