Меч для дракона
Шрифт:
Утром Лагдален покинула отчий дом. Она поднялась на борт белой шхуны «Меркурий», с отливом вышедшей в море. Путь ее лежал в далекий Урдх.
Глава 8
Под безоблачным голубым небом Второй марнерийский легион сплавлялся вниз по реке Арго. Их длинные плоты находились посреди целой флотилии барж, мелких суденышек и речных лодок. На каждом плоту плыло три сотни солдат, или пятьдесят солдат со своими лошадьми, или сто солдат и десять драконов.
Солдаты смотрели в будущее весьма оптимистично.
Он разобрался в мельчайших деталях и научился принимать прекрасные решения по самым, казалось бы, заурядным вопросам. Он знал каждого пьяницу в округе и всех окрестных воров. Ему удавалось поддерживать крепкую дисциплину, и солдаты считали его командиром строгим, но справедливым.
Пэксону вовсе не улыбалось вести боевые действия в далеком Урдхе с его жарким солнцем, москитами и неизвестными болезнями. В его возрасте это казалось настоящим безумием.
Однако полученные приказы были вполне однозначны. Гектор хотел как можно быстрее получить Второй легион. А раз им командует Пэксон, то ему и карты в руки.
В приказах также предписывалось предпринять все необходимые меры для отражения возможных атак речных пиратов, которых в северном Урдхе было пруд пруди. И все они, по слухам, перешли на сторону сипхистов. Это наводило на весьма неприятные размышления. Поговаривали, будто сипхисты очень многочисленны и фанатичны, вплоть до полного презрения к смерти. Куда же плывет легион?
Неужели затем, чтобы погибнуть на алтарях черного сатанинского бога?
И теперь генерал Пэксон чувствовал себя донельзя неуверенно. Это казалось несправедливым — долгая добросовестная военная карьера могла быть уничтожена одним махом. Пэксон искренне сомневался в своих способностях справиться с предстоящими ему испытаниями.
— Ты уже не так молод, старый дурак, — сказал он сам себе, глядя в зеркало во время бритья.
А солдаты куда меньше предавались унынию, чем их командир. Если уж на то пошло, большинству из них прямо-таки не терпелось поскорее увидеть громадные города древнего Урдха и, быть может, испробовать некоторые из предлагаемых там удовольствий.
Жизнь в Далхаузи, да и во всем Кеноре, была жизнью на границе. А солдаты, в большинстве своем, прибыли сюда из крупных городов Аргоната. Вечерами они собирались вокруг жаровен с углями и пели кенорскую песню, пуская по кругу тайком прихваченную с собой рисовую водку.
— Идти по полям Кенора, свободными и сильными, И в наших руках…
В темноте желтые фонари флотилии тянулись по реке, словно звезды, и далеко в ночи разносился протяжный мотив.
Генералу Пэксону не спалось. Большую часть ночи он с тревогой рассматривал в бинокль огни, желая лично убедиться, что во вверенном ему легионе все в порядке.
На второй день холмы среднего Арго уступили место более плоскому ландшафту. К югу от реки лежали дубовые, сосновые, ясеневые леса. На север до самых Черных гор тянулись степи Гана.
Деревень тут было не много, и по ночам их огни больше
Поднялась луна, и вместе с ней грянул дружный хор всевозможных земноводных. Охваченные весенним безумием твари квакали, визжали, выли и ревели.
Людям подобная какофония здорово действовала на нервы, но в драконах она будила какие-то древние, давным-давно позабытые инстинкты. Всю ночь они не спали, вслушиваясь в пение своих земноводных сородичей, что-то бормоча себе под нос на древнем драконьем языке. Только когда луна уже садилась и болото осталось позади, вернулись драконы к своим постелям.
Проснувшись утром, люди обнаружили, что плоты приближаются к гладкому конусу, увенчанному снеговой шапкой, — горе Кенор.
Базил и Релкин всю зиму провели в форте, расположенном на северном склоне этой горы. Для них окружающая местность была знакомой до отвращения. На север уходили сумрачные равнины Гана. Год назад, по пути в Туммуз Оргмеин, они пересекли их, и теперь вид Гана не доставил Релкину особого удовольствия.
На юг простирались новые пахотные земли Кенора с редкими, разбросанными между лесами фермами. Далеко на востоке виднелись холмы Иска.
На мачте форта затрепетали сигнальные флаги, и им ответили флаги на катере генерала Пэксона. Вскоре после итого, пристав к берегу, Пэксон встретился с генералом Дэсаром. Тот передал сообщение от генерала Гектора, находившегося уже далеко на юге, в Землях Тикатил Теитола.
Гектор призывал Пэксона поторопиться. В центральном Урдхе назревало крупное сражение. Император Бэнви Шогимисар лично вел императорскую рать к северу но восточному берегу реки. Он собирался переправиться в районе Квэ и встретить орды сипхистов уже на западном берегу.
Генерал Гектор хотел, чтобы в битве приняли участие оба его легиона. Это, как ему казалось, может решить исход сражения. Генерал сильно сомневался в боевом духе императорских войск.
Генерал Дэсар намекнул, что считает генерала Пэксона счастливчиком. Ему очень хотелось бы вместе со Вторым легионом сражаться в Урдхе. Пэксон улыбался и терпеливо сносил рукопожатия, внутренне мечтая, чтобы Дэсар вместо него отправился на юг.
С тяжелым сердцем Пэксон отчалил от берега и устремился вдогонку своим частям, без остановки проплывшим мимо форта Кенор.
К полудню флотилия добралась до места, где Арго сливался с могучей Оон.
Река тут стала шириной почти в полмили. Огромный ровный поток, лишь кое-где разрываемый островками и перекатами.
Но вот все препятствия остались позади, и легион выплыл в сам Оон, громадную водную магистраль, местами на удивление мелкую. Бурые от ила воды Арго явственно выделялись в кристально чистых, питаемых тающими снегами Верхнего Гана водах Оона.
Вулканический конус горы Кенор остался далеко позади. Впереди лежало море бескрайней, тянущейся во все стороны, сколько хватало глаз, степи.