Меч рассвета
Шрифт:
– Этот был князем Мадьярии, а те две близняшки – сестрами короля Туркии. Вон ту блондиночку я лично взял вместе с тем жеребцом в Булгарии. Многих из них я сам обучал.
Представление несколько успокоило нервы барона Мелиадуса, однако послы Президента-императора оставались безучастными.
Наконец представление подошло к концу, и исполнители покинули зал (эмиссары, казалось, вздохнули с облегчением). Воспрявший духом Мелиадус, по-прежнему раздумывая, кровь ли течет в жилах этих существ или вода, отдал приказание начинать
– А теперь, господа, – сказал он, вставая, – пройдемся по залу. Познакомимся с теми, кто приглашен в вашу честь и предоставим им честь познакомиться с вами.
На негнущихся ногах послы Краснокитая двинулись вслед за бароном Мелиадусом; их головы возвышались над головами дворян.
– Не хотите ли потанцевать? – спросил барон.
– Сожалею, но мы не танцуем, – бесстрастно проговорил Као Шалан Гатт, а поскольку этикет требовал, чтобы именно высокие гости открывали бал, то танцев не было вовсе. Мелиадус нахмурился. Чего от него ждет император Хеон? Это же бездушные автоматы!
– У вас в Краснокитае не танцуют? – спросил он с едва сдерживаемой яростью.
– Танцуют, но не так, как вы себе представляете, – ответил Оркай Хеон Фунь, и хотя его тон не был пренебрежительным, у барона Мелиадуса создалось впечатление, что знать Краснокитая презирает столь низменные развлечения… Ох, как трудно оставаться вежливым с этими гордыми незнакомцами! Мелиадус, не привыкший сдерживать свои чувства, особенно перед какими-то чужеземцами, поклялся расквитаться с ними – именно с этими двумя – если ему будет дарована привилегия возглавить одну из армий для завоевания Дальнего Востока.
Барон Мелиадус остановился перед Адазом Промпом:
– Разрешите представить нашего могущественного полководца, графа Адаза Промпа, магистра Ордена Собаки, принца Парисского и протектора Мунхейма, предводителя десяти тысяч воинов.
Человек в маске Собаки поклонился.
– Граф Промп находился в авангарде войск, с помощью которых мы завоевали весь европейский континент за два года, хотя на это было отпущено двадцать лет, – продолжал Мелиадус. – Его Псы непобедимы!
– Барон мне льстит, – ответил Адаз Промп. – Уверен, что в вашей стране есть не менее сильные воины.
– Возможно, не знаю. По крайней мере, я слышал, что солдаты Империи Мрака так же свирепы, как наши драконособаки, – сказал Као Шалан Гатт.
– Драконособаки? Что это? – спросил Мелиадус, вспомнив наставления короля.
– В Гранбретании о них не слышали?
– Быть может, мы называем их по-другому. Как они выглядят? Као Шалан Гатт поднял посох:
– Они раза в два выше человека – нашего человека, я имею в виду – с семьюдесятью зубами, острыми, как бритва. Покрыты шерстью; когти, как у кошки. Они помогают нам отлавливать диких рептилий, которых мы дрессируем для военных нужд.
– Понимаю, – пробормотал Мелиадус, думая о том, что война с этими бестиями потребует особой
– Много, – ответил посол.
Они продвигались по залу, встречаясь с другими аристократами и их дамами, и у каждого встречного был заготовлен вопрос, подобный тому, который задал Адаз Промп, – чтобы помочь Мелиадусу добыть дополнительные сведения от послов. Но чужеземцы, говоря о силе и мощи своей страны, всячески избегали обсуждения численности армий и принципов действия своего оружия. Мелиадус понял, что на получение такой информации уйдет не один вечер… если вообще это реально.
– Ваши ученые, должно быть, очень мудры. Возможно, даже мудрее, чем наши… – заметил он.
– Наверное. Я плохо знаком с нашей наукой. Хотя было бы интересно сравнить, – ответил Оркай Хеон Фунь.
– Весьма интересно, – согласился Мелиадус. – К примеру, я слышал, что ваша летающая машина может в мгновение ока переносить людей на тысячи миль.
– Это не летающая машина, – ответил Оркай Хеон Фунь.
– Вот как? А что же?
– Она движется сквозь землю. Мы называем ее Земной Колесницей.
– А на каком топливе она работает? Что позволяет ей проходить сквозь землю?
– Мы не ученые, – вмешался Као Шалан Гатт, – и не понимаем, как действуют наши механизмы. Это дело низших каст.
Мелиадус вновь почувствовал себя задетым, но тут они подошли к женщине в маске Цапли – к графине Флане Микосеваар. Барон представил ее послам.
– Какие вы высокие, – проговорила она грудным голосом. – Да, очень высокие…
Мелиадус хотел было пойти дальше, но графиня остановила его – чего барон, впрочем, и ожидал. Он представил ее только затем, чтобы получить небольшую передышку.
Флана подошла ближе и коснулась плеча Оркай Хеон Фуня:
– И плечи у вас очень широкие…
Ничего не ответив, посол остановился. Неужели она заинтересовала его? Мелиадус недоумевал. Однако это на руку всем – сейчас в интересах послов не портить отношений с Гранбретанией, а в интересах Гранбретании – оставаться в хороших отношениях с послами.
– Позвольте, я немного развлеку вас… – проговорила Флана, делая двусмысленный жест.
– Спасибо, но о развлечениях я сейчас и думать не могу, – ответил посол, и они двинулись дальше.
Удивленная Флана смотрела им вслед. Она никогда еще не получала отказа и была крайне заинтригована. При первом же удобном случае надо будет продолжить знакомство… «О, они так необычны, эти неуклюжие создания на негнущихся ногах! Они похожи на металлических кукол, – подумала Флана. – Интересно, что может пробудить в них человеческие чувства?»
Их маски из раскрашенной кожи покачивались над толпой, а Мелиадус уже представлял им Йорика Нанкенсена и его даму, герцогиню Фалмоливу Нанкенсен, которая в пору своей молодости сражалась бок о бок со своим мужем.