Матабар. II
Шрифт:
— Что за ересь несет этот зверен… полукровка!
Но Коршун, не слушая Цилиндра, какое-то время молча смотрел на Ардана, а затем кивнул одному из плащей. Тот, в маске кота, достал из-за спины саквояж. Потрепанный, с чуть погнутой ручкой и множественными следами починки.
Это был саквояж Арди. А значит вторая канцелярия уже успела побывать в его квартире…
Открыв, Кот достал пиджак и, повозившись с ним несколько секунд, нашел потайной карман и оторвал заплатку. С тихим звоном на пол упала черная монетка.
Привлекая к себе всеобщее внимание, она покатилась в сторону океана, пока не оказалась поймана Коршуном… который ради этого отпустил посох, грохнувшийся на камни.
Боевой маг расстался со своим оружием?
— И что? — засмеялся Цилиндр. — Немедленно выполняйте приказ или я вызову сюда специальный отряд стражей!
— Коршун, — из-под маски Кота внезапно прозвучал вновь знакомый Ардану голос. Голос человека, который четыре месяца назад отвозил его из дворца в Большой. — Настоящая?
Маг, пока его посох валялся на земле, некоторое время разглядывал метку, переданную Ардану Йонатаном.
— Настоящая.
Кот коротко кивнул и вытащил револьвер. Одновременно с ним остальные Плащи поступили так же, а двое, и вовсе, выставили вперед посохи
Первые взвели курки, у магов заблестели на металле печати. Вот только направлены они были не на Ардана, а на Цилиндра.
Коршун же, убрав метку в карман пальто, поднял посох и встал перед юношей, закрыв того от генерала-лорда.
— Что… что это такое?! — заверещал Цилиндр. — Как это понимать! Каждого из вас…
— Господин Эгобар предъявил офицерскую метку второй канцелярии, — перебил Коршун настолько ледяным тоном, что тот звучал сродни ветрам Алькады. — До тех пор, пока не будет выполнено условие офицерской метки, он находится под защитой второй канцелярии. Здесь ваши полномочия, господин генерал-лорд, заканчиваются.
— Мои полномочия?! — буквально взревел Цилиндр. — Мои полномочия не заканчиваются нигде! Я назначен Верхней палатой! А значит я для вас…
Раздался выстрел.
Пуля, выпущенная одним из Плащей, ударила прямо перед ногами Цилиндра и отрикошетила в стену. Тот, в пылу речи, сам не заметил, как сделал шаг в сторону Коршуна.
— Следующая попытка приблизиться к господину Эгобару станет последним, что вы сделаете в этой жизни, генерал-лорд, — буднично пояснил Коршун. — До тех пор, пока не будет исполнено условие офицерской метки, любой, кто воспрепятствует нам, будет незамедлительно уничтожен. Я повторю для вас еще раз. Любой.
Цилиндр, сглотнув, отшатнулся назад.
— И что за условие этой вашей сран…
— Подумайте еще раз, господин, хотите ли вы закончить это предложение, — на посохе Коршуна заискрили сразу несколько печатей.
— Что за условие вашей метки? — процедил сквозь сжатые зубы Цилиндр.
—
— К-к-к… г-главе? — закашлявшись, Цилиндр побледнел так, как, наверное, не бледнел ни Ардан, ни Лиза в проклятом доме. Просто потому, что они еще видели проблеск надежды в сложившейся ситуации.
А Цилиндр… стоило только прозвучать словам «глава второй канцелярии», как он, будто, предстал перед неотвратимым фактом неминуемой смерти.
— Господа, — Коршун, не обращая внимания на Цилиндра, повернулся к остальным маскам. — Как только мы выясним, где находится глава, то немедленно отправляемся к нему. Любой, кто встанет на нашем пути, вне зависимости от чина, положения или гражданства, будет уничтожен. Это понятно?
— Так точно! — хором гаркнули маски.
Несколько из них, развернувшись и взмахнув полами плащей, ушли. Коршун же, повернувшись к Ардану, помог тому подняться со стула.
— Хороший ход, парень, — прошептал ему Плащ. — И молодец, что не бездействовал, когда этот фанатик веселился. Только можно ведь было как-то поумнее все сделать… Йонатан не ошибся, когда написал в отчете, что ты умный, отважный, но в критические моменты совершенно не дружишь с головой.
Что? Разве Йонатан не написал, что Ардан трус?
Да и что вообще это за метка такая, раз вся вторая канцелярия теперь…
Коршун легонько стукнул посохом о пол и Ардан заснул.
Глава 48
Временами Арди просыпался. Кажется, он ехал на лавке грузовичка, неспешно катящегося по брусчатке, из-за чего изредка подпрыгивал. Слева и справа от юноши сидели Плащи, помогавшие ему не свалиться на пол. Спереди, на такой же лавке, тоже ехали служащие второй канцелярии.
А может ему это все приснилось. В любом случае, когда он смог открыть глаза и окончательно сбросить с себя сонное наваждение, то оказался… действительно на лавке. Только не в грузовичке, а невероятных размеров зале. Таком просторном, что тут могла уместиться целая городская площадь.
Стены, все же нашедшиеся вдали, даже несмотря на то, что щетинились строительными лесами, украшали мозаики, складывавшиеся ликами святых. Они уходили, ребристыми, словно проточенными водными струями, высокими колоннами в высь, где смыкались под сводом куполов, украшенных росписью сцен из священного писания Светлоликого. Здесь были запечатлены моменты вознесения святых, явление чудес Светлоликого его Пророкам и еще многое другое. Часть фресок еще не была завершена и, под ними, тоже обнаружились леса.