Меч Господа нашего. Книга 3. Помни имя своё!
Шрифт:
Как всегда – конюшню запирали только после побега лошади.
Старший опер отдела по борьбе с экстремизмом и терроризмом Дмитрий Башлыков подрулил к ближайшей стоянке, когда на часах было два часа дня. Только изощренному бюрократу – могло прийти в голову собирать в этот момент оперативное совещание с участием пашущих в полях оперов. Собирать их со всего города, с окрестностей, гнать в центр города. Но увы – оперативную беспомощность завсегда подменяли служебным рвением.
На своем телефоне он сменил карточку. Как только пришло условное сообщение – а спецы, отвечавшие за этот сектор всегда предупреждали своих – он сразу поставил СИМку, купленную у кавказцев на рынке. Не все разговоры – стоило слышать начальству.
Совещание
В зале – аншлаг как на десятое ноября [18] . Менты, ФСБшники – пробираются на свои места, приглушенный шум разговоров, шарканье ног. В президиуме – начальнику службы, министр внутренних дел, кто-то из правительства, остальные – похоже москвичи. Все полны собственной значимости, осознания важности и нужности происходящего. Своего места здесь, на которое никто не смеет покуситься. Спектакль должен быть разыгран до конца – с грозными словами, с насупленными бровями, с выступлениями с мест, с раздачей ценных указаний и киванием в знак того что поняли, осознали, готовы выполнить, рвемся в бой. Иногда – Башлыкову хотелось на таких вот коллективных камланиях – встать и заорать во всю глотку – просто чтобы убедиться, что он еще в своем уме. Конечно, выгонят… да и хрен с ним.
18
День милиции.
Он сел на свободное место… неудобное то и дело надо будет вставать, чтобы пропустить кого-то. Потом – на свое место пошел начальник наружки, пришлось встать. Потом – прошел еще кто-то. Сел – встал. Сел-встал.
Ванька – встанька. Твою мать.
Немного потряхивало. Хотелось, несмотря на жару – купить в ларьке самой дурной водки и дерябнуть прямо из горла.
Он пошевелился, отыскивая на более комфортную позу для сидения – и вдруг понял, что в кармане у него звонит привычно поставленный на минимальную громкость телефон.
Этот номер не знал никто.
Он осторожно вытащил трубку
– Алло.
– Живой?
Черт…
– Что надо? Я занят.
– Приезжай.
– Я сказал – я занят.
– К нам наведались.
За шиворот – как кусок льда сунули. После того, что он видел на пляже – он понимал, что прежним уже никогда не станет.
– Ты где?
Видимо, совещание уже началось, из президиума недовольно посмотрели в сторону стоящего, разговаривающего по телефону и нарушающего сценарий офицера – и со всех сторон моментально отреагировали, на него зашикали, а кто-то больно пихнул в бок.
– Сядь! – громкое, начальственное шипение сзади.
– Я сейчас буду!
По ногам – Башлыков принялся выбираться из зала. Пока что – он был здоров…
Свою подержанную Оптиму, приобретенную по случаю – он едва не загнал. У нового здания ГИБДД на Воткинском шоссе – за лихачом, охренев от такой наглости погнались гайцы [19] – но увидев ксиву с мечом отстали…
Башлыкова встретили на въезде – хмурые, злые. Проводили до места. Он выскочил из машины – сразу бросилась в глазах уже подсохшее темное с белесыми брызгами пятно на асфальте. Он знал, что это может быть такое.
19
Сотрудники ГИБДД, раньше ГАИ – оттого и «гайцы».
– Что?!
Старшой, который и привел Башлыкова в органы, хмурый, злой, совсем трезвый – поманил пальцем, толкнул широкую пятую дверь Патриота.
– Глянь!
Башлыков глянул… хапнул воздуха, но ему от этого стало только еще хуже. Он уже вторые сутки жил впроголодь, на шоколаде, пирожках, Ред Булле [20] – так что теперь все это рванулось вверх по пищеводу со скоростью локомотива – и он едва успел отвернуться…
– На, держи. – Старшой не сказал ни слова, молча протянул платок.
20
Энергетический напиток.
Господи…
– Кто это?
– Агент наш. Подорваться решил здесь, гнида.
– Это его инфа была?
– Да, его…
Мутило. Он едва стоял на ногах.
– Надо саперов вызывать. Спецвзвод.
– Уже обезвредили. К свиньям собачьим саперов. Слышал про Дикую охоту?
– Чего?
– Дикая охота. Они на нас ее затеяли. Неплохо бы и на них… короче, по городу мы не проедем. Одни. Но с твоей ксивой – запросто.
– Нет…
– Сдриснул?
– Вы что, охренели? Надо следствие вызывать, надо…
– Надо идти по следу. Сейчас. Может, они не все разбежались, кого колонем на горячем. В городе может быть несколько ячеек, этот урод давно выжидал.
– На пляже людей постреляли – вдруг сказал Башлыков – крови – море.
– Тем более. Хочешь помочь – помогай. Нет…
Что если «Нет» – Старшой не сказал. И без этого было страшно.
– Решай прямо сейчас, Дима. С людьми ты или с говном. По-хорошему уже не будет, кончились играшки. Нас без ножа режут.
Диме было страшно. Очень. Привычная ксива, удостоверение сотрудника ФСБ, гарантия безнаказанности – в этих раскладах уже не играла. Он мог творить все что угодно, но в рамках правил. Не закона – правил! Одно из правил – против своих не играть. Нарушил – проблемы твои. Но и жить так дальше… нельзя.
– С вами.
– Уверен?
– Что собираешься делать? – ушел от ответа опер
– Наведаемся к этому уроду домой. И посмотрим, что там к чему. Нам твоя тачка и ксива нужна. С ней – пройдем. А этого урода надо вывезти, в лесу закопать. Собаке – собачья смерть.
Удмуртия, Россия. Ижевск. Коттеджный поселок Татар-базар. Вечер 26 июля 2015 года
Машины – остановились на крутом спуске, на съезде к вокзалу, крутой спуск вниз. Это не было коттеджным поселком в обычном его понимании – шикарные коттеджи с кирпичными заборами чередовались здесь с совершеннейшими, неопределенно-темного цвета убогими строениям времен соцреализма – этих уродцев еще не успели снести, чтобы построить на их месте коттедж. Богатые люди – покупали здесь сразу несколько смежных участков, объединяли. Были здесь примечательные дома, например в японском стиле, с японским садом камней – как игрушка. И тут же – разбитая вдрызг дорога. Это общее, не чье-то конкретно. Улицы вообще здесь были скверные – некоторые заканчивались тупиками, резкими подъемами вверх, по которым обычная машина могла и не пройти.
– Стоп – приказал Котов, достал телефон, набрал номер Старшого – на месте.
– Мы тоже. Ровно – начинаем…
– Добро.
Котов посмотрел на часы – без пяти по местному…
– Может, ближе подъедем?
– Поучи батьку детей делать. Пять минут – готовность. Вперед не лезть – смотрите фланги и тыл…
Мысли мчались в голове, подобно стронутому с месту грозой конскому табуну. Вот нахрена они это – слить информацию в ФСБ и все. Но с другой стороны – ФСБ запросто дров наломает. А что если там их информатор сидит? Ведь не просто же так Ижевск целью выбрали.