Маттиас и его друзья
Шрифт:
И правда! Там, в своем буром домике, лежал Пастор и вовсю пускал пузыри.
— Какой еще пастор! — воскликнул дядя. — Ведь это обыкновенная улитка!
— Читай сам! — предложил Пелле, вложив Пастора в руку дяди.
— Пас-тор! — прочитал по складам дядя Клумпе-Думп. Буквы, написанные Пончиком, еще виднелись на раковине.
— Да, я, верно, ошибся. Я-то думал, что это — просто обыкновенная улитка!
Пелле Маленький посадил Пастора на дерево, по которому тот любил ползать, и все отправились домой.
Появляется Калле Хлюпик, а Пелле Маленький рассуждает о папах
Когда дядя Клумпе-Думп поселился у Маттиаса, до того стало весело! Дядя был ужасно смешной! Ну прямо как маленький. Каждое утро они воевали, швыряя друг в друга подушками, пока мама Маттиаса не говорила: «Хватит!»
А иногда они играли в «голубцы». До чего же было смешно, когда дядя, лежа на полу большой комнаты, катался взад-вперед на своем огромном животе!
Время от времени Маттиас высиживал страусиное яйцо, но лежать неподвижно несколько часов подряд он не мог. Маленькому это трудно.
— Ну, скоро появится страусенок? — поинтересовался однажды дядя. — Ты не слышал, там внутри никто не пищит?
Маттиас приложил ухо к яйцу.
— Нет, не пищит!
— Придется еще посидеть! — вздохнул дядя Клумпе-Думп.
Маттиас посидел еще пять минут, а потом они вышли на улицу. Погода была точь-в-точь такая, какая нравилась дяде — пасмурная и дождливая.
— Ну, сегодня мы погуляем! — сказал он, потирая руки.
Но тут мама Маттиаса высунула голову из окна кухни и закричала:
— Маттиас, сейчас же домой! Схватишь насморк!
— Тогда я пойду один! — сказал дядя Клумпе-Думп. — А когда вернусь, вместо прогулки будем швыряться подушками.
Маттиас поднялся к Пелле Маленькому и позвонил.
— Знаешь? — спросил Пелле Маленький, открывая дверь. — На улицу Далагатан переехал новенький мальчик!
Маттиас этого не знал, так как много дней не был на улице Далагатан.
— Да, туда переехал новенький мальчик, — повторил Пелле, — настоящий хлюпик! А зовут его Калле. Он все время мерзнет, — продолжал рассказывать Пелле. — Его трясет от холода: он тощий-претощий! Можем пойти посмотреть на него, если хочешь!
Маттиас совершенно забыл, что мама не разрешила ему выходить на улицу под дождь, и они со всех ног помчались на улицу Далагатан.
— Напугай его, вот будет потеха! — пропыхтел на бегу Пелле.
Когда они прибежали. Калле сидел в воротах своего дома и играл сам с собою в шары. Пелле сказал правду: Калле был настоящий хлюпик. И ножки у него были тонкие-претонкие, почти как спички.
— Привет! — поздоровался Пелле. — Сидишь тут и мерзнешь? Скажи ему, — прошептал он Маттиасу, — что тут водятся и ведьмы, и злые собаки, и всякая разная нечисть! — И он ущипнул Маттиаса за руку.
— Здесь водятся ведьмы, и собаки, и всякая разная нечисть, — нерешительно произнес Маттиас.
— Мама! Мама! — тотчас заревел Калле.
— Да нет, чепуха! Никого тут нет! Я пошутил! — пожалел его Маттиас.
Глубоко вздохнув. Калле вытер глаза.
Пелле, широко расставив ноги и подбоченясь, встал перед ним.
— Скажи: почему ты все время ревешь? Может, ты ногу сломал или живот у тебя болит? И вообще, что с тобой стряслось?
Калле посмотрел на них своими маленькими печальными глазками.
— У меня ведь нет папы! — всхлипнул он.
— А у кого он есть?! — весело возразил. Пелле. — Да и на что они, эти папы, нужны? Я слыхал, будто они страшные надоеды. Хуже всяких мам. Правда, Маттиас?
— Н-да-да! — неуверенно ответил Маттиас. — Может, папы и не такие уж надоеды, но они всегда говорят, что пора ложиться спать.
— Вот слышишь, — обратился Пелле Маленький к Калле.
Наконец по лицу Калле пробежала легкая улыбка.
Маттиасу было так жалко Калле! Ведь за версту было видно, что Калле очень добрый мальчик.
— Мы, может, придем как-нибудь в другой раз — поиграть с тобой, — пообещал Маттиас на прощанье.
И друзья отправились домой к Пелле Маленькому.
Дома Пелле почему-то разобрало ужасное любопытство. Ему захотелось вдруг узнать все про пап.
— О чем они вообще-то говорят? — расспрашивал он.
— О чем? Об автомобилях, о тракторах и всяком разном, — ответил Маттиас. — И еще о львах, о тиграх и обо всем понемножку.
Тогда Пелле подошел к ящику своего комода и стал шуршать бумагами. А потом протянул Маттиасу маленькую пожелтевшую фотографию.
— Это — мой папа! — гордо объяснил он. — Мне мама сказала.
Маттиас долго разглядывал папу Пелле Маленького. Тот улыбался и ничем не отличался от других людей. На макушке у него была надета маленькая шапочка с какой-то дурацкой кисточкой.
— А куда он подевался? — спросил Маттиас, отложив фотографию в сторону.
— Откуда мне знать! — сказал Пелле. — Я никогда его не встречал. А мама говорит, что его и след простыл.
Во время обеда Маттиас рассказал про Калле, который все время мерзнет, из-за всего плачет и страшно худенький! А ножки у него как спички!
— Давай утром пойдем и навестим Калле! — предложил дядя Клумпе-Думп.
— Давай! — согласился Маттиас.
— Ну, а как идут дела? Ты высиживал сегодня яйцо?
— Немножко! Только утром. Долго высиживать — трудно. Так и заболеть недолго, — ответил Маттиас.
Дядя Клумпе-Думп вместо папы