Матрица террора
Шрифт:
Но разумеется, в своей ненависти он не был одинок.
Глава 3. БУНТОВЩИКИ
— Его зовут Зейд! — бодрым голосом доложил полицейский.
— Зейд… — задумчиво повторил мэр.
— Так точно, сэр.
Мэр с громким щелчком захлопнул крышку зажигалки. Он стоял возле окна и, прищурив глаза, внимательно изучал городской пейзаж. Последнее время он допоздна засиживался в кабинете и иногда думал, что если так пойдет и дальше, то скоро ему трудно будет вспомнить дорогу домой, — мэр жил в большом каменном особняке, принадлежавшем администрации Города. Помимо обычных дел — планирование городского бюджета, составление школьного расписания, — ему приходилось регулярно встречаться с членами Исполнительного Комитета: полицейские докладывали главе Города о том, насколько успешно идет поиск бунтовщиков.
Руководство операцией было поручено одному из высокопоставленных полицейских чинов. После долгих и бесплодных поисков он наконец явился к мэру с известием, что им удалось найти важную зацепку. Потянув за эту ниточку, они, как уверял полицейский, размотают весь клубок. Мэр, как человек предусмотрительный, заранее раздобыл копию доклада полицейского и ознакомился с ней прежде, чем чиновник явился к нему в кабинет. Кроме имени предводителя бунтовщиков, в докладе не было ничего заслуживающего внимания, — масса пространных рассуждений и пустых фраз. Мэр был достаточно опытным человеком, чтобы мгновенно отличить бюрократическое многословие от настоящей информации; недаром же он несколько лет проработал учителем литературы, через его руки прошло немало школьных сочинений.
— И это все, что вам известно? — Мэр саркастически хмыкнул. — И, пожалуйста, оставьте при себе громкие заявления, которыми вы так щедро приправили свой доклад.
Полицейский хмуро уставился в пол. По всей видимости, он искренне рассчитывал на похвалу.
— Да, сэр, на данный момент это все, что нам удалось узнать. Но я уверен, что, если бы в нашем распоряжении было немного больше времени и соответствующие ресурсы, мы смогли бы…
— Три недели. В вашем распоряжении было три недели, ровно двадцать один день, и все ресурсы, которые только мог предоставить вам Город. Я дал вам полную свободу действий.
— Да, сэр, и я уже докладывал о результатах наших рейдов по заброшенным домам, где они прячутся сами и хранят оружие, — сказал полицейский, указывая на небольшую стопку бумаг, лежавшую перед мэром на столе. — В дополнение к листовкам, на которых стоит подпись их предводителя, и разнообразному арсеналу оружия, боеприпасов и химикатов, захваченному нами в процессе…
— Захваченному? Мне нравится, как вы произносите это слово. Я полагаю, вы отважно сражались с целой армией детей и завладели их оружием… а говоря о химикатах, вы, вероятно, имеете в виду средства для мытья посуды и чистки ковров? — с ядовитым сарказмом в голосе спросил мэр.
Полицейский глубоко вздохнул и гордо вскинул подбородок:
— Я обязан доложить вам, сэр, что бунтовщики научились производить взрывчатку из компонентов, которые они получают…
— Мне это известно. Дети оказали вам сопротивление? Их дома были заминированы?
— Нет, сэр, только несколько капканов. Как правило, бунтовщики не ночуют в одном и том же доме больше одного раза, поэтому их самих мы не видели. Однако тот факт, что мы захватили их арсенал, означает, что им нанесен значительный ущерб…
— Они снова вооружатся, — мэр сердито щелкнул зажигалкой. — Они найдут новые норы, где можно спрятаться. Уже больше года мы играем с ними в кошки–мышки. И пока вы, господин полицейский, копались в развалинах, бунтовщики убили еще двоих педагогов.
— Да, сэр, знаю. Я читал сводку…
— Да что вы говорите! Оказывается, вы еще и читать умеете, — мэр снова щелкнул зажигалкой. — Но я полагаю, мы здесь не для того, чтобы обсуждать ваши интеллектуальные способности. Извините, господин полицейский, вероятно, я рискую задеть вашу профессиональную гордость, но так называемые «ценные сведения», я имею в виду имя предводителя бунтовщиков, которые вам удалось добыть с таким невероятным трудом, стоят дешевле бумаги, на которой написан ваш доклад.
Полицейский выглядел растерянным и жалким. Он был похож на собаку, которая явилась к хозяину, ожидая похвалы, а вместо этого получила пинок сапогом.
— Позвольте не согласиться с вами, сэр, это крайне полезная информация. Теперь мы сможем выяснить возраст этого ребенка, фамилию, есть ли у него семья; все эти данные имеются в наших школьных архивах.
— Гениальная идея! И как только она пришла вам в голову? — фыркнул мэр. — Мы получим все эти данные при одном маленьком условии: если Зейд — его настоящее имя.
— Извините, сэр?
Мэр смерил полицейского долгим пронзительным взглядом, словно перед ним была лабораторная мышь, которая неожиданно встала на задние лапы и заговорила.
— Этот Зейд не настолько глуп, чтобы назваться настоящим именем. Да и я, к вашему сведению, тоже не полный идиот, — как нечто само собой разумеющееся добавил он. — Я уже проверил архивы — ничего. Если он и посещал одну из городских школ, то под каким–то другим именем.
— А архивы роддомов? — спросил полицейский.
— Тоже ничего.
Полицейский нахмурился и замолчал. Глава Города тоже молчал, сурово поджав губы.
— Итак, у нас по–прежнему нет никакой достоверной информации, — подвел итог мэр. — Но при этом нам приходится вести войну с бунтовщиками, сохраняя в тайне сам факт их существования.
— Да, я… я понимаю, сэр.
— Они не обычные хулиганы. Бунтовщики не остановятся на одной диверсии. Они будут снова и снова нападать на Город, пока мы не сдадимся, или пока они не уничтожат нас, или пока мы не сотрем их с лица земли. В то время как вы упражняетесь в сочинении красивых докладов, они занимаются подготовкой нового теракта.
— Ну, мы не можем знать наверняка, — слабым голосом возразил полицейский.
— В том–то и дело: мы ничего не знаем наверняка. А должны знать. Вы меня поняли?
— Да, сэр.
— Отлично! Значит, я хочу, чтобы к следующей нашей встрече вы предоставили мне исчерпывающую информацию. И запомните, мне нужны конкретные сведения, а не ваши домыслы! Понятно? Больше никаких высосанных из пальца предположений, только достоверная информация.
— Да, сэр.
— Да, и еще одно.
— Слушаю, сэр.