Меч Бури
Шрифт:
Хорнфел удивленно посмотрел на кендера. Получается, Лавим прошел мимо двадцати четырех вооруженных воинов и ни один из них его не заметил!
Кендер, как всегда бодрый и благожелательный, ответил на немой вопрос Хорнфела с явным удовольствием.
– Ты знаешь, тан, они ведь смотрят только на тебя и больше ничего не видят. Ну да ладно, стоит ли об этом говорить? Поговорим о другом. Скоро зайдет солнце, и кое-кто ждет тебя в Долине Танов. Думаю, что тебе было бы не лишне там побывать, поэтому я и пришел за тобой. Ну
Хорнфел улыбнулся:
– Что значит иначе?
– Ну, иначе. Он мне кажется больше, что ли…
Желая лучше рассмотреть Меч, Лавим подошел к сундуку поближе. Хорнфел стоял рядом с ним. Лавим, конечно, забавный и бесхитростный, но все же он кендер – и ухо с ним надо держать востро.
– Нет, не больше, – высказал Лавим результаты своего обозрения Меча. – Просто, я думаю, он сейчас уже не похож на Меч Кельды. Или Хаука. Или кого-либо еще. – Лавим пожал плечами, а потом задумчиво поднял глаза к потолку. Глаза его сузились. – Правильно. Его.
Хорнфел почему-то вздрогнул.
– Лавим, – медленно и осторожно сказал он, – с кем ты сейчас говорил?
Морщинистое лицо Лавима просияло:
– С Музыкантом, конечно.
Музыкант! Еще три дня назад, в караулке, Лавим, захлебываясь словами, торопливо рассказывал ему, Хорнфелу, почему он столь ловко прошел к Северным воротам по уступу шириной в пять футов. Кендер тогда заявил, что он постоянно советовался с призраком Музыканта. Финн, помнится, тогда нехотя подтвердил слова кендера. Хорнфел не знал, что и подумать…
Лавим вскинул голову, слушая какой-то голос, которого Хорнфел не слышал.
– О, – сказал он, будто что-то вспомнив, – правильно. Я совсем забыл.
Он засунул обе руки в карманы своего старого черного плаща, пошарил в них. То, что он наконец извлек из кармана, вызвало у Хорнфела улыбку: кендер держал в руке столь хорошо знакомую Хорнфелу флейту Музыканта.
– Тебе ведь знакома эта вещь, да? Это флейта Музыканта. Она магическая, я точно это знаю, я пользовался ею дважды. Один раз, когда спасал Станаха от этих…
– От тейварцев.
– Верно. И еще один раз, когда она перенесла меня, Финна, Кема и…
– Лавим чуть пригорюнился, глаза его потемнели, – и Тьорла из Кровавых Холмов, через болота, сюда. Ее должен был принести тебе Станах – ведь, как он сказал, ты и Музыкант были близкими друзьями.
– Близкими друзьями… Именно так Станах и сказал?
– Вообще-то нет. Это я так сказал. Но Станах, конечно, сказал бы именно так, если бы он об этом подумал.
Хорнфел нежно погладил флейту пальцами.
– Музыкант действительно говорит с тобой, Лавим?
Кендер быстро-быстро закивал головой, его белая коса запрыгала вверх-вниз, вверх-вниз.
– Ну конечно. Он рассказывал мне, как ты спас его от темницы, когда он оказался в Торбардине, и как свет поступает в Торбардин с поверхности земли, и о садах, и о фермах. – Глаза Лавима засверкали. – И он сказал мне еще кое-что… он сказал… Ну, в общем, я не могу сейчас рассказать тебе об этом. – Лавим вздохнул. – Но не переживай, скоро ты узнаешь обо всем. Да, да… Но есть одна вещь, о которой я могу тебе рассказать прямо сейчас.
Хорнфел снисходительно улыбнулся. Настроение у него начало улучшаться.
– О чем же?
Лавим сунул флейту обратно в карман и произнес торжественным тоном:
– Он сказал, что ты должен принести Меч Бури в Долину Танов, когда ты пойдешь туда для… ну, в общем, когда ты туда пойдешь…
«Для похорон Тьорла», – подумал Хорнфел. Да, здесь в ближайшие дни будет много похорон… Хорнфел должен будет ходить на все, на какие сможет. Но похороны Тьорла… Похороны Тьорла должны быть – по крайней мере, для Хорнфела – также и похоронами Музыканта. И Киана. Эльф, гном и человек – все они умерли за Меч Бури. И за него, Хорнфела.
Разумеется, следовало принести Королевский Меч на похороны Тьорла, но ведь до официальной церемонии введения в сан Хорнфел не имеет права носить Меч. Даже для похорон Тьорла.
Хорнфел покачал головой:
– Я не могу сделать этого, Лавим. Пока я еще не имею права носить Меч Бури. Поэтому и не могу принести его в Долину Танов.
– Ммммм. Действительно не можешь? Это что: будет невежливо, или ты нарушишь закон?
– И то, и другое.
Какое-то – совсем короткое время Лавим то ли думал, то ли слушал.
– Так, ну что же, тогда и не носи его, не пристегивай к поясу – просто доставь его туда.
– Лавим, я думаю, что…
– Ну, тогда смотри, – серьезно сказал Лавим и, не переставая говорить, подошел к сундуку. – Это ведь только кажется всем проблемой. Все говорят, что я никогда не думаю, и все считают что вот они-то действительно думают. Не всегда хорошо, когда долго думают да размышляют. Это может привести только к нерешительности.
Быстро-быстро – так снует форель в ручье – Лавим взял из сундука Королевский Меч и сунул его в руки Хорнфелу.
– Ну вот? Если мы и нарушаем какой-то закон или проявляем невежливость, – хотя, ж полагаю, ты всегда излишне вежлив, – ты все же можешь подержать его в руках час или около того. Ведь ты же можешь подержать его в руках десять секунд, ведь верно? Так какая же разница?!
Рукояти Меча Бури было удобно в ладони Хорнфела. Меч был сделан специально для его руки.
– Это именно Музыкант сказал, чтобы я доставил его? – спросил Хорнфел.
Лавим торжественно кивнул:
– Ну что же, значит, я доставлю его… Но ведь ты хотел отдать мне флейту?