«Меченые»
Шрифт:
Лицо девчонки ожесточилось, глаза так нехорошо полыхнули, что Сергей понял — не шутит нисколько, все предельно серьезно. Действительно, оскопила бы мордастого охранника либо зарезала, тем более кровью ее не напугаешь, с детства видела — деревня не город, там нравы иные. Но тут Дашка неожиданно покраснела, и медленно достала из кармана презерватив в блестящей красочной обвертке.
— У него два было, один оторвал и «использовал» — иначе бы не дала, силком брать пришлось бы — от него заразу только подхватишь всякую, кобель проклятущий. А этот спрятала на всякий случай, как и сигареты с зажигалкой, вот и пригодились нам.
—
Сергей неожиданно для себя порывисто обнял девчонку, чмокнул в зардевшуюся щечку. И смутился — ему стало стыдно. Ведь вор два пакета заныкал, девчонка вообще клад сохранила, и рукастая, а у него как у латыша — хрен да душа. Ведь все отобрали, выдали нательное белье с трусами и носками, ботинки и робу — чего охранникам их боятся после такого шмона. А вот на Дашкины волосы «гридни» внимания не обратили, а там заколка «многофункциональная» спрятана, вроде невзрачного украшения, но с лезвием — хитрая азиатская придумка из арсенала каких-нибудь ниндзя — таинственных убийц, от названия которых пошли детские мультфильмы про черепашек — довелось посмотреть, когда под стол пешком ходил.
— Ладно, спускаемся, пьем водичку и набираем воды в тару. В «презик» вообще полведра войдет, — зек хмыкнул, покрутил в пальцах заколку и протянул ее девчонке, с нескрываемым уважением произнес. — Держи нож, подруга, тебе бересту нарезать. Пошли вниз!
Первым стал спускаться Сергей, сразу увидев в ручье знакомый плоский валун — камень тянул на тонну, не меньше, чуть выше его шел перекат, в котором пенилась вода. Но приглядевшись, парень остановился на несколько, остолбенев от удивления.
— Ты что застыл, Серега?
— «Корж» — вон камень, о котором я тебе давеча рассказывал — плоский, половину переката перекрыл.
— И что? Сам вижу, что ты прав… Бля, так я такое на Камчатке только видел, когда горбуша на нерест пошла!
Зек ахнул, а Сергей потер глаза, не в силах поверить увиденной картине. И произнес охрипшим голосом:
— Здесь рыбы нет! Не должно быть — ни разу не видел, да и «рыбацких побасенок» про то не слышал. Говорили, что до строительства железной дороги подобное было, когда хариус в ручьи на нерест шел — но то в сороковые или пятидесятые года, не позже. А там свинофермы построили, потом алюминиевый завод сбросы очистных вод в Олху делать начал. Вот и сгинул хариус — эта рыба только чистую воду любит.
— Твою мать! Не может быть?!
«Корж» остановился, ахнул, выругался — зрелище его тоже ошарашило. А вот голос девчонки прозвучал насмешливо:
— И так понятно, что природа здесь людьми не изгажена, а мы оказались жертвами эксперимента по попаданию в прошлое. Но о том можно поразмышлять у костра ночью, поедая печеную рыбу — тут ее руками ловить можно. Так что следует поторопиться — мне еще туеса делать, а вам валежник для костра собирать нужно — ночь будет долгая и холодная. Да и снег скоро пойдет — тут Сергей прав, такое в горах часто случается.
Мужчины опомнились, и быстро стали спускаться по склону, петляя между торчащими из пожухлой травы камнями. И как только оказался на берегу ручья, лег на холодную плиту, склонившись над прозрачной водой. Ручей был мелкий, по щиколотку, а вот рыбы там было немеряно — только характерные плавники из воды торчали. А на перекате вообще веселье — хариус прыгал через порожки, и одна рыбина была ловко перехвачена в воздухе зеком, что полез в ручей, не сняв с себя робу и ботинки.
Сергей же закатал рукава и принялся за дело, стараясь ухватить рыбину за жабры. Удалось с первой попытки — хариус крутился на месте, упорно продвигаясь через бурное течение к перекату. И не шарахался от человеческих рук, что стали вытягивать одну рыбину за другой, и отправлять ее в полет на берег, где уловом занялась девчонка…
— Жизнь вроде задалась, после ужина и чая с перекуром, — Сергей протянул дымящуюся сигарету «Коржу» — тот предпочитал докуривать, поясняя, что в «басике» остается прорва никотина, и такой дозы ему вполне хватает. С табаком была просто беда, осталось всего на четыре «перекура» и амба — уши начнут «сворачиваться», а никотиновую «ломку» переносить трудно.
— Ты это утром скажи, когда от холода зубами лязгать начнем, — негромко произнесла девчонка, прижимаясь к нему горячим боком — они сидели с ней в обнимку. — Снег хлопьями идет, а, значит, обильный снегопад будет, всю тайгу накроет. С утра идти будет трудно, одно хорошо — мошка полеты прекратит, а то теплая весна гнус пробудила раньше срока.
— Лучше давайте решать, что делать дальше будем, — ворчливо отозвался «Корж» и пристально посмотрел на Сергея — тот правильно понял взгляд, вот только отвечать не торопился. Устроились на ночлег в скальнике, в той самой пещерке, три на два метра — выемка, проще говоря. Но хоть какая-то крыша над головой и защита от гуляющих в горах ветров. Наломали руками елового лапника, выстелили плотным слоем. Натаскали валежника, сетуя, что нет топора. Развели костер, обложив очаг плоскими камнями — на них и запекали рыбу. Хариуса выловили много, замучились чистить — но зато обеспечили себя пропитанием — часть улова доходила на прутиках, к утру горячий завтрак, причем плотный, обеспечен всем троим. Оружие тоже сделали хоть примитивное, но действенное — колья, выбрав подходящие жердины, обуглив их концы и «заточив» на камнях.
— Вы спать ложитесь, а я у костра посижу — моя смена первая, — негромко произнесла девчонка. И показала на кучу прутьев, которые наломали у ручья. — Корзинку делать буду, припас нести нужно в ней, а не по карманам распихивать. Да и рыбу будет, чем ловить.
— Обзаводимся барахлишком потихоньку, — однако ворчание зека было похоже на довольное урчание — девчонка оказалась мастерицей, что было удивительно. Не плаксой, не шмарой — вполне самостоятельная, на такую положиться можно. — Ты, браток, местный, скажи — что делать будем поутру, иначе не усну, ворочаться с бока на бок буду.
— Все просто — идем до Транссиба, там сразу все ясно станет. Тут недолго топать — часа четыре. Олха, та, которая Малая, вдоль «железки» течет, ее никак не минуешь. Если насыпи с рельсами нет, то ответ однозначен — это эксперимент, и мы ухнули в «прошлое», непонятно какое…
Где не наступала промышленность со всеми ее последствиями…
Глава 5
— Ну, «профессор», сволочь та еще — головенку бы ему отвернуть! Он ведь, тварь приплюснутая, кадык ему вырвать, всех конкретно «подставил». Рассчитал, что «прилив» нас накроет, а мы убежать от него никак не сможем. Оставил тут на проживание, падло!