Мажор. Дилогия.
Шрифт:
– Дык ведь, товарищ капитан, куда податься бедному мажору, если не в свои роскошные апартаменты, там и шампусик и джакузи. Куда мы и переместились из кровати, - вновь делаю паузу.
– Мажор!
– хором рявкнули присутствующие, включая майора.
– Ну, блин, никакой интриги создать не дадите.
– А хочешь, я сейчас интригу закручу, - ехидно поинтересовался Рогожин.
– Плескаемся мы, понимаешь, в ванне, с испанским, - поспешно продолжаю рассказ.
– А тут венгерский заявляется, типа соскучился, сюрприз, млять!
– вот тут они и начали надо мной ржать. Сволочи... Мне вот нифига
Проржались кони и Рогожин спрашивает:
– А что с немецким тоже что-то подобное было?
– Ну да, только там меня испанский застукал...
– вот чего хохочут, у меня тогда такой бланш на пол лица был.
И тут Васильев решил прояснить обстановку до конца:
– Милославский, я уже боюсь спрашивать. А вот профильные языки, тоже имеют отношения к женскому полу или ты все же их просто учил?
– Имеют, - решил покаяться до конца.
– И тебя тоже застукали?
– Не-е-е... Я знаю, что бледнолицый брат может наступить на грабли два раза, но это был бы перебор.
– А что тогда?
– Да Жули и Стейси подружки, и в общаге в одной комнате жили. Тоже по обмену. Так что, немку я сам бросил. Три бабы для меня оказалось многовато...
– Сука...
– майор начал тихонько сползать под стол. И уже в процессе выдал: - Ни какой жизни: ни половой, ни общественной. Не могу, сдохну...
Повеселились, короче! Ну да ладно, для хороших людей не жалко. И время пролетело. На целый час меньше терпеть издевательства любимого командира. Польза, однако!
И тут... Только, понимаешь, жизнь налаживаться стала, как нате вам: наше с кисточкой! Командир обрадовал. Я конечно согласен, что на боевых операциях куда легче, чем на тренировках, но как не вовремя... В любое другое время - вприпрыжку бы рванул: подумаешь, убить могут... Тут Рогожин каждый день пытается и ничего!
У нас же через три дня увольнительная. Ах, эти девчонки из Меда! Мы туда уже вполне нормально дорожку протоптали, ну мы с Балагуром так вообще широкое шоссе. Два раза уже в гости ходили, и прям нарасхват...
А тут? Собрание генерального штаба, в капитанском кабинете: командир, прапорщик и один жутко симпатишный сержант, ах да: есть же еще младший сержант Хаматшин, но он на стреме, чтоб ухи не грели... Вы когда-нибудь видели здоровенного татарина на стреме? И не надо. У него такое серьезное лицо, что пытаться подслушивать будет только самоубийца. То есть Балагур, но тут все нормально, от Хана еще никто не уходил... без звездюлей...
– Ну что, пернатые, у меня для вас есть три новости. Как водится две плохих и одна хорошая.
Я аж вздрогнул, что-то мне это начало не нравится:
– Командир, можно уточнить, для кого она хорошая?
– А для всех! И давай без чинов.
Прям полегчало. Если без чинов, значит, строить не будет, а остальное фигня. Как выяснилось, я поторопился с выводами, фигня она разная бывает...
– Для начала, о приятном. Наши подвиги с Хасаном больше не наши и, слава богу, проблем меньше... Вот только, у генерала этого аппетит разыгрался, где-то рядом звезда на погон летает, но вот что-то думают там наверху... Сомневаются!
– довольно хохотнул капитан.
– Вот он и вышел на Васильева... Короче, дело такое, нашли у Хасана в доме флешечку, случайно нашли... И очень там интересные сведенья. В горах есть толи база, толи перевалочный пункт, но факт в том, что что-то есть... Вот только генерал наш мужик ушлый и прекрасно понимает, что если делу дать официальный ход, то найти там можно только бамбук - чтоб покурить и то не в затяг...
– задумчиво почесав затылок, попросил: - Егорка, поставь чайник.
Пока я наливал воду и включал, Руслан задумчиво смотрел в окно. И вот видимо что-то решив про себя продолжил:
– Я, конечно, поломался для приличия, но согласился сходить посмотреть - что там? Вот это и есть плохая новость, ведь напороться можем.
– И что, генерал тебя уговаривал?
– не поверил я. Остальное не так уж и важно, риск дело благородное.
– Хм... Сперва он приказывать пытался, но мы с Васильевым ему быстро объяснили, зачем в хлебе дырочки.
– И он сразу проникся?
– сомнение широким потоком перло наружу.
– Ты чего такой любопытный, а?
– Да интересно же...
– Да ничего интересного. Мы тут прикомандированные, типа со своими задачами... Ну и еще пару убойных аргументов. Тебе знать не нужно. Мал ты ысчо! Короче, решено с нами дружить! А я что, против что ли? Дело то хорошее замышляется, да и обязан будет этот фрукт нам. А это плюс... Я если честно и понтоваться бы не стал, но уж больно момент подходяший ништяков отхватить...
– Каких?
– хозяйственная натура Степаныча никак не могла пройти мимо такого сладкого слова - ништяки!
– Ну, тактическую связь нам не дадут. Нету! Хорошие рации дорогие, заразы. А хрень всякую, даром не надо, лучше без них... А вот новенькие броники будут. Операция то штурмовая - наверное. По крайней мере, генерал пусть так думает... И оружие все новое будет, достали уже расстрелянные "калаши". Новенькая СВД для Хана и ВСС Сашке...
– А может...
– Не может, - перебил меня Руслан, - ни "Валов", ни "Гроз" -нифига: рылом не вышли. Право слово, как за свое торговался. Правда, пяток ПБ отжать удалось, самые расстрелянные заменим. И все! Но и то хлеб...
Как раз закипел чайник, и я как самый молодой пошел изображать официанта. Странная у нас подобралась компания, чай пьем без сахара... Все трое! Ну, уж вкусы начальства я изучить успел. Сказал бы мне кто, еще год назад, что буду пить "Канди" и нахваливать, только пальцем бы покрутил у виска. Далеко не элитный сорт чая, но уж получше чем "Гита"... О, Господи, о чем рассуждаю? Я ведь даже названий таких не знал, все элитными чайками баловался...
Чертовщина какая-то, тут разговор о боевой операции! Меня, может, шлепнут через пару дней, а я о чае! Хотя, наверное, прав был философ, сказавший, что человек ко всему привыкает? Вот и меня уже не просто не напрягает, а радует возможность боя. Хотя мне кажется, что все дело в том: что не нужно тренироваться?Как говорят? Тяжело в учении легко в бою? Нет, нелегко. Нелегко потому что, вместе с тобой рискуют жизнью парни давно уже ставшие чем-то родным и близким - друзьями, братьями. Мне до сих пор, несмотря на прошедшее время, снится Тунгус. И я все так же не могу его донести, а он все шепчет: "Брось меня, брось". А я все тащу и тащу, и каждый раз: снова и снова, с моих плеч снимают холодный труп, я кричу и просыпаюсь...