Меч Аллаха
Шрифт:
— Садитесь, — хозяин предложил гостю место на ковре, где нужно сидеть, подогнув ноги. — Если вам неудобно, можно сесть за стол.
— Я азиат, — Андрей сообщил об этом с определенной гордостью. — Где сидеть, для меня не проблема.
Он бросил взгляд на стол, где лежали стопки книг, стояли микроскоп и сборка для химических опытов — штативы, колбы и пробирки, соединенные стеклянными трубками.
— Что вас привело ко мне, Андрей?
Они уселись на ковре друг напротив друга.
— Был в аптеке, и мне посоветовали
— К вашим услугам.
— Я хочу приобрести лекарства. Как говорят, впрок. Часть из них я знаю, они у меня записаны, — Андрей начал диктовать названия медикаментов.
— К этому мы вернемся чуть позже, — прервал его Халиф. — А сейчас будем пить чай. Аля! — Халиф поднял голос. — Будь добра, подай нам чай.
— Спасибо, не следует беспокоиться.
— Вы ведь назвали себя азиатом. А какой азиат позволит себе лишить хозяина удовольствия принять гостя? Так что, уважаемый, придется немного потерпеть. Мы посидим, поговорим, потом я приподниму перед вами занавес небольшой восточной сказки. Со злыми разбойниками и добрым джинном.
В комнату легко проскользнула женщина в восточном шелковом цветастом платье. Босыми ногами прошла по ковру и опустила на ковер перед Андреем металлический поднос, на котором стояли красный пузатый чайник в белый горошек и две такие же пиалушки, лежала горка винограда и разломанный на части шар граната, из которого выглядывали рубиновые ядра фруктового заряда.
Андрей вскинул на женщину глаза и остолбенел. Эту женщину он спасал от базарной давки.
— Познакомьтесь, Андрей. Это Альфия. Моя племянница.
— Мы в какой-то мере уже знакомы.
— Даже так? Тогда у вас будет время поговорить. А сейчас…
Аля, улыбнувшись Андрею, кивнула и также бесшумно, как вошла, удалилась.
Халиф разлил чай в пиалушки.
— Угощайтесь!
Андрей взял пиалу и отпил глоток. Чай был свежий, душистый, горячий.
Халиф посмотрел на гостя.
— Вы верите в бога, Андрей?
— Простите, нет. Обхожусь так.
— Следовательно, не верите в судьбу и не признаете ясновидения.
— Не верю.
— Тогда я постараюсь изменить ваши установки. Для начала скажу, чем вы собираетесь заняться в ближайшее время.
— Чем же?
— Готовитесь в экспедицию. Притом нелегкую.
Андрей пожал плечами:
— Это угадать нетрудно. Человек приходит к вам за лекарствами. По их набору можно догадаться, что он собирается забраться куда-нибудь подальше от цивилизации.
Халиф церемонно поклонился:
— Спасибо, что назвали бедлам, в котором мы здесь обитаем, цивилизацией. Это очень деликатно с вашей стороны. И еще свидетельствует о вашем чувстве юмора.
— Ну, если оно когда-нибудь было у меня вообще…
— Не скромничайте, не надо. Тем более что я сейчас опровергну ваш тезис о лекарствах. По числу упаковок панзинорма, хинина, маалокса нельзя угадать, что человек собирается делать. А я уверен, вы будете заниматься буровыми работами…
— Стоп, — сказал Андрей. — Мне такой разговор не нравится. Давайте не будем продолжать.
— Хорошо, всего один нейтральный вопрос. Вы окончили Губку — Московский институт нефти и газа?
— Точно, окончил.
— Вы знали профессора Купермана?
— Знал.
— И как он нравился вам, если честно?
— Если честно, то как студенту мог нравиться препод, который дерет с него шкуру?
— А он ее с вас драл?
— Еще как! Буквально снимал скальпы. Его за глаза так и звали Ирокез.
— Тем не менее Ирокез вам лично не поставил ни одного трояка. Или, как тогда у вас говорили, «ни одной тряпки». Верно? Во всяком случае, он в вашей зачетке оставил три пятерки и четверку. Разве не так?
Андрей внимательно посмотрел на Халифа:
— Прошло столько лет, откуда вам все это известно?
— Знаете, Андрей, в чем разница между шарлатаном-гадальщиком и разведчиком? Все очень просто. Я мог бы сейчас рассыпать перед вами карты и, указывая то на одну, то на другую, говорить: вам, Андрей Назаров, предстоит дальняя дорога, по пути будут ждать опасности, но вести к цели будет денежный интерес и обязательства, взятые перед казенным домом. Ну, и так далее. Это будет шарлатанством, потому что не карты рассказывают мне правду, а знания. Располагая точными знаниями, я могу перенести свое умение гадать на черные и белые бобы, на звезды… На что угодно…
— Значит, доктор, вы связаны с теми, на кого я собрался работать?
— Нет, я их знаю, но с ними не связан.
— Как же тогда вы узнали?
— Я человек, который проходит сквозь стены. Вы никогда не видели памятник Рихарду Зорге в Москве? Он изображен проходящим сквозь стену.
— Нет, не видел. Однако знаю, что Зорге был разведчиком.
— Я тоже.
Андрей засмеялся.
— Ладно вам дурачить меня.
— Я сказал правду.
— И на кого ж вы работаете?
— Вы слыхали такое название как «Моссад»?
— Вы же узбек, мусульманин…
— Нет, я еврей. Стопроцентный, хотя живу здесь почти всю жизнь.
— Все же вы меня разыгрываете…
— Должно быть, вас удивляет, почему я так открыто говорю с вами о вещах, о которых предпочтительней молчать. Ведь разведка очень деликатное дело. Очень. Вы согласны?
— Да, конечно.
— Вас интересует, почему?
— Конечно, если скажете.
— Все просто, Андрей. Вы, может быть, один из многих миллионов русских, с кем еврей, да еще разведчик, может говорить без боязни совершить непоправимую глупость. Я не стану нумеровать пункты, делающие вас человеком, к которому можно обратиться за помощью и получить поддержку. Поэтому, если интересно, я скажу, каким вижу вас в деталях и в целом.