Мастерская иллюзий (дилогия)
Шрифт:
Судорожно сглотнув, я подумал, что иллюзия драконов весьма… соблазнительна. Девушка заговорила, и я мужественно старался вслушиваться в цепь повествования и не замечать, как по моему плечу шелковыми змеями струятся локоны Эжоны.
— Они пришли очень давно. Такие прекрасные и непостижимые. Наш мир был свеж и полон магии, которая только и ждала, что кто-нибудь направит русло полноводной реки на сотворение новой жизни. Драконам это было не интересно. Нам было достаточно своей жизни и магии, которая была сродни основам мира. Да и что скрывать, драконы всегда считали себя вершиной, совершеннейшим творением и на низшие формы энергии им было наплевать. Гости
Эжона немного помолчала, отвернувшись, а я потряс головой, пытаясь отогнать несвоевременное желание игриво куснуть её за ушко. Дракониха тяжело вздохнула. Ткань на груди натянулась… От ушка я отвлекся, но легче мне не стало.
— Это их и погубило, — очевидно, что каждое слово дается Эжоне с трудом. — Потом… Сначала они внушили драконам, что нехорошо пропадать такому количеству дармовой энергии, пусть и низшей. Драконы были так восхищены чудными созданиями, что соглашались с любой бредовой идеей. Совместными обрядами, симбиозом магий им удалось сотворить эльфов…
Я вздрогнул, мигом забыв об изящности линий бедер девушки, о чем собственно и размышлял последние две минуты.
— Эльфов? — воскликнул в изумлении и благополучно подавился белой ладошкой, прижатой к моим губам.
— Тссс! — Эжона испуганно сжалась в комочек, бросая обеспокоенные взгляды на темный силуэт спящего эльфа.
Эрлиниэль резко всхрапнул, почесал бок, перевернулся на живот и засопел дальше. Мы оба с облегчением вздохнули: Эжона — что муж не проснулся, а я — собственно потому, что мне позволили дышать, убрав маленькую, но весьма неслабую ладошку ото рта.
— С ума сошел? — рассерженно шикнула на меня девушка.
— Теперь понятно, почему ему лучше не знать этой истории, — хмыкнул я.
Да уж, представляю, что станется с светленьким, узнай он правду о своем… ну нашем происхождении. Светлый эльф, вершина мира и истинная мания в последней инстанции — продукт дикого эксперимента чудиков из другого мира и очумевших от скуки драконов!
— Это только начало, — мрачно кивнула Эжона, пододвинувшись еще ближе. Такая же невысокая, как и я, что позволяло обнять её хрупкие плечики. Конечно, делая вид, что это для лучшей слышимости, ведь она снизила тон до чуть слышного шепота.
— Давай дальше, — страстно простонал я.
Девушка рассеянно взяла мою руку и покачала её на коленке, любуясь темным переливом на хищных ногтях дроу. Я уже готов был взвыть и утащить её в ближайший лес.
— Эльфы получились весьма любопытными созданиями. И, что изумило драконов, весьма самостоятельными. И гордыми. Настолько, что не признавали своих создателей. А со временем они научились ненавидеть их…
— Ненавидеть? — я опешил. Да, между драконами и эльфами никогда особой любви не наблюдалось, но чтобы ненавидеть…
— Не забывай, Гром, что я говорю о древних драконах, в крови которых еще не было примесей созданных ими же существ.
— Но погоди, — я помотал головой, которая отказывалась принимать новую информацию и грозила обрушить все мировоззрение, если это безобразие не прекратится, — драмисы другие, они одиночки, а драконы всегда жили стаями.
— Стаями, — сдавленно захихикала Эжона, уткнувшись мне в грудь личиком — у меня в глазах поплыли разноцветные пятна, — сказанешь иногда — хоть стой, хоть падай!
— Лучше падай, — я полушутливо сграбастал девчушку. Эжона смущенно захихикала и сделала попытку высвободиться из моих объятий. Я галантно уступил, а то не получится дослушать историю, а другой удачный момент вряд ли представится.
— Понимаешь, драконы взяли за основу созданий свою вторую ипостась, а гости внесли свою коррективу…
— Ага, значит, от драконов деткам досталось непомерное самомнение и самолюбие, а от гостей похоже получили любопытство и дивную способность сначала делать, потом думать, — хмыкнул я.
— Весьма самокритично, — дракониха пропустила колкость мимо ушей. — Ну уж чего выросло, то выросло. И весьма скоренько заполонило земли, обосновав государства. А потом выяснилось, что драконы мешают эльфам жить, развиваться и делать с этим миром все, что вздумается, — горько добавила девушка, бросив на меня укоряющий взгляд. Я быстро убрал ладонь с голой коленки Эжоны. — И началось истребление драконов, переросшее в травлю. Магия новых созданий была неуравновешенна, постоянно колебалась, меняла очертания. Мир стал опасен, и прежде всего для тех, кто вмешался в его устройство. Гости быстренько смекнули, что к чему и удрали обратно, в свой мир. Драконы же пытались исправить ситуацию, шли на большие уступки. Но когда выяснилось, что эльфы не щадят даже общих детей, которые интуитивно стремились к гармонии и принимали вид драконов, стало ясно, что все напрасно. В отчаянии, драконы начали создавать других существ. Все они были слабее эльфов и к тому же рано или поздно отворачивались от своих демиургов, считая, что теперь они сами по себе. Истинных драконов становилось все меньше, магия смешивалась и уже невозможно было определить — где высшая, где низшая… Вот только на драконов это действовало слабее. Они только разобщались, стремились к одиночеству, реже создавали семьи. А вот на нестабильных эльфов перекос магического поля мира повлиял сильнее — они разделились. В момент огромного хаоса, когда перемешалось абсолютно все, и магический фон напоминал яростные всплески разноцветного сияния, что украшает небо северных гор, наступил перелом. Мир, дабы выжить, сменил магическую полярность, что вызвало четкое разделение существ и конкретизацию магической искры в каждом теле… Именно тогда и произошло то событие, которое вы называете…
— Великим расколом, — пораженно прошептал я. — Так вот вы какие — драконы…
— Правда, не всем повезло, — лицо девушки болезненно скривилось от этого слова. — Например, люди почти лишились возможности влиять на мир, да и у других эта связь сильно ослабла и теперь нужно приложить немало усилий, чтобы вырастить в себе свою искру до состояния, которое позволяет проявить магические способности. Тогда в мире установилось подобие равновесия. Эльфы больше не преследовали драконов, им теперь было чем заняться, и нам даже удалось наладить какие-то отношения между расами…
— Угу, — сладко муркнул я, немного замечтавшись об этих" отношениях". Эжона посмотрела на мою уж очень довольную физиономию непонимающе и даже с подозрением. Я поспешил исправиться: — Отношения вооруженного нейтралитета.
— А другие были и невозможны в то время, — серьезно кивнула дракониха. — Учитывая всю историю…
— И войну между самими эльфами, — мрачно подвел я. — Девочка моя, это называется: разделяй и властвуй. Чего же драконы тогда всех под себя не подмяли?