Маятник Смерти. «Оборотни» Спецназа
Шрифт:
Расстроившись, я со злостью стукнул кулаком по поверхности отказывающегося впускать меня люка и едва не загремел прямо в его внезапно распахнувшуюся метровую пасть. Все оказалось до смешного просто — немецкие инженеры надежно защитили сам запорный механизм, но в крошечный зазор между верхней и нижней створками попадала влага, и они просто-напросто немного приржавели друг к другу. Собственно, никакого особого механизма-то и не было — введенный ключ только разблокировал запор, а тяжеленные — толщиной сантиметра по три — подпружиненные изнутри створки раскрывались под своим весом — вот и вся хитрость.
Вход
Вдоволь налюбовавшись разверзнутым люком и убедившись, что вокруг по-прежнему никого нет (да что же это такое-то?! Неужто все мои ухищрения по пути сюда оказались ненужными? Да нет, не может быть: надорогах-то меня точно искали… странно!), я вытащил из сумки фонарик и, глубоко вздохнув, ступил на верхнюю из десятка ведущих вниз скоб…
Глава 7
Первый сюрприз ожидал меня уже на пятой по счету ступени: скоба внезапно просела под ногой, и, прежде чем я успел испугаться, над головой раздался негромкий скрежет закрывающегося люка. Мило!
Вернувшись на ступень выше, я дождался, пока «пятый номер» вернется в исходное положение, и вновь перенес на него собственный вес. Ага, разогнался: скоба послушно опустилась, однако створки и не подумали раскрываться — открывался люк явно иначе, нежели закрывался.
Подсвечивая себе фонариком, я поднялся на самый верх и осмотрел внутреннюю поверхность люка — абсолютно гладкий металл и покрытый легким налетом ржавчины пружинный механизм. Все ясно как день: открываясь, подпружиненные створки взводят захлопывающий механизм, спускаемый нажатием на упомянутую выше скобу! Открывается люк как-то иначе, явно не с помощью пластины-ключа — ни малейшего намека на замочную скважину я не обнаружил.
Ладно, разберемся. В конце концов, это не смертоносная «волчья яма» в каком-нибудь средневековом рыцарском замке: заминировать вход — еще куда ни шло, но не устраивали же здесь фрицы целую сеть хитроумных ловушек?! Хотя, конечно, аналогия «волчья яма» — «волк-оборотень» мне не слишком понравилась… Ну что ж, замнем для ясности! Никуда этот люк от меня не денется: надо будет — откроется как миленький. Так что — вперед!
С подобными мыслями я наконец спустился вниз и осмотрелся. Первое впечатление от гитлеровской ставки, несколько подпорченное неожиданно захлопнувшимся люком, было в целом неплохим: выкрашенные веселенькой белой краской стены, небольшое пятно засохшей грязи прямо под люком, уже знакомая цифирь «три» на стене и короткий — метров в десять — коридор, горизонтально ответвляющийся от шахты.
И ни малейших признаков сырости или затопления — все чисто и красиво. Разве что небольшие трещины на стенах и потолке коридора — как я понимаю: следы взрыва на поверхности тех самых пресловутых «двух вагонов взрывчатки»…
Пожав плечами, я двинул вперед по коридорчику, на всякий случай внимательно освещая пол перед собой: если и есть смысл где-то минировать, то только здесь. Ушел я, впрочем, недалеко: коридор закончился массивной бронированной дверью с винтовым запором и цифровым механическим кодовым замком. Это не страшно, об этом нас фриц предупреждал. Не испытывая ни малейших сомнений, я накрутил на панельке семизначный буквенно-цифровой код (сначала — первые буквы латинского алфавита «А, В, С», затем жутко сложная цифровая комбинация «3-2-1-0») и крутанул влево штурвальчик, расположенный прямо в центре двери.
Внутри что-то сочно клацнуло, и штурвал, сделав два полных оборота, застопорился. Бросив взгляд на надпись на стене: «С этой стороны — на себя», я ухватился покрепче за пачкающий руки ржавчиной металл и потянул, вкладывая в это движение всю свою силу, однако…
Однако десятисантиметровая бронированная дверь, весящая никак не меньше полутора тонн, открылась на удивление легко, мягко и без малейшего скрипа провернувшись на мощных петлях, покрытых толстым слоем солидола.
Я уважительно хмыкнул и, посветив перед собой, шагнул через порог. Закрывать дверь, конечно, не стал — только осмотрел ее изнутри, убедившись, что «Вервольф» немцы все-таки успели законсервировать: все движущиеся узлы на ее внутренней поверхности были покрыты аккуратным слоем смазки. Конечно, со временем ее поверхность затвердела, превратившись в хрупкую темно-коричневую корку, но глубже смазка сохранила все свои скользящие и водоотталкивающие свойства: если так пойдет и дальше, проблем с механической начинкой бункера можно не опасаться.
А также больше можно не опасаться мин: минировать столь тщательно законсервированный бункер не имело никакого смысла: если уж останавливать непрошеных гостей, то возле самого входа, взорвав уже пройденный мной «предбанник» и завалив их тоннами перемолотого взрывом железобетона. Тем более что сия дверца, как я понимаю, с легкостью выдержит удар взрывной волны, надежно защитив внутренности бункера от любых последствий подобного непредвиденного вторжения…
Итак, хочу я того или нет (здесь, под землей, я уже ни в чем не был уверен), но я на месте. Точнее — почти на месте: вход-то все-таки резервный, а значит, от него до основного бункера еще предстоит пройти какое-то расстояние: по моим подсчетам — метров пятьдесят.
Я осмотрелся: ничего особенного — просто длинный коридор, выкрашенный в верхней трети все той же белой краской, ниже — темно-серой. На потолке — небольшие, забранные решеткой лампы, покрытые толстым слоем полувековой пыли. Несколько каких-то ящиков вдоль стены, трогать я их на всякий случай не стал: к чему зря рисковать? Умеренный слой пыли на полу — и, что удивительно, довольно свежий и сухой воздух: то ли строили немцы на совесть, то ли естественная вентиляция до сих пор работает. Ладно, пошли потихоньку…
Метров через двадцать коридор, как и ожидалось, свернул налево — значит, я не ошибся и с ориентацией у меня все в порядке, даже под землей. За поворотом тоже ничего интересного не обнаружилось — просто еще один длиннющий глухой аппендикс, заканчивающийся очередной бронированной дверью, точной копией оставшейся за спиной.
Процедуру ее открывания описывать не стану — скажу лишь, что немцы явно не утруждали себя выдумыванием новых кодов — или просто не успели сменить их на более сложные: открылась она при помощи все той же, уже известной вам, комбинации. Ничего интересного. Зато за дверью…