Мечник
Шрифт:
– Спокойно, мужики! – Я положил ТТ на стоящую у входа металлическую бочку и сделал большой шаг вперёд. – Свои!
– Ты кто? – спросил один.
– Саня Мечников. Слыхал про такого?
– Предатель?!
– Сам ты предатель, морда наёмная! На улице взвод морских пехотинцев моей команды ждёт, так что давайте миром разбежимся. Я никому не хочу причинить зла, переговорю с жёнами Кары и его дочерью, своё заберу и по-тихому уйду.
– А если мы тебя пристрелим?
– Подвал закидают гранатами.
– Иван, – к стоящему за моей спиной контрабандисту обратился наёмник, задающий мне вопросы, – ты
– А что? – вопросом на вопрос ответил старик. – Пусть бы он и дальше по железу стучал, всю округу собирал? Нам шум и внимание патрулей сейчас совсем не нужны.
– И что с ним будем делать? – Говорливый наёмник расслабился и опустил ствол автоматической винтовки.
Второй боец Кары, видя такое дурацкое поведение товарища, наоборот, напрягся и сделал шаг назад.
«Молодец, – отметил я, – теперь, даже если я одного вырублю, второй меня всё равно достанет. Ну ничего, подождём. И если дело миром не уладим, то придётся переходить к активным действиям».
– Впускаем его в бункер, а там разберёмся, – решил Василиади.
Наёмники отодвинули в сторону бочки, стоящие у противоположной от входа стены. Открылась дверь, и меня провели в бункер старого контрабандиста. Здесь было просторно и свежо, никакой духоты или спёртости. Видимо, вытяжка была сделана на совесть. В центре горел небольшой очаг, на котором грелась какая-то кастрюлька с водой, а в соседнем помещении захныкал маленький ребёнок. И меня моментально пробрала непонятная внутренняя дрожь, а по душе прокатилась тёплая волна. Там мой сын! Я было дёрнулся туда, где находился ребенок, а значит, и Марьяна. Однако меня остановил голос Василиади, взявшего мой пистолет:
– Не балуй, парень!
– Ладно. – Я присел возле очага, который совсем не давал дыма, и поправил кастрюлю, которая покосилась на висящем крюке, и вода, уже закипающая в ней, была готова вот-вот пролиться в огонь.
Старый морской волк, седой, массивный и чем-то напоминающий пиратов с книжных картинок, присел на табурет напротив меня и спросил:
– Так чего ты хочешь, Мечников?
– Хм! Я ясно сказал, поговорить с жёнами Кары и Марьяной. Потом заберу свою женщину и ребёнка, а вас оставлю в покое. Если через полчаса я не покину твой дом, то сюда войдут морпехи с «Цезаря Куникова», и ничем хорошим ваше затворничество не закончится.
Василиади задумался, а в это время ведущая в соседнюю комнатушку дверь открылась и появилась она, Марьяна, мать моего сына. За то время, что мы с ней не виделись, она сильно изменилась внешне, и, на мой взгляд, в лучшую сторону. Ранее это была стройная брюнетка с хорошими формами, красивая девушка. А теперь передо мной была женщина, ещё более красивая, строгая и в чём-то даже неприступная.
– Саша… – прошептала она и словно от слабости прислонилась к дверному косяку.
Я встал. Наёмники и старик меня не останавливали. Подойдя к Марьяне, я обнял её.
– Всё хорошо, милая. – Я погладил её по голове и добавил: – Я приехал за тобой. Собирай вещи и ребёнка готовь.
– Хорошо. – Без споров и кучи вопросов она вернулась в помещение, из которого вышла, а оттуда вскоре появились жёны Бурова – блондинка Светлана и мать Марьяны тётка Ирина.
Что было дальше, вспоминать не люблю. Сопли, слёзы, упрёки тёщи и мои угрозы наёмникам и старику. Однако, с
Глава 4
Кубанская Конфедерация. Краснодар.
15.02.2062
Пробуждение моё было хорошим и добрым. Лежащая со мной рядом Мара сонно пошевелилась, а я, повернувшись к ней и вспомнив прошедшую ночь, улыбнулся. И, сунув под одеяло руку, погладил мою вторую половину по спине.
Жена проснулась, и я сказал:
– Доброе утро, милая, пора вставать.
Мара потянулась всем своим шикарным грациозным телом, одарила меня доброй улыбкой счастливой женщины и произнесла:
– Как это хорошо – просыпаться вот так, рядом с любимым человеком.
Я поцеловал её в губы и обнял. В этот момент, вне всякого сомнения, я был счастлив. У меня жена, которая искренне любит такого неспокойного парня, как я, есть сын, находящийся под присмотром няньки в соседней комнате, дом, в котором тепло и сытно, и много хороших перспектив на будущее.
– Сколько времени? – спросила Мара.
– Около восьми утра.
– Пора Игоря кормить, – сказала она, и, высвободившись из моих объятий, встала, и, накинув халат, направилась в детскую комнату.
Понятно, утренний секс отменяется, и мне тоже пора вставать. Дел на сегодня запланировано много, и надо постараться успеть везде, так как на календаре пятнадцатое февраля и именно с этого дня ожидается сбор людей, которым перед отбытием в Трабзон я рассылал свои письма. Кто из них отзовётся, не знаю. Но надеюсь, что до конца месяца соберу хотя бы десяток верных людей, которые всегда будут рядом и смогут оказать мне поддержку в моём бизнесе.
Вчера в городской администрации я юридически оформил свою торговую компанию, а назвал её просто и незатейливо – «Мечников и сын». По-моему, это вполне в духе сегодняшних времён, и если мне подфартит, то я стану родоначальником и основателем военно-купеческой династии. Надо сказать, что оформить компанию было так же просто, как зарегистрировать брак с моей второй половиной. Пришёл в соответствующее учреждение, написал заявление, его тут же рассмотрела комиссия из трёх чиновников, заплатил небольшую пошлину – и получай в паспорт штамп. Как всё же хорошо, что у нас в Конфедерации ещё нет серьёзной бюрократии. Ладно, посмотрим, что из всего этого выйдет, а пока – подъём!
Откинув в сторону одеяло, одним рывком я соскочил на пол и провёл серию резких ударов в сторону стены, пару минут поскакал, поработал с тенью, размял тело и окончательно проснулся. После чего – поход в ванную комнату и одеваться. У себя дома я стараюсь не изображать барина. Хожу так, как привык и как мне удобно. Хлопчатобумажная майка, обычная мягкая роба из фланели и тапочки. Вот и всё, купец Мечников, в недавнем прошлом сержант гвардии, готов встретить ещё один день своей жизни. Так и хочется сказать, что и жизнь хороша, и жить хорошо.