Мастера кругов. Тетралогия
Шрифт:
Дарбрелт напирал, Линтранд начал получать все больше и больше ран. Руки, ноги, спина, он не мог уследить за его движениями, и ему оставалось лишь защищаться, пропуская некоторые из ударов. Дарбрелт смотрел на Линтранда издалека и в этот раз нацелился перерезать ему горло. Он двинулся к нему за спину, поднес лезвие к глотке, но вдруг почувствовал, как что-то задержало его движение. Линтранд тут же перехватил его руку, а затем Дарбрелта поразила резкая боль в боку. Он посмотрел вниз и увидел, что в нем острый конец молота, а ноги удерживают темные оковы. В этой тьме, Линтранд расположил вокруг себя свои частицы и ждал, когда ренианец попадется в его ловушку.
– Добегался, – довольно произнес тот
Дарбрелт был скован и не мог выбраться. Он увидел, как Линтранд собрал колоссальную часть своей силы в кулаке и со всего размаху нанес множество быстрых и мощных ударов по его лицу. Луна затрещала от такой мощи, в радиусе двух десятков километров все разлетелось на куски. Не дожидаясь, пока пыль осядет, Линтранд выпустил одну волну во все стороны, и пыль расступилась. Дарбрелт был все еще жив, его лицо было в крови, но наглая ухмылка все еще не оставила его. Тогда Линтранд вновь замахнулся и нанес удар, однако в этот раз ренианец остановил его своей рукой, схватив кулак. Лидер людей попытался вырваться из хватки, но не получалось.
– А ты не плох, признаться, я даже испугался на мгновение. Но лишь на мгновение, – Дарбрелт сломал Линтранду кисть и тот стиснул зубы от боли, но не растерялся и создал в своей руке небольшой нож в надежде вонзить его прямо в висок противнику.
Дарбрелт вновь остановил его замах своей свободной рукой. Тогда Линтранд захотел ударить его головой, но ренианец отпустил сломанную кисть и быстро разорвал себе бок, освободившись от древка молота в своем теле. Ренианец вскочил и пнул Линтранда по лицу с ужасной силой, присущей владельцу шестнадцатого круга и оттолкнулся от него этим ударом. Линтранд успел ухватиться здоровой рукой за древко, но мощь удара была настолько велика, что куски земли вырывало прямо у него из-под ног. Глава ордена улетел вместе со своим молотом на добрых двести метров, кое-как умудрившись остановиться, использовав илуний в качестве обратной тяги. Линтранд с трудом поднялся, опираясь на свой молот, и посмотрел на свою сломанную кисть. Вдали он также увидел Дарбрелта, который закрыл рукой свой разорванный бок и был в полусогнутом положении.
«Его рана куда серьезней, чем моя сломанная кисть, нельзя дать ему подлечить её», – подумал Линтранд и, взяв молот в левую руку, двинулся на своего противника.
Глава 26. Второе дыхание
– Мы не успеваем! – Изабелла бежала по одному из длинных коридоров корабля, входящего в состав атакующей флотилии. Она разрезала огромную дверь, стоявшую у неё на пути и вломилась внутрь помещения. Яркий свет тут же ударил ей в глаза, будь она обычным человеком, то запросто бы ослепла от подобного. Огромная сфера светилась за толстым стеклом, точно такими же ренианцы бомбили её родную планету. Специальный механизм пропускал наружу накопившуюся внутри корабля энергию, а затем генерировал её на конце пускового механизма, удерживая эту колоссальную мощь при помощи захватов.
Изабелла ткнула рапирой в стекло, но это не принесло результата. Тогда она использовала еще больше илуния и в этот раз защита дала сбой, рассыпавшись на множество осколков. Изабелла запустила туда голубую энергосферу из илуния со своей ладони и тут же помчалась со всех сил назад, не дожидаясь, пока её сфера соприкоснётся с ренианской. Прорезав себе путь напрямую в космос, она тут же улетела прочь. Едва две сферы соприкоснулись, как корабль разорвало изнутри.
– Молодец! Отличная работа, сестренка! – прокричала Кристина.
– Рано радоваться, их здесь еще очень много, и они всё прибывают! – оборвал их радость Ярослав, который одним взмахом свой секиры разрубил целый корабль надвое.
– У меня уже изрядно поубивалось сил. Я едва не даю погибать нашим солдатам, сколько мы еще продержимся?! Нас осталось пару сотен, ренианцы просто играют с нами. Оглянитесь, мать вашу, их тут целый рой! Клянусь, что уже вижу, как они возводят укрепления, хотя мы еще здесь, -Борий был сильно измотан, окруженный жалкими обессилившими остатками людей и неприятелем. Сколько бы он не бил ренианцев вокруг себя, их становилось только больше.
– Убивай их! – крикнул ему Джунгран. – Слышишь меня, Борий, убивай, это не тот случай, когда можно оставлять их лишь парализованными.
– Вот именно! Ты же убил того ублюдка, который лежал на краю воронки и пялился внутрь, - напомнил ему Анурий, который стоял тогда рядом.
– То был не я, а Линтранд прикончил его своим илунием, просто так совпало, - усталым голосом ответил троянец.
– Послушай меня, ты должен убить!
– Нет, я не могу. Кто я такой, чтобы отнимать бесценную жизнь? – Борий продолжал парализовать врагов, оставляя их живыми, не смотря на то, что люди вокруг него продолжали гибнуть. Порой, даже от тех, кто очухался от паралича троянца и смог вернуться в строй.
– Ты - защитник человечества, тот, кто поклялся защищать людей от любой опасности, любой ценой. Однажды ты пощадил своего врага и результатом этого стало уничтожение Трои, твоей родины, твоих людей. Все, что ты любил, предали огню. Разве тебе стало легче после твоего благородства? Разве тем, кто был тебе дорог, стало легче? Ты снова хочешь увидеть, как все мы погибнем? Забудь о бесценности жизни, хотя бы раз!
– Хватит! – Борий прокричал и ударил в землю. От удара в стороны разлетелась зеленая волна, которая прошла сквозь окружавших его ренианцев, и те тут же попадали, не имея возможности пошевелить даже кончиком пальца. Борий выиграл себе небольшой перерыв.
– Если я забуду о том, что любая жизнь бесценна, даже на один раз… Как я потом смогу вновь верить в её бесценность? Ведь, если я могу спокойно отнять её или дать, помиловав кого-то, будет ли она для меня являться отныне чем-то бесценным?
– спросил он, но не столько сколько других, сколько самого себя.
«Не было ни дня, чтобы я не упрекал себя за тот случай. Ахилл… я ненавижу тот день, когда моя рука дрогнула, чтобы убить тебя до прихода воинов к тебе на помощь. Никому не известна история, ведь не было зрителей, а я струсил признаться кому-либо, что пощадил такого важного противника. Я позволил Гектору остаться с тобой один на один, потому что знал, что не смогу вновь убить тебя, и опозорюсь на глазах у всей Трои. Я смотрел, как он бегал от тебя вокруг Трои несколько раз, прежде, чем ты прикончил его. Не было ни дня, чтобы я не винил себя за те ужасы, что случились на этой войне», – проклинал себя Борий. Он не знал, почему любая жизнь настолько дорога для него, не понимал, почему для остальных она столь ничтожна. Как этот бесценный дар может быть дешевле пары золотых монет? Ему никогда не понять этого, и Борий это знал. Его кулаки разжались и мечи полетели вниз, повиснув на цепях.
– Я, отказываюсь… – тихо произнес он, но этого было достаточно, чтобы все об этом услышали и разочаровались. – Я отказываюсь...
– повторил тот, однако гнев начал проступать в его словах. Светло-зеленый свет его глаз начал странно колебаться, извиваясь из стороны в сторону. Борий закрыл глаза и еще раз, уже дрожащим от гнева голоса, прокричал:
– Я отказываюсь пережить это вновь! Лучше я буду винить себя за убийство врага от моей руки, чем за смерть своих близких от руки тех, кого я пощажу!
– он раскрыл глаза и темно-зеленый поток вырвался оттуда. Борий вновь ударил кулаком по земле, темно-зеленая волна снова накрыла парализованных ренианцев и жизнь навсегда покинула их.