Мажор 2: Обезбашенный спецназ
Шрифт:
– Командир, а почему он просто наверх не доложил? Ведь дело-то, наверное, государственной важности?
– Хм… – Руслан вновь принялся терзать подбородок, – не доложил, потому что не мог. Говорю же блокировка. Ему от одной мысли сказать код, плохо становится. А уж при попытке произнести… Дальше сам догадаешься? Он ведь даже по пьяни проболтаться не может. Ага. Вижу, понял. Вот мы его и накололи, а чтоб даже мысли не возникло, что всё это неспроста, Виктор Петрович и Степаныч, ну и я поучаствовал – целый цирк устроили. Вначале пили по честному, а потом подлили одну настоечку, которая надёжно вырубила генерала, а заодно и всех
Но глядя на мои добрые-добрые глаза, из которых по пояс высунулось любопытство и яростно машет руками. Махнул рукой:
– А ладно.
Васильев и Степаныч, с усмешкой переглянулись. Типа, отдувайся, давай.
– А куда мы улетаем, и что значит к «НАМ»? – повторяю руками жест Степаныча.
– Вот блин… – засмеялся Руслан, – всё у тебя как не у людей. Э-э-э… Ты откуда про отлёт знаешь? – и с подозрением уставился на майора. – Кажется, кому-то надо потренироваться в обращение с… – и выразительно постучал себя в середину груди.
Васильев обречённо опустил голову, и тя-я-я-яжко вздохнул.
– Ладно, может ты и прав, Егор, – пора тебе кое-что узнать.
Встав со стула начал ходить. Разогнаться не получалось: пару шагов в одну сторону, пару в другую. Наконец-то ему это надоело, и налив себе новую порцию чая, сел:
–«Нам», это значит нам – тебе, мне, майору, Степанычу вон. Все мы служим, так или иначе, одному и тому же хозяину, по сути хранителю Земли. Лично у нас посредник Маришка, Анютка только в гости в основном. Есть и другие – рангом поменьше. Кстати Степаныч прав, молиться на девочек надо! Только благодаря им и ещё паре причин мы служим России, а не человечеству. Хотя, что я говорю, какому человечеству? Ведь Всеславу, по сути, важно чтоб планета жила. А кто её будет населять не важно… Люди, эльфы или там гномы. Хотя… Тут сложно разобраться, если я правильно понял, его в своё время предали…
Ты, Вить, тоже внимательно слушай. Такое тебе вряд ли рассказывали. Лишившись почти всех сил, он долго добирался домой. А прожив тысячелетия в шкуре обычного, ну, почти обычного смертного, он очеловечился. Вот и девочек подобрал… Тут я упущу, это слишком личное.
А в мире, где всё поделено, и даже там, – показывает пальцем вверх, – вернуть законное место не так просто… Особенно в мире, где нет веры и справедливости. Да и не интересно, по моему мнению, ему это. Хотя кто знает? По крайней мере, меня устраивает его цель. Единая планета. И мир где будет справедливость. Ибо одно из его амплуа – бог «Справедливого Возмездия».
– Всё же бог? – ахнул я.
– Да там не понятно. Если честно – что-то рядом. Только не воспринимай со стороны основных религий и того, что они вдувают в уши. С их точки зрения он демон.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Демон? Офигеть! Не то чтоб я верил во все это религиозные штучки. Но ведь Руслан говорит абсолютно серьёзно, и кому ещё верить, если не ему? Хотя… Вроде где-то читал, что все древние боги – либо стали святыми, либо демонами…
Хотя, лично по мне, цель весьма достойная у этого не понятного Всеслава. А учитывая то, как к нему относится Маришка, он мне нравится. Ну не может, такая чистая душа как она, любить, кого попало! И то, что ему служат Руслан и Степаныч, лично для меня, аргумент не из последних. А уж про справедливое возмездие молчу, так и чешутся руки кое-кому устроить это самое возмездие… Ведь не зря же этот разговор? Наверняка ведь Рогожин всё спланировал. Значит, что-то назревает? Это радует.
Жаль, что до Аслана не добраться, его Васильев Разину обещал. Так может наконец-то предателя нашли? Вот кого я готов порвать на мелкие кусочки.
– Чего молчишь? – с лёгким беспокойством в голосе спрашивает Руслан.
– А что говорить? – пожимаю плечами.
– Ты что даже не возмутишься, что тебя не спросили, хочешь ты ему служить или нет?
– А зачем? Ты ведь всё равно убедишь, так зачем я буду доставлять тебе такое удовольствие? – это я так мелко отомстил. Вовремя вспомнив, что он мне сказал, когда лежал в больнице, сорвав мне, целую речугу, которую я заготовил в своё оправдание.
– Гы-гы-гы… – заржал Степаныч, складываясь пополам, – зря готовился. Уел тебя молодой.
Руслан же только тряхнул головой и тоже засмеялся. А потом добавил:
– Я ведь реально тебя убеждать собирался. И что вот прям так – готов служить?
– А вы мне выбор оставили? – пожимаю плечами. – Конечно, я не верю, что вы меня грохнете в результате отказа. Но у Степаныча, наверняка, найдётся какой-нибудь эликсир отшибающий память?
– Ага… – кивает тот, – но только на короткое время. В смысле, навсегда, но не слишком далёкие события, часов до семи можно довести, но это уже опасно для здоровья. Так что надо решать сейчас. Это ведь на всю жизнь, Егор.
И вот тут пришлось задуматься. По сути, зачем мне всё это? Ведь у меня всё есть. Не сейчас пока я в армии, а вообще. Хотя с другой стороны, смогу ли я жить как раньше? Однозначно нет. Но всю жизнь служить кому-то? Готов ли я? Смогу ли? Хотя кто из нас свободен? Даже мой отец, несмотря на все деньги и власть, тоже кому-то подчиняется. Это не заметно, но я ведь наблюдательный. Слово здесь, слово там, оговорка… Хотя тут тоже проблема! А вдруг папка с другой стороны баррикад? Нет уж… Лучше забыть, против отца я не пойду! Так и сказал!
Два офицера и один прапорщик, так офигели от моей логики, что тупо сидели и переглядывались. Наконец Руслан, прокашлявшись, спросил:
– То есть если бы, например, твой отец, тоже был с нами, ты бы не сомневался?
– Ни минуты, – пожимаю плечами, – уж батя, точно, мужик правильный. А уж в купе с вами, так сомневаться грех великий.
– Как говорит, стервец, – умилился Степаныч. – И ведь правильно мыслит… Хотя, что делать, я не знаю.
– Молиться, – пробурчал Руслан.
– Я не умею, – заметил Васильев.
– А тебе по статусу не положено. Давай вместе, Степаныч.
– Кого звать будем?
– Маришку. Кого ещё?
Склоняют головы, прижимая руки к груди, начинают бубнить. Мы же с майором, изображаем из себя статуи. Минут через пять раздаётся весёлый и уже весьма родной голос:
– Чего надобно, старче?
– Тьфу ты, – чертыхнулся Степаныч, – тоже мне золотая рыбка. Нашла старика, чай помладше тебя буду.
– Фи, – сморщила носик Маришка, – неприлично говорить девушке о её возрасте.