Меч Господа нашего. Книга 6. Мрак под солнцем
Шрифт:
Вторым, не менее важным фактором, ставшим причиной срыва переговоров и общей дестабилизации обстановки в Ливии послужила позиция Египта. Не вызывает сомнение то, что в Египте у власти находятся довольно умные люди, которые используют риторику исламизма и исламского экстремизма как повод для решения каких-либо проблем. Египет – огромная страна с численностью населения более 90 миллионов человек, в основном нищих и радикально настроенных. Египетские власти прекрасно понимают, что в условиях прекращения потока туристов и деградации экономики они продержатся максимум лет пять, после чего произойдёт социальный взрыв, вызванный нищетой и отсутствием улучшений. Ливия нужна им, как источник нефти, подконтрольной их людям для того, чтобы они могли использовать нефтяные доходы себе во благо. Поэтому Египет с самого начала занял антифранцузскую и антиевропейскую позицию, выступая за единую Ливию, с государственным устройством унитарного типа, в которой будут установлены законы шариата. В этом случае образовывалось бы единое шариатское
В результате совместных действий туарегов, выступавших с позиции национализма, и египетских боевиков, выступающих с позиции радикального ислама, – Ливия в короткий промежуток времени соскользнула в пропасть гражданской войны, и потребовалось введение контингентов ООН, а также найм значительного количества сил безопасности для охраны нефтяных месторождений. С этого времени ситуация не улучшается.
В настоящее время противостоящие в Ливии силы можно разделить на две основные группы – это племенные трайбалисты и исламские экстремисты. Основной группировкой исламистского толка в Ливии является Исламский джихад, его возглавляет некий Абу Хусейни, явно имеющий опыт службы в армии или силах безопасности Египта или самой Ливии, идентифицировать его не удалось до сих пор. Основная его ставка – на подрывные действия и террористическую борьбу, его группировка явно имеет финансирование, потому что Хусейни запрещает своим людям грабить и отбирать продовольствие у местных, всё покупается за деньги. Существует полтора десятка других группировок исламистов, в том числе ливийские отделения Аль-Каиды и «братьев-мусульман». По мере того, как нарастает разочарование людей в узкоместнической политике племенных вождей, по мере того, как нарастает ненависть к иностранцам из-за регулярно имеющих место инцидентов, всё больше и больше людей, в основном молодёжи, вливаются в группировки радикальных исламистов и начинают борьбу в том числе и против собственных племенных вождей. Члены Римской комиссии урегулирования уже боятся появляться в самом Триполи, потому что на них объявлена охота.
В то же время, всё ещё очень значительные силы имеют под собой вожди основных племен. Их численность как минимум впятеро превышает численность банд радикальных исламистов, при Каддафи вообще не имевших в Ливии никакой социальной почвы. Однако боеспособность племенных формирований подрывается тем, что они не способны действовать согласованно и категорически не желают действовать за пределами своей территории. Каждое племенное формирование в Ливии делится на собственно племена, те в свою очередь делятся на роды. У каждого рода и племени есть свои интересы: где-то они конфликтуют из-за денег, выплачиваемых нефтяными компаниями как отступное и за отсутствие нападений, а где-то наоборот, согласованно шантажируют иностранцев для того, чтобы получить как можно больше денег. Вы платите деньги за отсутствие нападений одним – а потом выясняется, что существуют другие группы, они никаких денег не получали. Обычно в таких случаях наёмники применяют метод кнута и пряника – но это только ведет к росту социальной напряженности и появлению кровников, которые будут мстить в любом случае…
Сирт, столица племенной территории Варфалла. Аэропорт Гардабайя. Объединенная зона безопасности. 11 июня 2015 года
Николай проснулся от жары и вони. Кондиционер опять сдох, а вонь тут была всегда, он уже смирился с ней, как с неотъемлемой и жестокой прозой бесхитростной местной жизни. Здесь были биотуалеты, но они давно перестали быть «био», потому что чистить их было некому, а бактерии, которые обеспечивали ускоренное разложение отходов человеческой жизнедеятельности, сдохли от жары и пыли… по крайней мере, так рассуждал об этом Ласло, венгр, один из немногих нормальных людей в их маленьком, замкнутом сообществе. И теперь по всей территории ООНовского компаунда сильно воняло; это не было заметно, если закрывать дверь модуля… но Ласло, козел, открыл ее из-за духоты. И теперь тут будет вонять два дня, как минимум…
Николай взглянул на часы. Полседьмого…
До Сирта он добрался нормально – всего два обстрела, оба раза огонь пушек ООНовских бронетранспортеров заставил ублюдков замолчать и смотаться. Выстрел из РПГ прошел мимо. Потом они прошли городом и направились к аэропорту – кстати, почему-то все компаунды ООН и миротворцев кроме Триполи располагаются в аэропортах – и вот тут-то Николай увидел…
Сирт во время его захвата был почти полностью разрушен. Этот город был городом родного для Каддафи племени Варфала, здесь во времена падения режима шли самые ожесточенные бои. Потом – после того, как Каддафи был убит и выставлен напоказ в холодильнике в лавке мясника [13] – штурмовавшие город бойцы НПС посчитали дело сделанным и разошлись, вдоволь пограбив, варфалл вернули контроль над городом через пару месяцев. Потеряв всего лишь пять человек убитыми. Город уже тогда напоминал Сталинград, не лучше он выглядел и сейчас. Огромное количество беженцев с востока, с восточной границы и даже из самого Египта ринулись сюда, когда ООН и международные организации стали раздавать гуманитарную помощь. Ещё они говорили, что боятся боевиков со всего востока, наводнивших лагеря подготовки по ту сторону границы, но этим словам, как и любым другим, сказанным на Востоке, следовало верить с большой натяжкой. Приютивший в час беды своего соседа рискует очень многим, опыт Косово показал это всему миру. Варфалл пытались прогнать пришельцев – но на их защиту неизменно вставали силы ООН. Напряжение копилось и копилось, чтобы когда-нибудь прорваться кровавым дождем…
13
Николай ошибается. Это была не лавка мясника, а большой центральный магазин с большим холодильником.
Силы ООН здесь были относительно немногочисленными – до 50 специалистов и примерно три сводные роты, на случай резкого обострения обстановки это все равно, что ничто. При этом – одна рота была турецкой, а ещё одна – индонезийской; то есть, это были мусульмане! Человеку, который придумал послать сюда мусульман, следовало быть дать премию Дарвина за идиотизм. Какой-то шибко умный аналитик вычитал, что в Коране написано, что правоверным запрещено убивать правоверных; и следовательно, если с кем-то договориться и послать в горячую точку войска, состоящие из правоверных, то инсургенты не смогут в них стрелять, не нарушая каноны своей религии. Здорово, правда? Только это в теории, а на деле получалось, что культура стран, которые посылали в горячие точки «правоверных» военных, обогащалась такими понятиями, как ваххабизм и такфиризм. Кроме того, те, кто придумали это забыли, что для правоверного законы шариата важнее приказа и потому часто получалось так, что это военные не стреляли в инсургентов, а не наоборот.
Одевшись, – он просто натянул штаны и накинул бронежилет на голое тело, – Николай вышел наружу. Было рано – но, наверняка, в модуле, который у них за столовую, с ужина ещё что-то осталось…
Он постучал в дверь, через несколько минут высунулся зевающий Раджив. У него было другое имя, какое-то сложное, которое никто не хотел запоминать – и потому все звали его Радживом (видимо потому, что в своё время на весь мир прогремело убийство Раджива Ганди). Он объяснил, что просто хочет чего-то немного поесть – Раджив не говорил по-русски, но русский понимал, потому что русский учил в школе, «хинди-русси бхай-бхай», в общем. Николай всегда относился к нему хорошо, и даже иногда давал ему немного денег – Раджив был гражданским контрактором, нанятым для миссии ООН поваром, их нанимали оптом через специализирующиеся на этом фирмы и платили очень мало. Но Раджив помнил доброту и потому, приговаривая что-то на своём языке, провёл его на кухню и поставил перед ним большую тарелку, в которую соскрёб всё, что осталось от вчерашнего риса с курицей. Этого было более чем достаточно, больше стандартной порции, Николай начал ковыряться ложкой, съел немного и, положив голову на стол, заснул. Здесь хоть и воняло, но запах жира, риса со специями и мяса был приятнее вони туалета. Николай не заметил острого, внимательного взгляда, который кинул на него Раджив, уходя в свою каморку…
– Черт, вы только посмотрите на нашего Ника!
Николай проснулся от хлопка по плечу и громкого хохота.
– Вот, сурок, нажрался и спать…
– Да…
Заводилой как всегда был Джек. Джек Гренвилл, бывший «морской пехотинец Ее Величества», выходец из довольно привилегированной семьи Великобритании. Типичный англичанин по внешности – крепкий, коренастый, высокий лоб с залысинами – почему-то англичане питают слабость к такой прическе, ни у русских, ни у американцев, ни у французов такого нет. Он учился в Итоне и имел страсть к злым шуткам – это примерно то, что в России называют «подъ…ть», только ещё жёстче. Здесь он был замом по сектору, ответственным за разоружение. Бандитов, конечно, разоружение.
– Хорош ржать…
– Как, Ник, хороша, а?
– Заткнись… – устало посоветовал Ник, – а то и врезать могу.
Да… надо с этим делом завязывать. Двойная жизнь выматывает… это всё равно, что жить на две семьи. Только ещё хуже…
– Окей, мальчики, – итальянский офицер по имени Габриэль Висконти, бывший альпийский стрелок, не был настроен на болтовню. – Брифинг через пятнадцать минут. Кто не успеет пожрать – его проблемы. Не забывайте – сегодня конвой.
На брифинге была очередная херня, нужно было просто сидеть с умным видом, поддакивать и говорить «так точно» – всё это пройдено в Чечне и не раз. Николай так и делал, мысленно прикидывая, что к чему и какие будут его дальнейшие шаги.
После брифинга Николай догнал Ласло на стоянке. По штату машина полагалась одна на двоих, но их было куда больше; частично потому, что людей не хватало, частично потому, что машин было больше штата, каждый стремился обзавестись своей. Сделать это было не так уж и сложно.