Шрифт:
Марина сидела на краю ванной и снова смотрела на одну полоску. Пять лет попыток, третье ЭКО, одна полоска. Марина закрыла лицо руками и вздохнула, внутри было пусто. Завтра предстояло сдать анализы в клинике, но Марина не верила в чудо.
Тест полетел в мусорку, стакан с мочой – в раковину. Зазвонил будильник. Уже девять. Марина схватила пиджак, сунула ноги в неудобные туфли-лодочки. Забежала на кухню, чтобы захватить с собой перекус.
На
Дима. Марина поджала губы. Ей придётся сказать ему. Снова. Может, написать? Еда полетела в сумку. Нет, лучше отложить разговор до вечера, а ещё лучше – до результатов из клиники.
Марина выскочила за дверь московской однушки, на ходу вызывая такси.
***
– Где тебя носило? – Даша встретила Марину у входа, сигарета в её руке почти догорела. – Снова пришлось прикрывать тебя перед боссом.
– Не называй его так, – поморщилась Марина. – Ужасно пошло.
– Пошло то, как он смотрит на твою задницу, – Даша выкинула окурок в урну и нырнула в стеклянные двери вслед за подругой. – Так чего опоздала?
Марина нажала кнопку лифта. В холле по счастливому совпадению никого не было, но Марина всё равно понизила голос.
– Я делала тест, – сказала она.
Даша улыбнулась и посмотрела подруге в глаза – улыбка пропала.
– Чёрт. А что Дима?
– Он пока не знает.
– Хочешь, выпьем сегодня после работы?
– Мне же нельзя, – покачала головой Марина.
– Я подумала…
– Завтра анализы в клинике сдавать.
Даша понимающе кивнула. Лифт открыл металлическую пасть и Марина смело ступила внутрь.
***
– Соболева! – на письменный стол Марины упала серая офисная папка. – Третье опоздание за неделю.
– Прости, Влад, – Марина виновато взглянула на начальника. Последние месяцы пробуждения давались ей особенно нелегко. – Но ты же знаешь, что я работаю головой, а не двенадцать…
– …часов в сутки, – закончил за неё Влад и присел на край стола. – Марин, если у тебя что-то случилось или тебе нужно с кем-то поговорить, дверь моего кабинета всегда открыта.
– Спасибо, – Марина кивнула, не поднимая головы, открыла папку. – Что это?
Влад несколько секунд молчал, Марина подняла глаза. В зеленых глазах Влада она увидела беспокойство, но он ответил совершенно дежурным тоном:
– Нужно съездить на интервью. В Аннино сносят частный сектор под новый ЖК, и одну бабульку никак не могут выселить.
– В Аннино ещё остался частный сектор? – удивилась Марина.
– Это не совсем Аннино, чуть дальше. Не важно. Важно, что со старухой воюют уже полгода, засыпают её деньгами, а она – ни в какую. Даже поджечь ей дом пытались. Сделаешь мне материальчик?
Марина недовольно цокнула языком и протянула Владу папку.
– Это работа для стажёра. Интервью у подмосковной бабули, серьёзно? Влад, я серьёзный политический журналист.
Влад папку не взял.
– Вот только благодаря «ковиду» стажеров у нас нет, и штат я урезал почти на пятьдесят процентов. А тебя я оставил в штате, несмотря на твои вечные опоздания.
Марина выдержала взгляд Влада не моргнув.
– Когда ехать? – сухо спросила она.
– Сегодня, – Влад первым отвёл взгляд. – Материал буду ждать в понедельник.
Марина вышла из такси посреди ничего и огляделась. С одной стороны темнел лес, с другой – лежала в руинах целая улица. В глубине души Марина порадовалась, что она решила поехать незамедлительно и застала световой день в самом разгаре.
Земля бугрилась следами тяжелой техники. Среди обломков, кирпичей и луж угадывалась дорога. Марина топала по грязи, проклиная неудобные лодочки – это отвлекало её от окутывающей это место мёртвой тишины. Тишина туманом окутывала пространство, воздух будто не двигался, застыл, загустел словно кисель. И чем дальше шла Марина, тем тревожнее становилось. Несколько раз Марине мерещились шаги за спиной, а волосы на затылке шевелились, будто от чьего-то пристального взгляда.
«Нельзя быть такой впечатлительной!» – одёрнула себя девушка, но всё равно то и дело оборачивалась, раз за разом обнаруживая позади лишь безжизненное поле обломков.
Дом старухи, нет, – Марина заглянула в шпаргалку на телефоне – Валентины Иосифовны ждал её в самом конце улицы. Покосившийся сруб, выкрашенный самой дешёвой синей краской так давно, что сквозь её шелуху проступало чёрное от времени дерево. Два окна смотрели на незваную гостью тёмными провалами, а кривой забор напоминал оскалившуюся пасть. У порога, где крыльцо заменяли несколько пней, заросших сухим бурьяном, разметалась чёрная гарь – след неудачной попытки поджога.
Конец ознакомительного фрагмента.