Мечта
Шрифт:
Он рассмеялся, глядя на меня влюбленными глазами. А я что? Я рада! Потому, что люблю его больше жизни.
— Маша, а ты бы могла простить человека, которого прокляла?
— Не знаю. Я только одного человека прокляла. И простить его? Нет. Я думаю нет.
Володя перевел с меня глаза на стол и разглядывал лежащую там вилку, как будто произведение искусства какое-то. Как-будто видел такой столовый прибор впервые. А потом вздохнул, тяжело так. И у меня в душе, что-то шевельнулось. Он нуждался во мне, в моем понимании, сейчас именно нуждался. И тут я осознала, что он что-то знает, то, что тяготит его душу. И боится мне сказать именно потому, что это связанно с Костей. Ведь он единственный человек, которого я прокляла. Которому желала такие муки, которые ни один грешник, бы не заслуживал. А я желала за все то зло, которое он причинил моему ребенку.
Я молчала. Еда не лезла в горло. Я тупо смотрела на тарелку, а он на вилку лежащую на столе. Первой наше молчание прервала я.
— Говори. Расскажи, что с ним и где он? Умер, да?!
Последнюю фразу я произнесла с ехидной улыбкой, потому что желала смерти Косте. Я ждала подтверждения, но он молчал. Я была уверена, что Костя умер. Потому что Володины деньги всплывали то там, то сям. Их тратили, не подозревая об их происхождении. Люди путались, рассказывали небылицы о происхождении денег. Но когда тратили их открыто, то те небылицы как правило подтверждались: и нашел в помойке пачку евро, или ребята за ниточку привязывали, а я отобрал и понял, что они настоящие. Вот такие истории были правдой. А теперь, вспоминая все это, я ждала рассказ моего мужа, о демоне, чуть не разрушившем нашу семью. Да что семью, жизнь нашу.
— Маша, он жив. Но его нашли. Проблема в том, что привлечь его к ответственности практически невозможно.
— Почему?
— Он ничего не помнит. Вот просто ничего. Он даже не знает, как его зовут. Вообще ничего не знает. Мы сейчас пытаемся восстановить его жизнь, найти очевидцев, понять в конце концов, что случилось. Он жалок, понимаешь, просто жалок. И я уже не ненавижу его. Он не человек и не животное. Он ест и спит. Он не говорит, и взгляд его безумен. Я помню его другим. И не знаю, наше ли проклятье так подействовало на него, или Бог его покарал. Но я понимаю, что такое наказание слишком. У него отняли разум, и он перестал быть человеком. Но он стал идеальной машиной для убийства. Он силен, ловок и все навыки бойца сохранил. Он убил троих в драке. После чего был ранен полицейским и сейчас находится в больнице. Я был у него. Он после операции. Он не узнал меня.
— Может, симулирует?
— Нет! Врачи уверены, что нет. И почему он жил с бомжами? У него нет денег. Он нищий, без роду и племени, он никто. У него нет документов. Он опустился, он не человек, Маша. понимаешь, он не человек. И мне его жаль. И я испытываю муки совести. Я не желал ему такого. Много желал, но не этого.
— Мне все равно, — произнесла я, но мне было не все равно.
— Его опознали, когда сняли отпечатки пальцев.
— Что теперь?
— Не знаю. Я оплатил его лечение. Я хочу чтобы он вспомнил и ответил за содеянное.
— Наверное, ты прав. Я подумаю об этом позже. Но разве он уже не ответил?
Мой вопрос так и остался без ответа и больше мы об этом не говорили, ни сегодня, ни завтра, ни ближайшую неделю.
====== Каждому свое ======
Вчера мы с Володей официально зарегистрировали наши отношения. Теперь у меня есть документ, что он, Володечка, принадлежит мне со всеми потрохами. И фамилия теперь у меня Субботина, как у мужа и сына.
Я восстановилась в институте. Грызу гранит науки, так сказать. И не просто так грызу, а под строгим контролем собственного мужа. Он считает, что я буду его правой рукой. Но я то понимаю, что бизнес — не мое призвание. Так если только в отдельном закрытом кабинете, чтобы подальше от людей может и смогу помочь как-то. Не люблю я шумные компании, и всякие там деловые разговоры. Не люблю делать хорошую мину при плохой игре. И вообще все эти взрослые игры не по мне.
Я хочу простого человеческого счастья. Такого о котором каждая девушка мечтает, и каждый хочет. Я хочу любить и быть любимой. И я люблю. Совершенно безрассудно и безгранично люблю единственного мужчину о котором грезила с самого раннего возраста. И он меня любит. Вот и вся сказка. И сын у нас есть, и «мама» он уже говорит, и «папа» тоже. Так что больше чем я имею, мне пожалуй и не надо. Но оказывается надо. Не все так просто. Остановиться на достигнутом просто не возможно. Ведь жизнь продолжается, возникают проблемы, которые надо решать, бывают неприятности крупные и мелкие. Мы с моим Володечкой порой даже ссоримся. Но так не серьезно ссоримся. А как иначе? Мы же люди. Просто люди, не выдающиеся там какие-то, не супер, а просто люди со своими достоинствами и недостатками, и чего больше кто его знает. Не знаю я чего в ком больше. День так видится, а день по другому. Но это все мелочи. Главное, что мы вместе. Вместе!!! Прямо так, как в моих мечтах.
Вот сижу я рядом с ним и вспоминаю, что именно так я все в снах своих и видела… И не слышу я тогда уже всего того, что говорит он мне, а просто любуюсь. И даже не им любуюсь, а тем, что свершилось все… Все сбылось!!!
Следствие по делу о похищении нашего сына закончилось. Был суд, но судили только одну Зину. А что она собственно? Она и не знала ничего. Так ввязалась по дурости, а потом решила, что мать моему мальчику заменит. Дура она. Дура и все. Получила свой условный срок и стала в няньки ко мне проситься. Но Володя только глянул, и она замолчала.
А потом мы ее из зала суда отвезли в больницу к Косте. Он не узнал ее. Смотрел на нее, как на все и всех совершенно безразличными глазами. Ему уже не помочь. Так и проведет он свои дни и годы в доме инвалидов. Не человек и не растение. Так, никто!!!
А вот Зина так плакала, все достучаться до него хотела. И гладила его и ласкала и за плечи трясла, и вспоминала все, и рассказывала… Только вот он никак. Тогда она на Володю бросилась. В сердцах! Аж кулаками по его груди колотила.
— Что вы, — говорит — с моим мальчиком сделали! За что вы его?! Он же такой славный был… Это вы — говорит, — во всем виноваты.
А Володя мой ничего, просто с сожалением глядел на нее. И я с сожалением. Ведь вроде взрослая тетка, а что хорошо, а что плохо, не понимает. То чему нас с детства учат. Что такое хорошо, и что такое плохо, не знает. И градации такой у нее в сердце нет. Вот какие люди на свете живут. Не просто же, ох, как не просто… Но живут. Значит, и они нужны. Пусть даже для того, чтобы плохое наглядным было.
Дома уже мне Володя все рассказал. Потому, что его люди вместе с полицией восстановили, что случилось с Костей. А случилось следующие: ехал он в электричке с сумкой с деньгами. И мечтал о безбедном существовании, и билет за границу у него уже был на поезд правда, но был. Тут к нему привязались два алкаша, стали на водку просить. Он их послал, встал и пошел с сумкой. Они его в тамбуре нагнали, завязалась драка, они его в двери открытые и толкнули. Это на полном ходу. Он упал, покатился с насыпи, они испугались и сумку вслед за ним выкинули. Сумку эту обходчик нашел, открыл, а там деньги. Вот он и зажил красиво. Квартиру в Москве купил, машину. Он утверждает, что человека на путях не видел. А кто теперь докажет был там человек или не был. Скорее всего Костя был тогда в сознании когда упал, но не совсем. Или он решил, что сумка осталась в вагоне, но он ее не искал. Он, видимо, поднялся и пошел в сторону города. Только гематома между оболочками и мозгом нарастала, потому, что кровь текла и не останавливалась. А помощь ему никто не оказывал. Бомжи к которым он попал клялись, что он говорил вначале, а потом перестал. Плакал, по земле катался. Болел — одним словом. Они его и пригрели — человек же. Кормили, водку давали. Говорят мужик хороший был сильный. Если чего — дрался. Кровоизлияние не рассосалось, а так и осталось, как опухоль. Вот и давило на мозг. Слишком долго давило. Столько, что человеком он уже никогда не будет.
Вот и вся история. Каждый получил… То, что хотел или не то, не знаю. Я — то!!!
А, забыла сказать. Виталина родила и уехала с ребенком в свою Италию. Так, что я не вижу ее и не слышу о ней ничего. А оно мне надо?! Я бы пожалуй закончила свой рассказ. Но есть еще кое-что, чем очень хочется поделиться. Я у врача была и он подтвердил, что нас скоро будет не трое, а четверо! Я побежала прямо из консультации в офис к мужу. Андрей еле поспевал за мной. Я так спешила, так спешила, что запнулась об порожек и со всей высоты моего немаленького роста грохнулась на пол в его офисе. Боже, как это больно!!! Я даже разревелась от боли и обиды… А коленки мои многострадальные стали сплошным синяком и опухли. Вот приехали мы в больницу, чтобы жидкость из сустава откачивать, меня врачи спрашивают, есть аллергия или противопоказания какие к лекарствам. Тут я и говорю, что беременная я… Так мой Володечка и узнал, что отцом во второй раз станет. А теперь все. КОНЕЦ!!!