Maximus Rex: О.Р.Д.А

Delacruz Angel

Лед на шее между тем провоцировал боль. Я не удержал стона — холод обжигал, заставлял извиваться, стараясь от него убежать. Но девичьи руки, оказавшиеся удивительно сильными, держали меня и неожиданно через несколько секунд мне стало легче. Когда Дарриан и Ронан зашли вглубь особняка я даже немного пришел в себя. Лед под руками идущих по сторонам от меня девушек подтаивал — я чувствовал, как по шее текут тонкие холодные струйки.

Меня положили на широкую, но покосившуюся кровать. Осмотревшись, я понял, что мы находимся в когда-то богатых, а сейчас разграбленных апартаментах. Открыв рот, я попытался что-то сказать, но горло перехватило — вырвался только сиплый хрип.

Марина уже села рядом, обхватив меня за руку, словно не желая отпускать. Темноволосая ведьмочка смотрела на меня влажными покрасневшими глазами, за ее спиной возвышался обеспокоенный Дарриан. Аня, явно в подавленном настроении, отошла в сторону, закрыв лицо руками, а на ее место, присев на кровать, занял Ронан.

«Красавчик, вот теперь мы в полной жопе», — заявила мне демонесса севшим голосом.

— Это чумная скверна, — произнес вдруг Ронан.

Что за чумная скверна? — хотел было спросить я, но не спросил.

В памяти возник мыслеобраз воспоминаний — стоящий в проходе беловолосый гоблин, ткнувший мне в шею копьем. И сразу же всплыли знания, полученные вместе со слепком знаний королевского легионера. И, наложенные на картинку воспоминаний, помогли восстановить картину произошедшего: гоблины, с помощью своих племенных шаманов или варлоков наносили на оружие чумную скверну — и любая рана, если ее сразу не освятить или не очистить магией, становилась фатальной.

«Что ж ты… что ж ты сразу мне не сказал, что нас копьем ткнули!» — причитала демонесса.

«А ты не видела?»

«Нет, не видела! Я по сторонам смотрела!»

«Я не знал, что надо было сказать!»

«Не знал он! Нам теперь конец!»

«Я могу отдать кинжал Марине»

«Нахер идет твоя Марина! Побарахтаемся еще!»

Картинки мыслеобразов между тем все добавлялись в памяти. Представив, что меня ждет, чужими картинками знаний «вспомнив» обратившихся после заражения чумной скверной легионеров, я крупно вздрогнул. Накатил такой страх, что все тело будто заледенело, а после воспылало жаром — так, что меня моментально бросило в пот. Я даже привстал на кровати, словно собираясь куда-то бежать и что-то делать. Мысли в голове лихорадочно крутились, не задерживаясь ни на чем — просто не получалось зацепиться ни за одну догадку.

Марина, Дарриан и Ронан между тем активно переговаривались. О чем, я не слушал: меня понемногу вновь начинало накрывать противной слабостью. Картинка происходящего становилась более размытой, голоса искажались, а веки наливались тяжелой слабостью.

Марина вдруг сказала что-то с излишней резкостью, повернувшись к Ронану так резко, что ее черные локоны взмыли словно застывшее в моменте вороново крыло. Оборотень в ответ поднял руку, словно призывая к вниманию и вдруг одним движением снял свою вышитую узором ярко-зеленую рубаху, оставшись по пояс голым.

Выпрямившись и повернувшись боком, Ронан продемонстрировал всем татуировку рунного орнамента на плече. А нет, узор на его груди и плече — это вовсе не рунная татуировка. Рисунок у него на коже был чуждым, отталкивающе-вязким и агрессивным. Присмотревшись — сфокусировав взгляд сквозь слезящиеся глаза, я увидел короткий и широкий шрам в самом центре черного изломанного узора.

«Да-да, ты правильно понял», — покивала сидящая рядом со мной демонесса. Ее голос сейчас был единственным, который я слышал отчетливо, а не сквозь возвращающуюся ватную пелену.

Черная татуировка Ронана — это прививка, вдруг понял я. Вирус чумной скверны можно убить тьмой. Об этом у меня, вместе со знаниями королевского легионера, тоже были знания.

Вот только если тьма захватит мое тело, я могу стать таким же, как колдун с поляны жертвоприношения.

— Касание чумной скверны излечимо без целителей, — произнес между тем Ронан, посмотрев сначала на Марину, потом на меня. — Коммандер, ты не умер сразу, и до сих пор сумел сохранить разум. Значит, шанс выжить у тебя есть. Но осталось совсем немного времени. Я могу ввести в рану Тьму, но после этого тебя ждет… определенное испытание. Если его пройдешь, чумная скверна просто перестанет быть для тебя страшной.

— Если нет? — прохрипел я.

— Тогда Тьма захватит твое тело и разум и нам придется тебя убить.

— Что мне надо делать, чтобы пройти испытание тьмой?

— Просто сопротивляйся. У всех происходит по-разному.

«Да-да, все верно»

— Какие шансы?

Даже чувствуя, как вновь накатывает беспамятство слабости, я мог формулировать на удивление емкие вопросы. Горжусь собой.

— Очень высокие, — успокоил меня оборотень.

— Подробнее, — сквозь зубы прошипел я.

— Из двадцати добравшихся до той стадии заражения, в которой ты сейчас, выживает двое-трое, — пожал плечами оборотень.

Выругавшись, я откинулся на свернутую шкуру, служившую мне подушкой.

«Не-не, красавчик, шансы реальные, не бзди», — попробовала подбодрить меня демонесса.

— Тебе помогут, — вдруг сказал Ронан.

Он сейчас — такой пропитый доходяга на вид, на удивление был главным источником знаний и надеждой на спасение. Действительно, правильно мне Доминика сказала, что не стоит по первому впечатлению о нем судить.

«Пусть уже начинает!» — оборвала мои мысли демонесса.

— Начинай уже, — прошипел я.

Ронан сразу после этих моих слов достал из пространственного кармана кинжал с сотканным из Тьмы клинком. С сосредоточенным видом он аккуратно, совсем немного взрезал кожу в ране, запуская в нее Тьму.

— Тебе помогут, — выпрямляясь, снова повторил Ронан.

— Кто?

— У нас в отряде сразу два служителя разных богов. Они попросят своих покровителей тебе помочь.

Дарриан, судя по виду, не очень обрадовался перспективе просить Лунатиарну. Зато Аня в надежде хоть как-то быть полезной вскинула подбородок.