Меч демона
Шрифт:
– Что?
– Кузен Мюррей – хранитель, – повторил Хэмиш.
– Хранитель святилища? Значит, он у тебя священнослужитель? Священник?
– Что-то вроде этого. Святилище ведь не монастырь.
– Но там ведь есть дух-покровитель?
– Просто призрак. – Хэмиш снова подкинул мешок и усмехнулся. – Все равно это больше, чем хоб.
Похолодало. Земля под ногами раскисла. В воздухе – ни движения, но все же где-то вдалеке еле слышно лютня наигрывала грустную мелодию. Это и был знак, о котором их предупреждали, – там им предстояло встретиться с Мег Коптильщицей и ее провожатым, имя которого так пока и не назвали. Тоби свернул на звуки. Если там с ней Вик, Тоби позволит своему демону поупражняться с мечом. Он сам вздрогнул от собственного черного юмора.
Нет, он не прав. Ему доверили жизни двух подростков, а ведь ему нельзя больше доверять. Он и сам-то себе не доверяет, так с какой стати он ожидает этого от них? Ему стоит предупредить Хэмиша…
Но ведь он не убил паренька при встрече. Он не тронул ни этих напыщенных деревенских старейшин, ни Энни. До сих пор его личный демон вел себя в воспитанном обществе очень воспитанно. Он действовал, только когда ему угрожала опасность – до странности услужливый и не слишком воинственный демон! Если он расскажет о нем Хэмишу, Хэмиш удерет. А потом вернется домой и разболтает об этом всему глену. Тогда все до одного ополчатся на Тоби Стрейнджерсона, а не только сассенахи. Неужели все предатели так легко находят оправдания своей измене?
– Какую работу ты будешь искать, Тоби?
– Шитье гладью.
– Ты имеешь в виду мечом?
– Я имею в виду иголкой. Вышивку.
– А Эрик еще говорил, что у тебя начисто отсутствует чувство юмора.
– Неправда! Он этого не говорил!
– Еще как говорил, – пробормотал Хэмиш, – но, мне кажется, только когда он делал что-нибудь особенно глупое, чего ты не одобрял. Я помню, он говорил еще, что ты самый последний человек для вечеринки, но самый лучший из тех, кого хочешь видеть рядом с собой в беде.
Решив, что это послужило бы неплохой эпитафией, Тоби остановился.
– Ага! Слышишь?
Где-то в темноте перед ними женский голос напевал под искусный аккомпанемент лютни «Цветы с холмов». В этом пустынном, зловещем глене песня показалась неожиданно трогательной.
Ну что ж, если считать Хэмиша Кэмпбелла ходячей библиотекой, Тоби Стрейнджерсона – мордоворотом, сила-есть-ума-не-надо…
– Знаешь, это, возможно, и странно звучит… Я хочу сказать, меня воспитывала знахарка, но я до сих пор толком не знаю разницы между чародеем, священником или хранителем святыни. Бабка Нен никогда не говорила о таких вещах.
– Возможно, она и сама не знала. Я не хотел…
– Бабка Нен в жизни не прочла ни одной книги.
– Ну да, а я ничего другого и не делал, только читал! – Смех Хэмиша напоминал беспокойное воробьиное чириканье. – Чародей – это кто-то, кто изучает черную магию. Мне кажется, священники – это тоже чародеи, только обычно чародеями называют тех, кто использует магию для зла. Знахарка вроде бабки Нен вряд ли знала чародейские ритуалы. Она просто старалась задобрить хоба. Самоучка. Это нормально.
Вроде Тоби Стрейнджерсона, размахивающего мечом, особенно если рядом поставить опытного фехтовальщика, например, капитана Тейлора.
– Ты хочешь сказать, дух это хоб, только больше, да?
– Вроде того. – Хэмиш, похоже, чувствовал себя не в своей тарелке и понизил голос. – Хоб – это стихийный дух, капризный, непредсказуемый. Если верить книгам, обычный дух… старше, что ли. Доброжелательнее. У духа-покровителя обычно есть святилище со священнослужителями. Святыня – это что-то поменьше, там всего один-два хранителя. Люди совершают паломничества к святыне, но обычно это, когда дух пользуется доброй славой. Те, кто поклоняется ему, несут туда приношения, приносят жертвы.
Тоби повторил все это в уме: хобы, духи, духи-покровители. Знахари, хранители, служители. Грот, святыня, святилище. Стихийные духи, чародеи. Демоны, чернокнижники… слишком много слов. Где уж тут неученому деревенскому парню разобраться в них?
– А демоны?
– Они злые!
– Это я и сам знаю. Но они все такие? Все – только злые духи?
Женщина и лютня все еще пели в ночи, о печали и одиночестве. У нее был потрясающе чистый голос. Тоби и не предполагал, что его провожатой будет женщина.
Хэмиш все размышлял, стараясь произвести впечатление на своего старшего друга – его внимание льстило ему.
– Они разные. Служитель поклоняется духу-покровителю и служит ему, как знахарка – хобу. А чернокнижники заклинают демонов и с помощью магии заставляют их служить себе. И потом, духи всегда привязаны к одному месту – все равно, дух-покровитель это или хоб. Демоны не привязаны к месту… нет, иногда привязаны, только не к месту. По большей части демоны привязаны к вещам.
– Или к людям? – спросил Тоби.
– Иногда и к людям. Тогда этих людей называют пустыми оболочками или креатурами. Но гораздо чаще к камням. Я читал в одной книге, что чернокнижники заключают демонов в драгоценные камни.
Это объясняло кинжал леди Вальды.
– Спасибо, коротышка. Знаешь?
– Что? – не без опаски переспросил Хэмиш.
– За минуту ты научил меня большему, чем твой па за пять лет школы.
Польщенный, Хэмиш усмехнулся.
– Больше, если верить тому, что он до сих пор говорит о тебе.
3
В лунном свете на валуне сидели двое. В том, что поменьше, легко можно было узнать Мег – по двум длинным косам, выбивающимся из-под шапочки, и паре видневшихся из-под подола платья босых ног.
Второй – моложавый человек – отличался не столько ростом, сколько изрядной шириной плеч. У него было чисто выбритое лицо с высоко вздернутым острым носом. На поясе его висел короткий палаш с плетеным эфесом – не чета неуклюжему двуручному мечу Тоби. Под пледом виднелась рубаха из тартана, ноги обуты в чулки и башмаки. Он встал, не выпуская из рук лютни.