Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса (1983)

РИМ

ил ~... ПЕРВЫХ ГЕнЕзис

ц д рЕЙ гимского

ПОЛИСА

Издательство

Московского

уш1верситета

1983

Р?РчаС?Р°РС?С?С?

РР? РР?С?С?Р°Р?Р?РР"РР?РёС?

Р РРР°~РциР?Р?Р?Р?РёР·РР°С?РР"С?С?РР?РР? С?Р?РРС?Р°

Р?Р?С?РР?РС?РР?РР?

С?Р?РёРРС?С?РёС?РС?Р°

Р РС†РР?Р·РР?С?С?

РС?Р?С"РС?С?Р?С?

Р'. Р<=. Р?Р?Р--Р<=РNoР<=Р?

РР?РС?Р?,С?

РёС?С?Р?С?РёС‡РС?РРёС... Р?Р°С?Р

Р". Р?. Р?Р?РЁР•Р?Р•Р?Р?Р?

Р?Р°С?Р Р<=. Р?. Р РёР? РРС?РС?С... цаС?РРN (Р"РР?РР·РёС? С?РёР?С?РР?РР?

Р' Р?Р?Р?Р?РС?Р°С"РёРё С?Р°С?С?Р?Р°С?С?РёРР°РС?С?С? РС?Р?~РёС?С...Р?РРРР?С?Р Р РёР?Р°. Р?Р?Р°Р"РёР· С?Р?С‡~РёРёРР?~РёРN Р°Р?С?РёС‡Р?С?С... Р°РС?Р?- poiB, Р?Р?РРРNшиС... Р°~С?С...РР°Р"Р?РРёС‡РС?РёРёС... Рё JIHIHI'BIHcTH- С‡РС?С?РёС... РР°~Р?Р?С?С... РР?Р·РР?Р"~Рё~С‡ РС?РРС?С?Р°~РРёС?С? РС?РР?С‡, С?чиС?Р°~РС?Р~РС?С? С?Р°Р?РР Р"РРРР?РР°С?Р?С?Р?, РаРРР?РР"РР°Р?Р?С?С? ~РёР°С?Р?С?РёС?.

Р' РР?РёС?Р РР?С?РС?Р?РёР·РР?РС?С?С?С? РС?РРР°~Р?РёС? Р? РС?Р?РёС?С...Р?РРРС?Рё~Рё Р РёР?@, Р? РС?Р°РР"РР?РёРё РРС?РС?С... С†@С?РРNР Р?Р?С?Р"Р° Рё Р?С?Р?С?, РР?С?С?Р?Р·РР°~РС?С?С? Р?РР"~РёР С?РёР?С?РР?РР? РР?С?РР"РР?РёС?, С?Р°~С?С?Р?Р°С?С?Рё~РР°С?С?С?С? С?Р?циаР"С?Р?С?РN С?С?С?Р?РN, Р°РС? Р°РС?С?Р?С?Р Р?РР?Р?С€~РР?Р?С?, Р?РС?С?РР?Р° С?РС?Р°РР"РС?С?С?, С?РР"РёРРёР?Р·Р?С?Р РС?Р"С?С?С?, Рё РС?РС‡РС?РёРёР РР?Р"Р"РРРёРё, РР?Р?С?Р°РС?С? РРС?РС?С... pHiMJI$IIH С? Р?Р°~С?Р?РР°Р?Рё Р`Р°Р"РР°Р?С?РР?РР? РР?Р"С?Р?С?С?С?Р?РР° Рё Р?Р°Р"Р?РN Р?Р·РёС?Р?Рё.

0504010000 в?" 029 Р"Р"С? С?РРциаР"РёС?С?Р?Р-РёС?С?Р?С?РёРР?Р 'H С"РёР"Р?Р"Р?РР?Р,

Р? 28 в?" 83 Р°С?РРёС?Р°Р?С?Р?Р Рё С?С?С?РРР?С?Р?Р, Р° С?Р°РРРчиС?Р°С?РР"РРN,

077 (02) в?" 83 РёР?С?РС?РС?С?С?~циС...С?С? Р°~Р?С?РёС‡~Р?Р?С?С?С?С?.

No Р<=Р·РР°С?РР"С?С?С?РР? Р?Р?С?РР?РС?РР?РР? С?Р?РёРРС?С?РёС?РС?Р°, 1'983 Р.

Предисловие

Данная работа посвящена исследованию Рима в начале и,арской эпохи. Она открывается вводной главой, включающей обзоры научной литературы и использованных источников. Оба обзора написаны с таким расчетом, чтобы дать общее представление, потому что исследованию каждого из вопросов, которые служат содержанием последующих глав, предпосылается соответствуюи~ий очерк. В нем дается анализ состояния изученности темы, а также источников, непосредственно к ней относящихся. Именно поэтому в той части первой главы, которая посвящена научной литературе, мы старались сосредоточиться на главных направлениях в историографии проблемы, не стремясь рассмотреть все, даже полезные с точки зрения наших интересов труды, если они касались более частных вопросов. То же самое относится и к разбору источников. В первой главе мы стремились охарактеризовать в первую очередь источники по их видам и типам, отмечая главные черты и специфику в применении к работе над избранной проблел~ой.

В работе, естественно, часто упоминается Ромул, Ромулов Рим, ромул ово время. У нас нет оснований считать Ромула вполне исторической личностью, реальным персонажем. Но мы опускаем, говоря о нел~, эпитет "легендарный" не случайно. И дело не в том, что его пришлось бы повторять слишком часто, а в том, что в личность Ромула вкладывается определенный смысл. Не вдаваясь здесь в характер имени основателя Рима, чему посвящены спеииальные страницы настоящей работы, заметим лишь, что в нем слились воспоминания не об одном, а, вероятно, о нескольких людях, что его деяния явили собой некий итог их деятельности. Кроме того, разумеется, ему были приписаны действия последующих, в том числе вполне реальных царей, точные представления о которых за давностью стерлись. В Ромуле можно видеть символ определенных явлений, за его именем стоят действительные

исторические факты и процессы, события, связанные с целой плеядой живших в конце IX -- начале VIII в. до н. э. вождей.

С именем Ромула все определеннее связывают сейчас хронологический аспект начала римской истории именно раннего железного века. Это необходимо оговорить, поскольку хронологические рамки древнейшей истории Рима значительно расширились. Так называемая "римская вилланова> перестала считаться первым поселением на месте вечного города. В настоящее время с помощью археологии доказано обитание людей' на притибрских холмах по крайней мере с середины II тыс. до н. э. Не считаться с этим обстоятельством нельзя. Но оно понуждает нас к уточненшо терминологии. В многовековой истории Древне~о Рима следует выделить древнейшую стадию, конечным рубежом которой является начало царской эпохи. II ты; сячелетие -- это только еще истоки Рима. Сам Рим, персонифицированный в фигуре Ромула, начинается в эпоху раннего железного века; эта стадия обретает воплощение и в более реальной личности Нумы.

Время правления этих двух царей-- важный рубеж и потому, что история здесь выходит за рамки лишь угадываемых направлений развития, т. е. становится подлинной историей, и потому, что в это время отчетливо обозначаются процессы, ведущие Рим от первобытности к архаическому государству. Именно на заре царской эпохи высвечиваются те явления, которые сопровождают процесс формирования Римского государства; именно в правление первых царей выявляются общественные формы, сопутствующие становлению Римского государства и проливающие свет на генезис римского полиса. Выяснение этих процессов и является целью настоящей работы.

~ 1

СОСТОЯНИЕ

ИЗУЧЕННОСТИ ПРОБЛЕМЫ

Глава I

ЛИТЕРАТУРА

И ИСТОЧНИКИ

' N i е Ь u h r В. G. Romische Geschichte. Berlin,

1853.

' Историография античной истории. Под ред.

В. И. Кузищина. М., 198О, с. 40; Нем и р овс к и й А. И. Историография античности. Воронеж, 1974, с. 8.

з См.: М од ест о в В. И. Лекции по истории римской литературы. Спб., 1888, с. 55 -- 56.

Древнейшему периоду римской истории посвящено немало работ. В изучении древнейшего Рима существует давняя традиция. Говоря о ней, невозможно не назвать имени Б. Г. Нибура ', основоположника критического метода в истории. В соответствии с имевшимися тогда источниками Нибур основывался в изучении Рима на античной традиции, в которой видел достоверное зерно. Это было безусловным достижением историографии античной истории начала XIX в., выступлением против ограниченности рационалистического метода французской науки, нашедшего своего наиболее яркого и решительного представителя в лице Луи де Бофора'. По справедливому мнению Нибура, анналистическая традиция учитывала устное поэтическое творчество древних римлян. Правда, увлеченный такой идеей, Нибур излишне расширил его диапазон, домыслив существование в Риме героических песен, наподобие греческих. Такого величественного эпоса у римлян не обнаружено, однако в наличии родовых преданий вряд ли следует сомневатьсяз. И это обстоятельство предопределяет наше положительное отношение к представлению Нибура о многих персонажах, фигурирующих в античной традиции, как о реальных действующих лицах древнейшей римской истории. Тонкая интуиция исследователя, основанная на огромной эрудиции, позволила Нибуру считать историческими личностями Тарквиниев, что было впоследствии подтверждено археологически, а также Горациев и

Куриациев, сага о которых была впоследствии истолкована как свидетельство реальных социальных феноменов примитивного Рима.

Вместе с тем Нибур использовал метод аналогий, с помощью которого сумел разглядеть в древнем римском обществе родовую организацию. И хотя ученый считал римские роды искусственно созданными, акцент в оценке его вклада в исследование Рима следует ставить не на этом его утверждении, а именно на признании им родового устройства как основы древнейшего общества на притибрских холмах. Этот вывод Нибура был принят Т. Моммзеном 4, а затем отмечен Ф. Энгельсом 5 и вошел в современную науку. Принципиальное значение придается ему в советской историографии. Основываясь на методе аналогий, Нибур высказал свое суждение и о царской власти в Риме. Он сравнивает римских царей с гомеровскими басилеями и считает их не монархами, самодержцами, а скорее должностными лицами. Нибуру принадлежит также тезис о первоначальной равнозначности понятий "римский народ" и "патриции", тоже получивший признание в советской науке. Меньшее влияние оказало на последующих историков важное наблюдение Нибура, касающееся этнического состава раннего Рима, в котором он видел не только италиков, т. е. латинов и сабинов, но и предшествующее им население -- пеласгов, тирренов.

Начало отхода от этого представления было положено Т. Моммзеном, который решительно объявил римлян латинами с незначительным вкраплением сабинян. Однако значение трудов Моммзена в изучении раннего Рима, конечно, не в этом. Он дал в своей "Истории Рима" целостный очерк царского периода на фоне этнической и социальной истории ранней Италии в ее противоречии с греческой, в противоречии, обусловленном, по его мнению, духовным различием эллинов и италиков.

Но отсутствие археологической базы исследования, а также ограниченность буржуазного мировоззрения, проявившегося в "индогерманских" воззрениях и идеалистическом объяснении исторического процесса, не позволили этому гиганту буржуазной историографии верно трактовать социальную структуру и характер ранней римской общины, а также специально выделить начальный этап развития царского Рима.