Мастера кругов. Тетралогия
Шрифт:
– Я обязательно расскажу вам завтра за кружечкой чего-то крепкого, а они пусть гадают, – люмитанец схватил Руксэндру за руку. – А ты, пойдем-ка развлечемся, покажу тебе настоящий размер.
«Ведь знал, что с ней будут одни проблемы, и зачем я только согласился?» – подумал про себя Джорелл, который уже сильно жалел, что взял с собой эту журналистку.
Тем временем, люмитанец уже отвел её силой на пару метров. Руксэндра отчаянно звала на помощь и пыталась вырваться, и её мольбы наконец-то остановили люмитанца. Он посмотрел назад и увидел, что его руку держит Лонут.
– Отпусти её, - сказал
– О-о, вы только поглядите, оказывается, в их кампании хотя бы у илкарца есть яйца. Что, сам хочешь ей присунуть? – подначивал люмитанец Лонута.
– Я сказал, отпусти её.
– А может мне отпустить тебя? В загробную жизнь, скажем, – уверенно произнес люмитанец, и его глаза загорелись коричневым пламенем. Находившиеся в коридоре планетарцы, тут же начали одобрительно кричать - «Убей! Убей!».
– Довольно! – крикнул хранитель и все тут же притихли. – Никакого кровопролития, это правило уже вступило в силу. Отпусти девушку, –приказал он люмитанцу и тот с неохотой повиновался. Руксэндра тут же спряталась за спиной Лонута, напуганная и трясущаяся.
– Концерт окончен, занимайтесь своими делами, а вы идите за мной.
Товарищи продолжили путь под провожающие взгляды планетарцев.
– Вы знали куда летели, - холодно сказал хранитель.
– Да, знали, все нормально, – ответил ему Джорелл, посмотрев на дрожащую от страха девушка, вцепившуюся в плечо Лонута.
Хранитель подвел их к серой глянцевой двери под четыре метра в высоту и, положив руку на боковую панель, сказал:
– Доступ Великого хранителя. Турнир, - из панели раздался голос:
– Доброго дня, Хранитель. Пусть гости, которые будут здесь жить, положат свои руки в этот отсек, - договорил приятный женский голос, и небольшой отсек на панели раскрылся перед ними.
Джорелл первым просунул ладонь, внутри оказался сканер, который внёс его биометрические данные в базу данных. Затем, все остальные повторили то же самое. Дверь открылась со словами: «Добро пожаловать», и все, кроме хранителя, прошли внутрь. А так как тот решил оставить гостей, сказав им устраиваться.
Внутри было очень просторно и находилось одиннадцать спален. Все так же было сделано в стиле футуризма. Помещение было богато обставлено в бело-серых глянцевых тонах. Посреди комнаты стоял большой мягкий диван, а огромное панорамное окно открывало прекрасный вид на мегаполис. Едва хранитель покинул их, как Руксэндра накинулась на Джорелла и, вся в слезах, стала его бить со всей силы по груди.
– Как ты мог так поступить со мной?! Я изо всех сил умоляла о помощи, а ты просто стоял и смотрел, даже не пошевельнувшись! Ублюдок, какой из тебя к черту защитник, даже одного человека защитить не в состоянии, трус! – Руксэндра выдохлась окончательно и от горя села на пол, прижав ладони к лицу. Джорелл посмотрел на неё.
– Я тебя предупреждал, что тебе здесь не место. Ты неожиданная переменная в моих планах, и я тебе не рыцарь в сияющих доспехах, чтобы выручать тебя из лап чудовищ, у меня и так хватает забот. На мне лежат жизни миллиардов людей, и я не имею права совершать необдуманные поступки, – хладнокровно сказал тот, после чего обошел её и направился занимать комнату.
Лонут последовал за ним. Дутанор сел на диван в холе, раскинув руки, и закинул ногу на ногу, бедная девушка продолжала сидеть на полу и плакать.
– Зря ты так, мог бы с ней и помягче, - сказал илкарец, догнав Джорелла.
– Прошу, Лонут, не сейчас, у меня были на то свои причины…
– И какие же?! Ты эгоист, Джорелл, попади сейчас в беду хоть один илкарец, я бы мир перевернул, чтобы спасти его! Я бы рвал врагов зубами, сделал бы все ради спасения немногих оставшихся в живых!
– Но я не ты! Мне нужно бороться не за одного человека, а за несколько миллиардов! Твой брат не смог защитить свой народ, имея для этого такую власть, у меня же нет вообще ничего, кроме себя самого! Я прошу тебя, Лонут, оставь меня со своими байками о благородных воинах, которые в конце истории спасают всех и вся… Это тебе не добрая сказка и спасти всех не удастся, уже многих не удалось, тебе ли об этом не знать…
Лонут стиснул зубы после слов, намекающих на его расу и, немного простояв в молчании, он так же молча покинул комнату. Джорелл с тяжелым вздохом повалился на мягкую кровать, решив немного расслабиться и подумать.
Руксэндре не спалось, после случившегося она никак не могла уснуть, хотя на улице уже была поздняя ночь. Её внимание привлекло движение в зале, она аккуратно встала с постели и на цыпочках подошла к двери, приоткрыв её, и заглянула в комнату. Там она увидела Джорелла, который выходит из их апартаментов. Руксэндра поспешила за ним, едва дверь за Джореллом закрылась. Подойдя к выходу, чей-то звонкий голос за спиной сильно напугал её.
– Чем это ты тут занимаешься? – это был Лонут.
– Блин, Лонут, ты до смерти меня напугал, - шепотом сказала она.
– Прости, я не специально, так чем ты занимаешься и почему говоришь шепотом?
– Джорелл только что вышел из комнаты, а я хотела пойти за ним.
– И зачем это тебе? – с улыбкой спросил Лонут, вскинув брови.
– Ну… я хочу выяснить, что он замышляет.
– Думаю, это лишнее, к тому же, ты серьезно хотела выйти в таком виде в коридор?
Руксэндра посмотрела на себя и поняла, что стоит в своей ночнушке, от чего она слегка покраснела.
– Джорелл в состоянии о себе позаботиться и может идти куда пожелает. Если хочешь, чтобы на этот раз тебя наверняка изнасиловали, то можешь смело выходить прямо сейчас, – аргумент Лонута был достаточно убедителен, чтобы отказаться от этой идеи.
– Да, ты прав. Пожалуй, вернусь в постель…
Лонут одобрительно кивнул, и Руксэндра потащилась обратно в кровать.
***
Люмитанец, пристававший днем к людям, выходил из душа, насвистывая какую-то мелодию себе под нос. Он поднес руку к выключателю, но свет не зажегся.
– Он не работает, – вдруг раздался голос из темноты.
– Что? Кто здесь?!
– люмитанец едва успел призвать силу, но кто-то повалил его на пол и в одно мгновение вырвал ему глаза. Люмитанец хотел было закричать от боли, но едва открыв рот понял, что ему что-то туда запихнули, и Люмитанец понял, что во рту у него ни что иное, как его собственные глазные яблоки. От боли тот начал отчаянно дрыгаться, но его крепко держали. Люмитанец снова призвал силу, но все было безрезультатно. Он чувствовал, как слабеет с каждой секундой.