Маятник мести (Тихая провинция)

Сартинов Евгений Петрович

Размышления его прервал дежурный по гарнизону, по пояс высунувшийся из окна и крикнувший:

— Ремизов, тебя к телефону!

— Вольно, разойтись! Десять минут перекур, — скомандовал лейтенант и быстрым, легким шагом пошел в здание штаба. Трубка телефона ждала его рядом с аппаратом на столе.

— Ремизов слушает, — пробасил он и услышал в ответ, после небольшой паузы, далекий глуховатый голос, выговаривающий слова с ленцой, словно нехотя.

— Слышь, лейтенант, пока ты у себя там в войнушку играешься, твою жену сейчас господин мэр трахает. Понял,

нет?

Ремизов несколько секунд молчал. Сначала он не понял смысла сказанных слов, затем до него дошло, и сразу пульс застучал в висках, стало трудно дышать.

— Врешь! — наконец выговорил он, правой рукой машинально раздирая ворот униформы.

— Ну не веришь, сам съезди посмотри. Дорогу на озеро знаешь?

— Да.

— На пятом километре, вслед за знаком сужения дороги, есть съезд направо. А там, чуть поодаль, небольшой домик за деревянным забором. Да ты только загляни за забор, она же на твоей машине приехала!

Похабный голос замолк, трубка заскулила в руках у Ремизова короткими гудками. Алексей держал ее в руках и не понимал этого. Внутри у него все кипело, требовало выхода и, сам не замечая того, он сжал трубку так, что она развалилась у него в руках.

— Леха, ты чего делаешь? — с изумлением глядя на Ремизова, обратился к нему дежурный по гарнизону Петька Волобуев, сокурсник Алексея и первый друг в гарнизоне. — Случилось что?

— Да, — односложно ответил Ремизов и, обнаружив в руках остатки телефона, бросил их на стол. — Дай машину, в город надо съездить.

— Бери, вон «уазик» начальника штаба свободен, он сейчас в отпуске. Да что случилось-то?! С Ленкой что? — встревожился Петр.

— Да, — снова коротко ответил лейтенант, выглянул в окно и спросил. Это вот тот «уазик»?

— Он, — подтвердил Волобуев. — Только подожди солдата, он обедать пошел.

— Не надо, я сам поведу, — прервал его Ремизов. — Позвони на КПП, чтобы выпустили.

Забыв на столе пилотку, он выбежал из здания штаба и отправился к гаражу.

Когда машина с Ремизовым миновала ворота воинской части и повернула на выезд из города, в серой «девятке», припаркованной чуть поодаль на другой стороне дороги, один из двоих парней торопливо сказал в черную коробочку мобильного телефона:

— Нечай, он едет.

— Хорошо, — подтвердил услышанное Геннадий, сидевший все в той же красной «Ниве» далеко за городом, а потом добавил: — Через десять минут вызывай милицию.

Отдав телефон Рыде, Нечай легко выпрыгнул из машины, уже хотел было захлопнуть дверцу, но напарник чуть пригнулся и с ухмылкой сказал:

— Нечай, ни пуха тебе!

— К черту! — внезапно разозлился тот и двинулся к забору усадьбы, которую навещал этой ночью.

— Каркает тут под руку! — бормотал он себе под нос, натягивая на ходу тонкие нитяные перчатки.

Легко вспрыгнув на забор, Нечай убедился, что никто его не видит, и спрыгнул вниз. С этой стороны здания окон не было, он осторожно выглянул из-за угла и, убедившись, что охранник находится в сторожке, двинулся в другую сторону. Свернув за угол, Геннадий проскочил, пригнувшись,

под окнами и поднялся на заднее крыльцо. Подергав ручку, он убедился, что дверь заперта. Тогда Нечай воспользовался припасенным с прошлого посещения ключом и проник в здание. Остановившись у порога, он прислушался. Где-то тихо играла музыка, послышался приглушенный стенами женский смех.

Как раз в это время далекий собеседник Нечая, точно выполняя его инструкции, набрал на городском таксофоне очень короткий номер и взволнованным голосом закричал в трубку:

— Милиция! Приезжайте скорей, убивают!..

Достав из кармана пистолет, сняв с предохранителя и передернув затвор, Нечай глянул на часы и стал ждать. А за дверью спальни на фоне тихой музыки раздавались звуки, более живые и естественные. Рокотал что-то тяжелый мужской голос, а в ответ звенел колокольчиком женский смех.

Подъехав к воротам охотничьего домика Ремизов одним рывком преодолел забор, и первое что он увидел во дворе: автомобиль цвета «сафари» со знакомым номером. Он даже застонал от ярости, но охранник, выскочивший из сторожки, не дал ему времени на раздумье, заорав на лейтенанта тренированным милицейским голосом:

— Ты чего тут делаешь, а?! Ну-ка, марш отсюда!

Сторож замахнулся на Алексея длинной резиновой дубинкой. Лучше бы он этого не делал. Перехватив удар дубинки левой рукой, Ремизов нанес столь сокрушительный удар правой, что сторож выбил своим телом легкую дверь и без чувств замер на полу.

В этот момент из дома послышались частые выстрелы. Ремизов в два прыжка преодолел небольшой дворик, вскочил на крыльцо и рванул на себя дверь. Убедившись, что она заперта, Алексей отошел назад и с разбегу ударил в нее плечом со всей яростью своего стокилограммового тела. Только с третьей попытки выломав замок, он ворвался в дом.

Миновав небольшой темный коридорчик, Алексей открыл первую попавшуюся дверь и увидел в залитой светом большой комнате свою жену, лежащую на кровати. Обнаженная грудь ее была залита кровью, на кукольно-красивом лице застыло выражение испуга и удивления.

«Мертва!» — понял Ремизов. А вот мужчина рядом с ней был еще жив. Кровь заливала его лицо, он уже бился в агонии, с хрипом выплевывая изо рта кровавую пену, но по седовласой голове лейтенант понял, что автор звонка не врал. Мужчина был глава администрации города Энска, Анатолий Петрович Гринев.

Сделав шаг вперед, Алексей споткнулся о что-то тяжелое, увесистое. Опустив голову, Ремизов увидел лежащий на полу пистолет, машинальным движением поднял его, затем долго смотрел на застывшее красивой маской лицо жены. Из ступора его вывел звук отъезжающей машины. Подняв голову, Алексей с недоумением прислушался, но звук мотора этой машины тут же был заглушен ревом сразу нескольких автомобилей, резким скрипом тормозов. Чуть пошатнувшись, лейтенант повернулся лицом к двери, сделал шаг вперед, но в этот момент в дом с грохотом вломились сразу несколько человек в голубоватых милицейских гимнастерках и с порога закричали на него: