Мечта городской ведьмы

Соболянская Елизавета Владимировна

Мяхир был на четверть оборотнем, а потому его экипаж сверкал чистотой и зимой, и летом, а сытые ухоженные кони слушались легчайшего движения вожжей. Я познакомилась с возницей еще во время учебы и помнится очень удивлялась, что такой представительный мужчина и отличный работник служит квартальным извозчиком, а не личным кучером кого-нибудь знатного и богатого. Однажды даже не выдержала и возвращаясь с шабаша задала прямой вопрос. Квартерон хмыкнул и рассказал, что служил у разных высокопоставленных особ, выслужил домик для семьи, да еще хромоту и битую спину:

–

Так что риисса, лучше меньше, да тише, - прибавил он и подмигнул глядя на мою ниточку.

Я только вздохнула в ответ, но стой поры всегда старалась отыскать рисса Мяхира перед поездкой на шабаш.

Доехали быстро, солнце как раз опустилось в облака, раскрасив Академию в алые тона пламени. Я невольно залюбовалась видом, потом расплатилась с Мяхиром и попросила утром забрать меня у ворот. Оборотень понимающе кивнул и простился, а я спокойно прошла в ворота, охранные амулеты помнили ауры всех студентов, нынешних и прошлых.

На знакомом холме уже начиналась суета: студенты таскали вязанки хвороста, пара преподавателей устанавливали на треногу закопченный котел в котором можно было сварить быка. Я прошла сквозь защиту, приветливо кивнула тем, кого знала и подошла к огню, поболтать с однокурсницей. Риисса Кара была успешной ведьмой, ей повезло с проводником, и после окончания учебы она стала изготавливать на заказ охранные амулеты, судя по дорогой бархатной юбке дела у нее шли хорошо.

– Тавита, - Кара махнула рукой, - опять студентов пугаешь?

– Не пугаю, а подаю пример разумного отношения ко внешнему виду!
– фыркнула я.

– Зануда!
– Кара подлетела ближе и крепко меня обняла.

– Фифа!
– ответила я, обнимая ее так же крепко.

– Тебе помочь?
– подружка не первый раз встречалась со мной на шабаше и знала некоторые особенности моего туалета.

– Помоги, - я отстранилась от подруги, отколола шляпку, повесила ее на дерево. Шляпка была маячком и карманом одновременно. В нее я сложила мрачный лиф платья, оставшись в ярко-алом корсете, черна юбка улетела туда же. На плечи легла яркая шаль, Кара безжалостно выдернула все шпильки из моих волос, пока я надевала пояс с зельями. Последний штрих - алый платок на голову, дюжина звенящих браслетов и крупные серьги до плеч, которые никогда себе не позволит скромная аптекарша и бубенцы на щиколотки - шабаш, так шабаш!

Едва сгустились сумерки, костер вспыхнул. Через пару часов вино в котле забулькает, в воздух взлетит аромат пряных трав, а пока тихонько начинает звенеть музыка, светлячки поднимаются из травы, чтобы украсить ночь своим хороводом, далекие майские звезды сияют на потемневшем куполе неба.

Я задумчиво смотрела вверх, прикидывая, пора уже пить зелье левитации, или еще рано? Внимание привлек шум на противоположной стороне озера: неужели оборотни тоже гуляют? Спросила у Кары, она глянула на костер, горящий на другом берегу и кивнула:

– Зверята что-то празднуют, сигналку поставили, но сама знаешь, мы их скорее всего даже не увидим.

Это была давняя академическая байка. Ведьмы устраивали шабаш на этом холме еще до основания Академии, а вот оборотней в столицу допустили позднее, но по правилам учебного заведения все студенты должны получать условия для нормального существования в стенах Академии. Для ведьм - шабаши, для эльфов роща великолепных мэллорнов, для гномов скала торчащая словно ладонь посреди яблоневого сада.

А оборотням нужны не просто леса, им нужна была охота. Поэтому совет Академии постановил сделать парочку стационарных порталов на берегу озера. Порталы вели прямо в леса, и в обычные дни выглядели как арки, увитые диким виноградом мимо которых спокойно могли бродить студенты других рас. Но когда оборотни что-то отмечали, на берегу зажигали сигнальный костер, чтобы все посторонние держались подальше и не падали в обморок, столкнувшись с волком или медведем волокущими к огню добычу.

Оборотни и ведьмы не враждуют, по крайней мере явно, стычки конечно случаются, но зверики так же привязаны к природе, как и мы, поэтому ценят и охраняют заповедные леса, а ведьмы помогают их беречь, ведь наша сила требует редких трав для зелий, залитых лунным светом полян и той первобытной силы, что таиться в лесных чащах.

Я внимательнее всмотрелась в чужой костер, но там было тихо, горел огонь и пара фигур в темных плащах скрывалась на границе света и тьмы, оборотни любят ночь, как и ведьмы. Тряхнув головой, я выбросила из головы все лишнее, хлебнула зелье и радостно воспарив понеслась к нашему костру - хотелось петь и танцевать, отдавая дань безумия великолепной звездной ночи.

Вино лилось рекой, музыка горячила кровь и вскоре Кара первая заныла:

– Тавита, спляши! Скучно!

Ее поддержали преподаватели, часто бывающие на шабашах, первокурсники удивленно косились, припоминая мой строгий костюм до вечеринки, но молчали. Я задумалась на миг, потом кивнула:

– Станцую! На углях!

– Ооооо, - возглас одобрения разнесся далеко, и Кара сразу подключила парней приготовить мне площадку, а девушки перешептываясь принялись выбирать себе пару.

Мой танец умел разжигать невидимый огонь.

На самой макушке холма ведьмаки выложили круг раскаленными углями. Я сдернула платок, скинула на руки подруги шаль, подоткнула юбки. Пояс с амулетами снимать было нельзя, но я прикрыла его платком с монистами и бубенчиками. Незнакомый ведьмак со скрипкой в руках вопросительно на меня посмотрел, у него явно был дар чаровника, то есть его музыка могла творить образы. Я ответила:

– Страсть!
– и шагнула в круг!

Этого дара в нашей семье не было, да и с моим основным даром травничества он плохо сочетался, но расстаться с ним я не могла. Стоило зазвучать музыке и вот уже не бледная риисса Арто медленно покачивается в такт каждому звуку, а яркая ведьмочка взлетает над раскаленным кругом едва касаясь его босыми ногами. Музыка пела так, что я закрыла глаза, и отдалась мелодии, как пылкому возлюбленному. Конечно я еще не знала мужчину, но все желания моего тела рвались наружу, и оттого танец был более горячим, манящим, чувственным. Даже звон бубенцов не заглушил вздохов за пределами круга.