Maximus Rex: Белый отряд
Шрифт:
— И кто был настоящим заказчиком?
— Заказ был передан через две прокладки посредников, но я знаю, что непосредственным заказчиком был король Винтарии лично. Да-да, именно так, — отреагировала Доминика на мои отрывшиеся глаза. — Лучше закрой обратно, ты еще не привык меня видеть в этом теле.
Закрыл. Действительно непривычно смотреть в изумрудные глаза Эстери, а слышать Доминику.
— Откуда ты знаешь про интерес короля лично?
— Красавчик, я королева-ведьма, а моя бабушка суккуб. Самые лучшие куртизанки королевского двора — это все мои девочки.
После услышанного я по-новому начал воспринимать масштаб происходящего. У меня было осознание, что соединив души с Доминикой, я ввязался в серьезный блудень, в котором участвуют владыки города-форпоста. Но сейчас я вдруг понял, что азартный танец, в самом центре которого я оказался — это реально самый пик пирамиды власти в этих мирах. Выше здесь только боги.
— Красотка.
— Ась?
Глаз я не открывал, но впечатление у меня все равно скачет смазанное. Вроде голос Эстери, но нотки эмоций и интонаций Доминики его уже подавляют.
— Маргаритка. Зачем она попросила меня забрать клинок у Фламгорна?
— Королевское милосердие — это не просто артефакторное оружие. Это очень сильное артефакторное оружие, один из реликтов Древних. Я полагаю, что этим оружием можно навсегда закрывать проходы между мирами.
— Маргаритка сказала, что я помогу ей спасти ее мир.
— Возможно.
— Какой проход нужно закрыть, чтобы спасти мир? Проходы с Осколков на Валлирант?
— Я не знаю, красавчик.
— А что говорила Блайна хобгоблину на арене?
— Спрашивала про меня. Хобгоблин был из отряда, который захватил нас с Энди и Цветаной в плен.
— И?
— Он ответил, что я была в числе пленников, а не в числе заказчиков.
— Да, дела…
На долгое время после этого повисло молчание. Мы с Доминикой просто лежали, думая каждый о своем.
— Что теперь будет?
— Тебе в общем или в целом?
— Мне и в общем, и в целом.
— Астральная проекция, как ты знаешь, это душа. Сегодня я убила душу Эстери Эйтар, и безраздельно заняла ее тело. У меня есть несколько месяцев, после этого моя внешность начнет постепенно меняться. То есть у нас есть несколько месяцев, пока меня не раскроют. Потом, через несколько лет, я внешне стану снова той Доминикой, которую ты видел.
— Воспоминания Эйтар при тебе?
— Они есть в памяти этого тела, но мне нужно их вытащить. Это сложно, но я буду восстанавливать в памяти все то, что случилось с Эйтар за последнее время. Это непросто, но я буду стараться, все же это вопрос жизни и смерти.
— Почему?
— Потому что знающие Эйтар люди могут заподозрить что ее тело больше не принадлежит ей.
— А, ну да. А…
— Максим, — перебила меня вдруг демонесса.
До этого она очень-очень редко называла меня по имени, даже не припомню когда последний раз. И сейчас, судя по ее интонации, полагаю, что дело дрянь.
— Да.
— У меня для тебя есть не очень приятная новость.
Ну вот, не ошибся.
— Какая?
Невольно открыв глаза, я встретился с изумрудными глазами Доминики Эйтар. Она вдруг прикусила губу и опустила взгляд.
— Понимаешь… Я по своей сути индигет. Я могу оперировать силой стихий безо всяких проводников. Когда я убивала Эйтар, мне нужна была сила. Для этого я и просила тебя отдать мне твое тело полностью под контроль. И наши души… понимаешь, они, как бы это сказать… в моменте они оказались в единении, и некоторым образом синхронизировались. В общем…
Доминика замолчала. Потянулась грациозно и поднялась. Прошла по комнате, взяла с туалетного столика зеркало и вернулась ко мне. Села рядом на колени и поднесла зеркало к моему лицу.
— Матерь божья, — только и воскликнул я, глядя на новую версию себя.
— Глаза — зеркало души, ты это знаешь. И глаза индикатор стихийной силы, которой повелевает человек. Так что теперь ты не только человек, но и немного демон, — подытожила Доминика.
Я только выдал несколько комментариев, глядя на свое отражение. Глядя на глаза, у которых теперь были полностью черная радужка и красный вертикальный зрачок.
— У тебя же в оригинальном виде красная радужка и черный значок? — посмотрел я на Доминику.
— У девочек демонов глаза иные, чем у мальчиков.
— То есть я теперь демоном стану?
— Нет, просто в тебе теперь есть частичка демонической сущности. Считай как гомеопатия, ни на что не влияет.
— Так не влияет, что у меня теперь глаза нечеловеческие?
— Демоническая сущность в твоем случае — как ложка говна в банке меда, утаить весьма непросто.
— Как-то ты грубо про демоническую сущность.
— Зато ты сразу понял.
— А как мне теперь по улице ходить?
— Линзы наденешь.
— А где я здесь линзы возьму? И постоянно их носить, я не уверен, что…
— Помнишь, я говорила тебе, что мы решим проблему с телочкой?
— Конечно.
— Так вот я уже тогда рассчитывала, что захвачу тело Эйтар и отправлю тебя за ней своим приказом. Ты ее вернешь, и я лично возьму ее на обучение здесь. В принципе, ничего не поменялось — только ты пойдешь туда завтра, или послезавтра. Возьмешь ее, вернешься сюда… Или не вернешься.
— Почему я не вернусь?
Демонесса только взгляд отвела и плечами неопределенно пожала.
— Что я буду делать в Гвен-Винтаре?
— Вопрос на миллион, красавчик. Что ты будешь делать в Гвен-Винтаре, или не в Гвен-Винтаре.
— В смысле?
— В том смысле, что иногда наступает момент, что тебе не просто нужно решиться сделать шаг, но еще нужно решить, в какую сторону его делать.
— Я не очень понимаю сейчас, о чем ты.
— Ты помнишь, о чем мы договаривались? Ты помогаешь мне получить тело, я помогаю тебе вернуться домой.