Матрица Manolo
Шрифт:
Шон посмотрел на Девлина, который занял место рядом со мной.
— Все в порядке, — заявил он, садясь на свое место. — Я намеки понимаю. Никаких вопросов.
— Спасибо. Просто коротенькая прогулка, хорошо?
— Ладно.
Шон убедился, что мы уселись, а затем тронул лошадку — и я вдруг оказалась на романтической прогулке в Центральном парке, только вот обстоятельства этой прогулки были совсем не романтическими. Я посмотрела на Девлина и улыбнулась. Какая жалость…
Я заставила себя отбросить лишние мысли и сосредоточиться на
Чтобы не сидеть точно истукан, я перебралась на сиденье напротив и занялась тем же самым. Никаких результатов.
— Может, где-нибудь есть потайное место?
Девлин огляделся по сторонам, но не увидел ничего подходящего. Потом наполовину высунулся из экипажа — и тоже без какого-либо успеха.
— Знаю, я должен заниматься своим делом и помалкивать — кстати, вон там каток, — но вы раздразнили мое любопытство. Вы что-то потеряли?
— Мы просто смотрим по сторонам, — сказала я.
— А почему вы ждали именно мой экипаж? Я, конечно, польщен, но мне интересно.
Мы с Девлином обменялись взглядами, и Девлин со вздохом признался:
— Мы играем в «Мусорщика». Ну, знаете, бегаем по городу и ищем разные подсказки и ключи.
— И один такой ключ привел вас ко мне?
— К вашей лошади. И экипажу, — сказала я.
— Кстати, тут возникает хороший вопрос. Епископ все время работает с одной и той же повозкой?
— Угу. Корнелиус — это мой босс — старается, чтобы каждый возница постоянно работал с одной и той же лошадью и повозкой.
— Можно ли назвать ее кабриолетом? — спросила я, окинув взглядом голубую повозку.
— Я называю ее vis-a-vis[2]. Понимаете, здесь может сесть четыре человека лицом друг к другу. А как она на самом деле зовется, откуда ж мне знать.
— Может быть, недавно кто-нибудь катался с вами и что-нибудь спрятал?
— Мне про это ничего не известно.
— Дерьмо, — пробормотала я себе под нос.
— Мы подъезжаем к сыроварне, — сказал Шон и показал на здание справа. — Сейчас сюда приходят, чтобы поиграть в шахматы и все такое. Хотите, чтобы я продолжал рассказывать?
— Валяйте, — сказал Девлин и поманил меня пальцем.
Пока Шон рассказывал о достопримечательностях — большие камни, стоявшие по краям дороги, по которой мы катили, были очень типичны для топографии острова, — мы с Девлином уставились в блокнот, куда он переписал подсказку.
— Вот эта часть, — сказала я, показывая на строку про Зверя. — Может быть, имеется в виду Епископ и разгадка спрятана у него в седле?
— Он запряжен в повозку, — заметил Девлин. — У него нет седла.
— Тогда в этой штуковине, — предположила я, показав на широкий кожаный ремень у лошади на груди. — Он ведь прикреплен к повозке.
— «Нет, не Зверь, но умер он… Стих надежды перезвон», — задумчиво проговорил Девлин.
— А еще строчка про часы. Ты не забыл? Я, разумеется, прекрасно ее помнила.
— Не волнуйся. Это на первом месте.
— Ненавижу ролики, чтоб им всем пусто было! — вскричал Шон, и мы с Девлином тут же повернулись к нему. Его и без того красное лицо стало пунцовым. — Извините. Но вон та девчонка проскочила прямо перед носом у Епископа. Чуть не перепугала моего старичка до полусмерти. И что ее понесло на дорогу? — У него был такой вид, словно он собирался сказать еще что-то, но сумел взять себя в руки. — Ладно, теперь уже все в порядке.
Он повернулся и посмотрел в ту сторону, куда умчалась девушка, и мне показалось, будто я вижу исходящие от него волны гнева. Я разглядела вдалеке ритмично раскачивающийся светлый хвост на голове, обтягивающие велосипедные шорты и черный топик из лайкры. Обычная красотка с Манхэттена, которая уверена, что законы и правила писаны не для нее.
Я попыталась сосредоточиться на подсказке, но мешали мысли о нахальной девчонке. И вдруг на меня снизошло озарение. Я поняла! Да, все правильно! Иначе и быть не может.
— Девлин, — вскричала я и схватила его за руку. — У меня, конечно, самомнение дай бог каждому, но что, если кусок про часы относится не ко мне?
Девлин покачал головой, явно не понимая, что я имею в виду.
— Все так или иначе крутится вокруг Бродвея, верно? — Я дико огляделась вокруг и наконец нашла то, что искала: большую хромированную вазу, в которой стоял один тюльпан. — Зверь. Чудовище. Что, если имеется в виду «Красавица и Чудовище»? Он останется чудовищем, если не найдет любовь до того момента, как с цветка упадет последний лепесток. Со мной дело обстоит иначе. Я ничем не останусь. Я умру, — сказала я шепотом, чтобы меня не услышал Шон.
— Не зверь, но мертв, — повторил Девлин, явно разделявший мой энтузиазм. — По-моему, ты попала в самую точку.
Я перебралась на другое сиденье и попыталась вытащить вазу из подставки, но она не поддавалась.
— Внутри, — проговорил Девлин, сев рядом со мной.
Я кивнула и вытащила тюльпан. А в следующее мгновение, сама того не желая, засунула внутрь палец и… ничего не нашла. Тогда я посмотрела на Девлина, чувствуя, как меня вновь охватывает паника.
— Уже почти девять. У меня кончается время!
— Ты уверена, что там ничего нет?
— Абсолютно!
— Вы думаете, что ваша подсказка спрятана в вазе? — спросил Шон, оглядываясь через плечо.
— Ничего лучшего нам в голову не приходит, — ответил Девлин. — Но такое впечатление, что там пусто. Вы не против, если я ее сниму и посмотрю получше?
— Если сможете снять, пожалуйста. Девлин открыл складной ножичек, достал из него отвертку и занялся металлической полоской, которая удерживала вазу на месте.
— Черт подери, приделано намертво, — сказал он, пыхтя от усилий. — Так, кажется, немножко ослабил кольцо. Попробуй вытащить вазу.