Меч с человеком. Дилогия
Шрифт:
— А сейчас и пойдём, в котомку только требуху вуулью уложу. — старик поднялся с колен.
Они прошли через кустарник, достигли реки и направились вдоль неё в сторону деревни Речной.
— А ты вообще кем сам будешь? — поинтересовался Кулон по дороге.
— Деревенский я, сын крестьянина Саенвана. — ответил Нептаин.
«Лишнего не болтай, особенно про эпическую историю нашего знакомства» — предупредил меч. — «Сам подумай, как это звучит: Дядь, меня в жертву принесли, чтобы я с голоду подох или был съеден волками, но так получилось, что я
Голос меч зазвучал как-то нарочито пискляво и по-детски, словно он пытался спародировать Нептаина.
«И ничего я не собирался рассказывать!» — обиженно подумал Нептаин.
«Собирался-собирался, уж я то тебя знаю!» — обличительно воскликнул меч. — «Но это ладно, главное, я тебя предупредил».
— И? — охотник явно заметил ступор, в который погрузился Нептаин во время этого короткого мысленного диалога. — Зачем тебе в Хадрейн?
— Надоела крестьянская жизнь, хочу в дружину какую-нибудь вступить. — выдал Нептаин.
— А, понятно… — сделал для себя какой-то вывод охотник.
Разговор как-то не заладился, видимо, Кулон сделал какой-то не очень хороший вывод о мотивации Нептаина.
«И не сказать, что я его не понимаю» — изрек в голове Нептаина Арким. — «Со стороны посмотреть, ты свалил из деревни не в самые хорошие времена, а значит лишил его рабочих рук, свалил, чтобы отправиться в другие края за лучшей жизнью, но никто не говорил, что там жизнь лучше… Ещё и стезю выбрал так себе: нешуточная опасность здоровью, плохое питание, холод, ненормированный рабочий день — таковы уж условия существования стандартного приключенца…»
«Но он-то не знает, что меня в жертву принесли, из-за глистов! А я сбежал!» — возмущенно подумал Нептаин.
«Только не вздумай рассказывать об этом. Вдруг дедок религиозный и попытается тебя остановить, чтобы вернуть обратно?» — предупредил его меч. — «Ладно, мы в его дружбе или особом расположении не нуждаемся, главное чтобы до деревни довёл».
— А меч где взял? — неожиданно, через около получаса молчания, спросил старик. Спросил так, будто разговор и не прекращался.
— Нашел. — равнодушно выдал Нептаин давно заготовленную легенду. — В пещере одной оказался, а там меч ржавый лежал, решил взять. Пригодился, как видишь, добрый человек.
— Да, пригодился… — старик был задумчив и как будто бы не особо внимательно слушал, погруженный в свои мысли. — Значит, сейчас свернём к знахарке, надо сдать ей эти… как там?.. А! Энгридиенты!
Нептаин равнодушно пожал плечами.
Для того, чтобы добраться до дома знахарки, пришлось форсировать реку через брод.
— Не околеешь потом? — усмехнулся охотник, взглядом намекая на онучи [3] Нептаина. — Может, лучше босым?
— Да, надо бы. — согласился Нептаин.
3
Онучи — обвертка на ногу под сапоги или лапти.
Вода оказалась жутко холодной — осень на дворе. Нептаин стойко перенёс невзгоду и попрыгал на том берегу, чтобы восстановить кровоснабжение, так резко удалившееся из стремительно замерзавших ног.
После повторного обматывания ног онучами и обувания в лапти, они пошли дальше.
Охотник был обут в довольно неплохие высокие кожаные сапоги, которым не страшна вода и холод.
Обогнув холм по почти заросшей за сезон тропе, они вышли на небольшую рощицу, где стоял чуть кривоватый дом знахарки.
Вопреки подсознательным ожиданиям Нептаина и стереотипам, буйствующим в разуме Аркима, знахарка держала достойное хозяйство, жила не одна, а с мужем и детьми. Пусть дом кривоватый, зато во дворе стоит основательный сарай, есть среднего размера огород, во дворе бегают куры, где-то на фоне мычат коровы.
«Что-то вообще не похоже на образ народной целительницы» — удивленно произнес Арким. — «А наш новый друг нас не парит?»
Муж знахарки колол дрова серьезного вида колуном, но, увидев посетителей, отложил топор и крикнул что-то в дом.
«Странный тип» — произнес Арким мыслеречью.
«Почему?» — не понял Нептаин.
«Ладно, Кулона он знает, но с ним ещё и ты, вооруженный мечом, к тому же. Очень опрометчиво откладывать топор» — поделился своим мнением Арким. — «Мало ли… Вдруг ты разбойник, который взял старика в заложники, а твои дружбаны сейчас окружают домик со всех сторон. Я бы озаботился хоть каким-нибудь оружием. Времена-то, как я вижу, неспокойные».
«Не знаю» — передёрнул плечами мальчик. Студёная речная водица до сих пор отдавалась легким ознобом.
— Здравия тебе, Алтол! — приветствовал мужчину Кулон.
— И тебе не хворать. — ответил мужчина.
Вблизи он оказался здоровенным. Волосатый, патлатый, борода торчит колом, карие глаза чуть диковатые, а на лице виднеются шрамы. На руках видны характерные следы.
«Сразу видно, что не кочегар и плотник… И уж тем более не монтажник-высотник…» — пространно высказался о нём меч. — «Предвидя твой вопрос: он явно не крестьянин, не пахарь и не охотник. Руки у него воинские — местами нежные как у горожанина, а местами имеют специфические следы от частого орудования мечом. Я сам меч, тут всё однозначно».
Нептаин ничего не ответил, так как нечего было отвечать. Они тем временем сблизились с Алтолом на достаточную дистанцию и охотник пожал ему руку.
— Какими судьбами? — бородатый человечище, одетый в простую крестьянскую одежду из льна, приветливо улыбнулся Нептаину. — И кто это с тобой?
— Это Нептаин, сын Саенвана. — представил спутника Кулон. — Встретились по пути, когда я вуула искал.
— Нашел? — живо заинтересовался Алтол. — Когда пойдём?
— Нашел, только не я. — рассмеялся старик. — Нептаин и нашел. И не только нашел, ещё и порубил его вусмерть.