Мастерская хирурга
Шрифт:
Бегу в перевязочную. Осматриваю ногу Л. В области послеоперационных швов все спокойно. Ниже, в средней трети передней поверхности голени, краснота, припухлость в виде полосы, идущей книзу, болезненность. Похоже, что закупорился венозный ствол, вокруг которого имеется воспалительный процесс. Значит, назначения в виде антибиотиков и гепарина правильны. Накладываю повязку и велю тщательно следить за состоянием крови, ее показателями.
Скоро десять утра. Я уже должен быть в пути. Сегодня у меня консультативный день в костном санатории «Мочище» и в Первой клинической городской больнице. Быстро переодеваюсь и спускаюсь вниз. Машина уже ждет. Консультации — часть так называемой помощи практическому здравоохранению, которую клиника ведет на протяжении многих лет. В санаторий я езжу уже двадцать пять лет. Травматологическое отделение Первой городской больницы — тоже моя «вотчина». Здесь я бываю два раза в
Я многократно бывал и в Омске, и в Томске, и в Барнауле, и в Красноярске, во всех городах Кузбасса, словом, в большинстве крупных городов Сибири и Дальнего Востока. В порядке оказания консультативной помощи мне приходилось и приходится бывать во многих городах европейской части нашей страны: в Москве, Ленинграде, Киеве, Риге, Вильнюсе и так далее. Случалось много оперировать «вне дома». Обычно беру с собой своих помощников, в том числе обязательно обеих Н. Вот недавно мы бригадой вылетали в один столичный город Средней Азии. Позвонил мой коллега — заведующий кафедрой по нашей специальности одного из среднеазиатских институтов, попросил посмотреть спондилограммы молодой женщины. Я заподозрил опухоль тела позвонка и посоветовал оперативное лечение. Полетело нас пять человек: обе Н., Г. — анестезист, И. — мой мэ-нэ-эс и я. Вечером прилетели. Я посмотрел пациентку. Н. занялась ее предоперационной подготовкой, вторая Н. — операционной, а назавтра утром операция. К счастью, опухоль оказалась хрящевой, доброкачественной. Через год я опять был в этом городе, и бывшая моя пациентка предстала предо мной чудесной, красивой и, главное, совершенно здоровой женщиной.
Профессия хирурга обогатила мою жизнь счастьем общения с множеством людей. Многим из них я был полезен в трудные минуты их жизни. И нет почти города в нашей большущей стране, в котором я не встретил бы хоть одного из своих бывших пациентов. А в последние годы моя «практическая помощь» людям вышла за границы Родины. В конце семидесятых годов я был приглашен министром народного здравоохранения Болгарской Народной Республики в Софию для ознакомления болгарских ортопедов с разработанными мною методами и способами оперативного лечения различных заболеваний и повреждений позвоночника. С тех пор каждый год я приезжаю в Болгарию на одну-две недели, где консультирую и оперирую подготовленных пациентов, или болгарские коллеги приезжают в клинику. Были у нас на стажировке Любен Стоков — главный ассистент Софийского научно-исследовательского института ортопедии и Павел Ставриев — доцент Пловдивского Высшего Медицинского Института.
А вот и «Мочище». Этот загородный санаторий расположен в сосновом бору на берегу Оби в двух многоэтажных кирпичных корпусах. Я помню хорошо деревянные бараки насыпного типа, в которых он долго ютился. В годы войны в этом санатории был развернут Московский научно-исследовательский институт туберкулеза во главе с профессором Т.П.Краснобаевым, эвакуированный в наш город. Тогда же там работала и Зинаида Юлиановна Ролье, профессор, ученица и соратница Тимофея Петровича. Оба они были представителями консервативного — неоперативного лечения костно-суставного туберкулеза у детей. С этой обаятельнейшей женщиной я познакомился в шестидесятые годы в Москве на одном из съездов. С тех пор мы состоим в переписке.
…В санатории моей консультации ждало девять человек. Обычные больные с костной патологией, большинство из которых страдает костным туберкулезом или его последствиями. Сложностей для диагностики и лечения никто из них не представил, за исключением одной женщины. Ей семьдесят три года. Всегда была здоровой. Лишь в последние годы страдала одышкой, изредка болями в сердце. Лечилась лекарствами. Периодически обращалась к врачу своей поликлиники. Около трех месяцев тому назад стала отмечать мимолетную, быстро проходящую слабость в ногах. А вот за последние полтора месяца развилась полная неподвижность ног, отказали органы малого таза. Лечилась у невропатологов без успеха. Наконец одного из наблюдавших ее врачей осенила мысль о возможности туберкулеза позвоночника.
В санатории после соответствующего обследования диагноз был подтвержден. На основании клинико-рентгенологических данных выявлен туберкулезный очаг в телах седьмого и восьмого грудных позвонков с их значительным разрушением и большущим «холодным» абсцессом — нарывом, представляющим собой довольно большой «мешок» веретенообразной формы, наполненный гноем и остатками распавшихся тканей, осложненный нижними параличами вследствие сдавления спинного мозга. Диагноз для врачей санатория не представлял ни малейших трудностей, так как и история заболевания, и клинические, и рентгенологические признаки болезни протекали по классической схеме. «Холодным» такой абсцесс называли потому, что считали его пассивным образованием, скоплением гноя, вытекавшего из туберкулезного очага. Позже было опровергнуто это неправильное представление и доказано, что это вовсе не пассивное скопление гноя, а активная туберкулезная гранулема, самостоятельно развивающаяся как туберкулезный очаг. Так вот, повторяю, сложностей в диагностике характера болезни у этой пожилой женщины не возникало, но трудно было решить, как правильнее поступить с ней. Совершенно очевидно, что для устранения возникших параличей была необходима операция — операция радикальная, через грудную полость. Противопоказанием явилось наличие сердечно-легочной недостаточности, которая могла усугубиться и в процессе операции и в послеоперационные дни. Боязнь «потерять» эту больную во время операции и заставила врачей санатория показать ее мне.
Я рекомендовал произвести так называемую операцию Менара — операцию, предложенную французским хирургом Менаром в конце прошлого столетия. Эта, по современным понятиям, простая операция спасла многие сотни жизней и принесла здоровье многим тысячам людей. Ее основное достоинство — возможность без вскрытия грудной полости, путем удаления части ребра и поперечного отростка пораженного болезнью позвонка, проникнуть к околопозвоночному гнойнику, удалить гной и части разрушенных позвонков, а также освободить спинной мозг и его оболочки от сдавливания. Об этой простой по технике и достаточно эффективной операции многие врачи не помнят. Делается она под местным обезболиванием.
В Первой клинической больнице я посмотрел несколько больных с различными переломами костей, которые поступили в травматологическое отделение для оказания неотложной помощи.
13.00. Клиническая конференция. Успел вернуться в клинику. Выпил стакан чая. Подписал истории болезни больных, выписываемых назавтра. И вот начало конференции. Сегодня на ней, кроме своих, много «пришлых». Клинические конференции я провожу в течение многих лет. Считаю их очень полезными и важными. Это место и время для учебы, для проверки наших знаний, обмена опытом, споров, выработки общего отношения к различным вопросам нашей специальности, а для меня еще и контроль за ростом моих помощников. На конференциях в спокойной непринужденной обстановке как-то лучше просматриваются возможности, а порой и качества сотрудников — и профессиональные, и человеческие. Веду эти конференции всегда я.
В нашем распоряжении три часа, так как в 16.00 начнется заседание научного общества ортопедов-травматологов. Повестка конференции очень насыщенна — доклад и две диссертации.
Доклад делаю я — об открытых переломах костей. Доклад установочный, с акцентом на тактику лечения этих тяжелейших переломов. Такие доклады крайне необходимы время от времени. Мои молодые сотрудники нередко попадают в клинику, еще не овладев общей ортопедией и травматологией. Естественно, что у нас они быстрее овладевают теми разделами нашей специальности, которые являются основными, проблемными для клиники. И если своевременно не корректировать их специализацию, то они могут уподобиться «флюсу». Чтобы этого не случилось, заставляю своих помощников дежурить в городских больницах, беру в клинику определенное количество пациентов с «нетематической» патологией, провожу конференции наподобие сегодняшней. Конечно же, наряду с такими вопросами на клинических конференциях обсуждаются и научные по нашей специальности и другим, примыкающим к ней.
Разговор об открытых переломах вновь стал крайне важным. Дело в том, что сравнительно недавно нам казалось, что вопрос о лечении открытых переломов решен окончательно и снят с повестки дня. Но жизнь рассудила иначе.
Пару десятков лет тому назад медицинская наука вообще, хирургия, ортопедия и травматология в частности, пожинали плоды появления антибиотиков. Мощнейшие лекарственные средства воздействия на микробную флору позволили уверенно и быстро справляться с раневой инфекцией. Достаточно было начать лечение пенициллином или другими, существовавшими в ту пору антибиотиками, как рана при открытом переломе длинной трубчатой кости заживала без нагноения. Такой чудодейственный эффект антибиотиков привел к тому, что некоторые крупные и ведущие специалисты стали практиковать отказ от срочной хирургической обработки ран, заменять ее лечением антибиотиками.