Меч и сума
Шрифт:
— Тогда я ее знаю, — сказала Асни. — Я ездила по ней несколько раз с матерью и ее войском. Мне кажется, что вижу знак — большое дерево, но оно теперь засохло. Ничто не изменилось за шестьдесят пять лет так, как дороги.
Асни повела их вперед, находя путь по сохранившимся зарубкам. Скандерберг замыкал шествие. Постепенно местность становилась суше, а дорога более заметной. Когда они вышли из болот на луг вблизи Хэльфскнолля, то остановились и оглянулись назад. Миля за милей тянулись болота, черные, окутанные ядовитыми испарениями, наполняющими воздух запахом гнили.
Они пересекли луг, похрустывая льдом под ногами, и оказались перед
Хэльф дал им мягкие тапочки и усадил на лучшие места, говоря:
— В Скарпсее ни один гость не уходит обиженным. Скандерберг, я очень рад снова увидеть тебя в нашей стране. Ведь прошло столько лет, не правда ли? Но теперь, к сожалению, многое изменилось.
Он выглядел печальным, но не хотел омрачить праздник. Толпа ребятишек с соседних ферм окружила Скандерберга и потребовала от него фокусов. Он сотворил во дворе Хэльфскнолля целый корабль.
Когда солнце село, веселье и беззаботность Хэльфскнолля исчезли. Гости быстро ушли. Хэльф и его сыновья выглядели очень угрюмыми, когда закончили вечернее пение.
— Мы очень рады, что ты с нами останешься на ночь, Скандерберг, — тихо сказал хозяин. — Немного погодя ты сам поймешь, почему.
Глава 6
Когда Скандерберг, Килгор и Асни получили, как гости, лучшие места для сна, Асни заявила, что будет спать на крыльце, так как не привыкла нежиться в теплой постели на мягких пуховиках.
— А кроме того, — добавила она, — я вижу, что ты и твои сыновья к чему-то готовитесь. Очевидно, вы ожидаете каких-то неприятностей. Вы с кем-то враждуете, Хэльф?
Хэльф вздохнул, и этот вздох был скорее похож на стон. Он сел в свое кресло:
— Кто-то или что-то действительно враждует со мной. С последней зимы нас мучают привидения. Иногда они принимают вид ребенка, а иногда ободранного кота, который садиться на грудь спящего, и тот начинает задыхаться под его весом. Никто не хочет оставаться здесь после захода солнца. Иногда они выпивают весь удой. Несколько раз мы слышали ужасные крики в стойле. От этого коровы сходили с ума и бежали в горы, где падали в пропасть или забирались в реку, и течение уносило их. Но самое страшное, когда в доме остается кто-то один. Он просто исчезает. Я полагаю, что привидения убивают его. Они всегда появляются, когда в доме есть гости, и внимательно смотрят на них, выбирая себе жертву. Пока еще мы не потеряли ни одного гостя, но зато пропал пастух и три девушки-служанки.
Асни профессионально взвесила в руке молот.
— Я еще никогда не имела дела с привидениями, — сказала она, — но я перебила достаточно троллей. Пусть твое привидение приходит сегодня, Хэльф. Здесь его будет ждать оружие альфаров.
— Оружие альфаров? — Хэльф покачал головой. — Какие времена настали!
Некоторые из моих гостей были альфарами, и привидение бесилось от злости, но не пришло. Но мне кажется, что оружие альфаров здесь бесполезно. — И он сунул за пазуху овечье ребро, чтобы использовать его для защиты.
Скандерберг задумчиво сидел возле угасающего огня.
— Ты знаешь, кто это может быть? Твой враг, который умер? А может, кто-то из твоей семьи совершил убийство ради денег?
— Нет, я не знаю ни одного своего врага, — сказал Хэльф, слабо улыбаясь. — Конечно, я не так умен, но у меня есть свои соображения относительно привидений. Я думаю,
— Это уже случилось, — сказал Килгор. — Холод движется из Гардара, и все покидают родные места в страхе перед ним. Через несколько месяцев туча достигнет Шильдброда. Полагаю, ты заметил уменьшение лета и теплой погоды?
Хэльф покачал головой:
— Нет, морозы не затронут Хэльфскнолль, хотя мои соседи страдают от них. Я не могу объяснить причин, но я знаю старую историю, которую рассказал мне отец. Когда-то здесь жил человек, которого любили боги Валгаллы. Когда он умер, его похоронили на вершине горы, и боги решили, что снег не покроет эту гору — как знак любви к этому человеку. Я не знаю, правда это или нет, но горы Хэльфскнолля — святые горы. И никакие колдуны не выгонят меня отсюда.
— Значит, ты останешься здесь? — спросил Скандерберг.
— Пока не умру, — подтвердил Хэльф. — Я не боюсь колдунов.
Он медленно поднялся с кресла и взял лампу, чтобы посветить гостям, пока они займут комнаты.
И вдруг за дверью холла раздалось громкое завывание. Ступеньки крыльца заскрипели под огромным весом. Асни, ахнув, показала на незакрытое ставнями окно, где появилась голова свирепого быка. Он долго смотрел в комнату налитыми кровью глазами, из горла его рвались угрожающие звуки. Затем он повернулся, сорвав ставню огромными рогами, и пошел прочь.
Дикий рев огласил окрестности, вызвав бурю в стойле. Все животные как будто взбесились, принявшись в ужасе реветь и носиться по загородке.
— Это и есть твой зверь? — спросил Скандерберг, осторожно выглядывая в окно.
Затем отпрянул и схватился за посох.
— Клянусь бородой господа! Это же заколдованный бык. Килгор, меч!
Меч оказался в руке Килгора прежде, чем он успел что-либо сообразить. Звон меча наполнил весь холл. Меч потащил Килгора к двери, а затем на крыльцо. Сзади бежал Скандерберг, держа свой посох, как факел. Асни бросилась за Скандербергом.
— Где он? — прошептала она.
— Здесь, — ответил Килгор, с трудом глотая слюну и пытаясь унять дрожь в коленях.
Свирепый зверь снова испустил угрожающий рев. Килгор неохотно позволил мечу увлечь себя к стойлу. Зверь дико фыркнул, глаза его светились, как раскаленные угли. Килгор осторожно приближался к огромной туше, которая казалась темным пятном на фоне черной стены. Кожа юноши покрылась мурашками. Они долго смотрели друг на друга, затем бык тихо исчез.
Килгор плохо видел в темноте, и не понял, как это произошло. Однако почувствовал, что быка нет и что напряжение спало. Глубоко вздохнув, он обошел стойло, прислушиваясь к каждому звуку. К тому времени, как он вернулся к крыльцу, меч был уже в ножнах.