Me eumm esse

Как царство белого снега,

Моя душа холодна.

Какая странная нега

В мире холодного сна!

Как царство белого снега,

Моя душа холодна.

Проходят бледные тени,

Подобны чарам волхва,

Звучат и клятвы, и пени,

Любви и победы слова…

Проходят бледные тени,

Подобные чарам волхва.

А я всегда, неизменно,

Молюсь

Я чужд тревогам вселенной,

Отдавшись холодной мечте.

Отдавшись мечте — неизменно

Я молюсь неземной красоте.

23 марта 1896

Юноша бледный со взором горящим,

Ныне даю я тебе три завета:

Первый прими: не живи настоящим,

Только грядущее — область поэта.

Помни второй: никому не сочувствуй,

Сам же себя полюби беспредельно.

Третий храни: поклоняйся искусству,

Только ему, безраздумно, бесцельно.

Юноша бледный со взором смущенным!

Если ты примешь моих три завета,

Молча паду я бойцом побежденным,

Зная, что в мире оставлю поэта.

15 июля 1896

…и, покинув людей, я ушел в тишину,

Как мечта одинок, я мечтами живу,

Позабыв обаянья бесцельных надежд,

Я смотрю на мерцанья сочувственных звезд.

Есть великое счастье — познав, утаить;

Одному любоваться на грезы свои;

Безответно твердить откровений слова,

И в пустыне следить, как восходит звезда.

26 июня 1896

Я действительности нашей не вижу,

Я не знаю нашего века,

Родину я ненавижу, —

Я люблю идеал человека.

И в пространстве звенящие строки

Уплывают в даль и к былому;

Эти строки от жизни далеки,

Этих грез не поверю другому.

Но, когда настанут мгновенья,

Придут существа иные.

И для них мои откровенья

Прозвучат как песни родные.

8 июня 1896

Мучительный дар даровали мне боги,

Поставив меня на таинственной грани.

И вот я блуждаю в безумной тревоге,

И вот я томлюсь от больных ожиданий.

Нездешнего мира мне слышатся звуки,

Шаги эвменид и пророчества ламий…

Но тщетно с мольбой простираю я руки,

Невидимо стены стоят между нами.

Земля мне чужда, небеса недоступны,

Мечты навсегда, навсегда невозможны.

Мои упованья пред миром преступны,

Мои вдохновенья пред небом ничтожны!

25 октября 1895

Давно ушел я в мир, где думы,

Давно познал нездешний свет.

Мне странны красочные шумы,

Страстям — в душе ответа нет.

Могу я медлить миг мгновенный,

Но ввысь иду одной тропой.

Кто мне шепнул о жизни пленной?

— Моя звезда! я только твой.

25 января 1900

Есть древняя чистая ласка,

Прекрасней, чем буйная страсть:

Есть ласка святая, как сказка,

И есть в ней нездешняя власть.

Ее неземное значенье

Не тот на земле разгадал,

Кто, в дикой игре наслажденья,

Любовницы грудь целовал;

Не тот, кто за дымкой прозрачной

Ловил очарованный взгляд

И после в уста новобрачной

Вливал обольстительный яд.

Но кто уловил, хоть однажды,

Таинственный зов чистоты, —

Ничем не обманет он жажды

Своей озаренной мечты.

Он будет блуждать и томиться,

Искать отражений во мгле,

И прошлому свету молиться,

И жить неземным на земле.

Но в нашем вседневном тумане

Мечтам повторения — нет,

И только за гранью желаний

Мы встретим желанный ответ!

27 ноября 1895

Ты приняла мою книгу с улыбкой,

Бедную книгу мою…

Верь мне: давно я считаю ошибкой

Бедную книгу мою.

Нет! не читай этих вымыслов диких,

Ярких и странных картин:

Правду их образов, тайно великих,

Я прозреваю один.

О, этот ропот больных искушений,

Хохот и стоны менад!

То — к неземному земные ступени,

Взгляд — до разлуки — назад.

Вижу, из сумрака вышедши к свету,

Путь свой к лучам золотым;

Ты же на детскую долю не сетуй:

Детям их отблеск незрим!

Так! не читай этих вымыслов диких,

Брось эту книгу мою:

Правду страниц ее., тайно великих,

Я, покоряясь, таю.

15 июля 1896

Отреченного веселья

Озаренная печаль:

Это — ласковая келья,

Кропотливая медаль.

И, за гранью всех желаний,

Бледно-палевая даль:

Это — новых испытаний

Несказанная печаль.

17 марта 1896