Маяк на Краю Света
Шрифт:
— У них все готово! — прошептал Дэвис, еле сдерживая досаду.
— А вдруг они снимутся с якоря раньше, не дожидаясь отлива, уже через два-три часа?
— А мы будем сидеть и смотреть сложа руки? — переживал Джон Дэвис.
Варгас сдержал слово. Работа оказалась исполненной в срок. Двух дней вполне хватило. От пробоин не осталось и следа. Груз вернулся на место, трюмы были задраены, «Карканте» готов отправиться в путь.
Тем не менее шло время, солнце село за морем, наступила ночь, а дальше приготовлений на шхуне дело не шло. Васкес со своим спутником прислушивались, сидя в укрытии, к звукам, которые доносились из бухточки. Слышались крики, ругательства, смех, шум передвигаемых по палубе тяжестей. Около десяти явственно раздался стук крышки люка, и все смолкло.
Наблюдатели замерли у своей скалы, тоскливо ожидая, что вот-вот прозвучит сигнал к отплытию.
Но шхуна по-прежнему тихонько покачивалась на волнах, якорь оставался лежать на дне, паруса убраны.
Прошел еще целый час. Старпом с «Сенчури» сжал руку Васкеса:
— Начинается прилив. Вода пошла к берегу.
— Сейчас уже не уйдут!
— Сегодня нет, а завтра?..
— И завтра нет, никогда! — твердо заявил Васкес. — Идемте со мной! — продолжил он, выбираясь наружу из расселины, где они просидели, скрываясь, весь вечер.
Дэвис, заинтригованный, пошел за ним следом, по направлению к маяку. Через несколько мгновений они оказались у подножия каменной террасы, на которой стояла башня. Васкес на ощупь добрался до нужного места и, нажав на один из камней, легко повернул его по оси.
— Залезайте внутрь, — сказал он Дэвису, показывая рукой куда-то под камень. — Я обнаружил эту нору совершенно случайно, когда еще работал на маяке, и никак не мог предположить, что находка когда-нибудь пригодится. Это не пещера, а просто углубление, выемка, вдвоем нам едва хватит места, но зато там можно укрыться так, что хоть целый день ходи мимо, никогда не догадаешься, что внутри кто-то есть!
Дэвис послушался и скользнул вниз, в укрытие, следом за ним туда же спустился смотритель с маяка. Скорчившись в три погибели и прижавшись друг к другу, так там было тесно, они продолжили разговор вполголоса.
— План у меня такой, — сказал Васкес. — Вы останетесь меня ждать здесь.
— Останусь здесь? — повторил за ним Дэвис.
— Да, а я отправлюсь на шхуну.
— На шхуну? — снова повторил за ним Дэвис в изумлении.
— Считаю, что этим негодяям нельзя дать уйти просто так, — твердо заявил Васкес, доставая из-за пазухи два свертка и нож. — Из нашего пороха и полы рубашки, — продолжил он, — я соорудил нечто вроде патрона, остатки пороха и материи пошли на изготовление запала. Сейчас я поплыву к шхуне, пороховое снаряжение привяжу на голову, чтобы не подмокло. Подберусь к судну со стороны кормы, вскарабкаюсь на перо руля, заберусь повыше, прорежу под ахтерштевнем дырку, заложу туда взрывчатку, подожгу фитиль и вернусь назад к вам! Так я решил, и никто не сможет мне помешать выполнить это.
— Отличный план! — воскликнул Дэвис восторженно. — Но одного я вас не пущу. Предприятие очень опасное, я пойду с вами.
— Это ни к чему! — последовал ответ. — Одному пройти незаметным проще, и то, что я собираюсь сделать, вполне выполнимо для одного.
Напрасно Дэвис настаивал, Васкес не уступал. План принадлежал ему, он его выполнит один. Устав спорить, молодой моряк уступил.
Когда скрылась луна и стало совсем темно, Васкес снял одежду, вылез из укрытия и спустился на песок. Затем вошел в воду и поплыл, сильно загребая, по направлению к шхуне, которая лениво покачивалась на волнах, в одном кабельтове от суши.
По мере приближения к судну силуэт шхуны наливался чернотой, корпус казался более массивным и величественным. На борту никакого движения не замечалось, но там не спали. Вскоре пловец разглядел фигуру вахтенного. Тот сидел на баке, свесив над водой ноги, и насвистывал какую-то моряцкую песенку, каждый звук которой отчетливо слышался в ночной тиши. Васкес обогнул шхуну и подплыл к ней сзади, где в тени, отбрасываемой кормой, его никто бы не разглядел. Он увидел над собой закругленное перо руля, скользкое от воды, и, пытаясь подтянуться вверх, вцепился в заклепки. Ценой неимоверных усилий ему удалось добраться до баллера [133] . Там он уселся на него верхом как на лошади и, зажав его между колен, освободившимися руками отвязал сумку с инструментом и, придерживая края зубами, выбрал то, что требовалось в первую очередь, — нож, и тотчас принялся за дело. Постепенно зазор между баллером и ахтерштевнем становился все шире. Лезвие пошло глубже, вот уже образовалась дыра, она продолжала увеличиваться, еще один час напряженной работы — и в образовавшееся отверстие поместился заготовленный патрон, сверху Васкес пристроил запал и полез в мешок за огнивом. В это мгновение уставшие колени ослабили хватку, всего на секунду, но Васкес почувствовал, что соскальзывает в воду. Если это произойдет, вся затея провалится: намокшее огниво не даст огня, а значит, порох не взорвется. Стараясь удержать равновесие, он взмахнул рукой, сумка наклонилась на одну сторону, и нож, успешно выполнивший свою задачу и теперь покоившийся на дне мешка, выскользнул наружу и упал в воду. При этом вверх поднялся фонтанчик мелких брызг, которые затем звонко шлепнулись обратно.
133
Баллер руля — ось для вращения руля судна, скрепленная с пером руля.
Дежурный прекратил насвистывать. Васкес услышал его шаги по палубе, затем вдоль борта, по ступенькам вверх, на полуют. На волнах возникло отражение человека, который, перевесившись через поручни, пытался разглядеть, что происходит, откуда идет странный звук, настороживший его. Матрос все не уходил, и Васкес, с одеревеневшими ногами, вцепившись негнущимися пальцами в скользкое перо руля, чувствовал, как силы постепенно оставляют его.
Наконец, успокоенный абсолютной тишиной вокруг, вахтенный ушел с кормы, и через некоторое время с бака снова послышалось его посвистывание. Васкес вытащил из мешка кремень и стал высекать огонь, стараясь ударить потише. Сверкнули искры, фитиль занялся и начал исподтишка потрескивать.
В одну минуту Васкес скользнул вдоль руля вниз, погрузился в воду и, беззвучно и размеренно работая руками, быстро направился к берегу.
Для Дэвиса, который остался один в углублении под башней, время тянулось невыносимо медленно. Вот прошло полчаса, еще пятнадцать минут, уже час, как Васкес отправился на «Карканте». Потеряв терпение, Дэвис выбрался из своего убежища и принялся всматриваться в волны. Что могло произойти? Неужели не получилось? Судя по тому, что на корабле по-прежнему все спокойно, его товарища не обнаружили.
Вдруг тишину ночи разорвал глухой звук взрыва, сразу отозвавшийся эхом на холмах. Вслед за взрывом послышался дикий шум, состоящий из топота ног и громких криков. Через несколько секунд из воды показался человек, весь мокрый, в тине, бегом бросился к подножию башни, затолкнул обратно Дэвиса, следом забрался в укрытие сам и быстро задвинул камень, прикрывая вход.
Почти в тот же миг мимо пронеслась группа людей. Грубые подошвы громко стучали по камням, но топот не перекрывал их крики.
— Держи его! Давай! Не уйдет!
— Я его видел, как тебя сейчас, — говорил другой. — Он один.
— Он где-то здесь, у него не больше ста метров форы.
— Ах, каналья! Ну, мы ему покажем!
Шум стал удаляться и совсем стих.
— Ну как, получилось? — спросил шепотом Дэвис.
— Да.
— Все, как задумал?
— Надеюсь, — ответил Васкес.
С восходом солнца начался жуткий концерт: вовсю застучали молотки, и последние сомнения исчезли. Раз на борту шхуны шла такая работа, значит, обнаружились неполадки, следовательно, затея Васкеса удалась, все получилось, как было задумано. Но насколько серьезны новые повреждения, в тайнике под башней не знали.