Мечтатель
Шрифт:
И я снова подумал: какого лешего? Поддавшись духу авантюризма, убрал стенку (отныне да именуется она мыслезеркалом) и толкнул по каналу импульс:
«Привет!»
Ответ вышел довольно сумбурный — не то из-за расстояния, не то ещё из-за чего:
«Нашёл. Настоящий-незнакомый. Спокойный, нет страха. Привет?»
«Кто ты?»
«Один-из-многих (уточнение: ***). Слушаю, стерегу, жду. Ты?»
«Человек (образ — силуэтом на чёрном фоне). Начинающий маг, иду вместе с другими людьми, местными. Сейчас отдыхаю, тоже с ними. Сам я издалека. А ты?»
«Я — здесь. Родился. Вчуялся/вслушался. Увидел свет. Увидел другой свет.
…Пересказывать весь мысленный диалог не стану. Во-первых, это долго, во-вторых, из-за значительного несовпадения «полос чувствительности» и особенностей моего собеседника он отличался изрядной сумбурностью. Разум, с которым я наладил удалённый контакт (вот чёрт, как звучит-то, а?! Но как ещё назвать подобное?), мыслил предельно конкретно, не плавно, а этакими пульсациями, то и дело возвращаясь к тому, что мы уже вроде бы обсуждали. Кроме того, в его образах, передаваемых мне, очень много места занимали трудные для понимания узоры запахов, а с собственно образами, то есть визуальными картинками, дело обстояло не блестяще.
В общем, я понял так, что обмениваюсь мыслями не с человеком, а с кем-то вроде собаки. Весьма умной собаки, надо заметить, в иных вещах понимающей куда больше меня, но всё же не обладающей ни полноценным абстрактным мышлением, ни пониманием времени, сходным с моим, ни даже именем — и вдобавок куда более эмоциональной.
Ещё я понял, что таких собак по окрестностям бегает несколько десятков, что они давно и упорно охраняют что-то. Люди — знакомая для них порода существ, хотя и довольно бесполезная: убивать и есть их без команды Хозяина нельзя, а Хозяина давно нет. Поэтому Стая прячется от людей, которые пахнут страхом, чтобы ненароком не нарушить запрет на убийство. Страх — это соблазнительно: как учуешь, сразу хочется догнать-порвать! Поэтому иногда щенки балуются: загоняют и съедают человека-другого, но только одиночек. Группы Стая не трогает. Ещё я понял, что похож на Хозяина, но не Хозяин — правда, почему так, не понял. К тому же мой собеседник сам толком не знал, по какому принципу отличает Хозяина от прочих двуногих (кстати, да: этот самый Хозяин точно был человеком или кем-то вроде, во всяком случае, внешне, что дало мне ещё одну причину сравнивать Стаю со стаей именно собак). Под конец я уговорился, что позволю себя обнюхать, если ни меня, ни моих спутников никто не будет догонять-рвать, и на этом получасовой (примерно) разговор закончился.
Свернув поработавший не по профилю магорадар, я мысленно хмыкнул. Разумные собаки, ну надо же! Интересно будет познакомиться с этаким феноменом поближе…
Спустя несколько часов знакомство успешно состоялось — правда, оно стоило четырём моим спутникам-людям, пожалуй, доброго литра холодного пота и бог весть какого количества сожжённых нервов. Оказывается, у моих ночных знакомцев среди местных двуногих репутация ещё та. И я понял, почему Стаю так отчаянно боятся. Штука в том, что Мохнатый со своими клыкастыми сородичами обладали великолепной врождённой скрытностью. Их очень не просто заметить обычным зрением, даже в движении и даже днём они оставались почти совершенными невидимками. Более того: для магического восприятия в «нижних» аурных спектрах Гончие Тени тоже оставались незаметны почти до дистанции прямого броска! Именно поэтому я никак не мог найти их с помощью двух первых лучей магорадара: зверушек прикрывало нечто вроде аурного зеркала. Зацепиться за его скользкую гладь своим магическим восприятием я мог метров за тридцать пять, за сорок, да и то не очень уверенно.
Можно представить, сколь страшны и неотразимы были атаки Гончих Тени под покровом ночной темноты — ведь размером взрослая Гончая ничуть не уступала кавказской овчарке и даже без своей невидимости могла, пожалуй, в одиночку заломать не сильно крупного медведя! А ведь основной силой Стаи были не клыки, не выдвижные костяные шпоры на лапах и даже не особые роговые наросты на лбах, предназначенные для атак на бронированных противников. Основной силой Стаи служило телепатическое единство и недюжинный ум каждого её члена, позволяющий координировать атаки с эффективностью, доступной не всем подразделениям людей-ветеранов.
В общем, не хотел бы я в одиночку выйти против коллектива таких вот собачек. Нет, не хотел бы! Я, может, по натуре авантюрист, но не самоубийца. Одно то, сколь качественно Гончие Тени повывели в Сумеречье и ближних окрестностях всю мало-мальски крупную живность, наглядно свидетельствует о том, сколь успешно поработал над ними некий древний маг. (То, что явно избыточный для обычных тварей набор способностей не мог возникнуть сам по себе, для меня в отдельных доказательствах не нуждается. Тут не без водолаза… тьфу, химеролога!).
По поводу живности я, кстати, в процессе тесного общения дал Мохнатому и Ко совет. В сущности, я не изобрёл ничего нового. Просто посоветовал заняться скотоводством. В некотором роде. При всех своих достоинствах, Гончие не могут полноценно питаться растительностью, и я намекнул им, что нынешнюю пустоту Сумеречья неплохо дополнили бы зайцы, олени и прочие травоядные. А чтобы снова не извести этот «скот», надо запретить щенкам охотиться на молодняк и паче того — на беременных либо кормящих самок. Их, конечно, тоже можно съесть — но откуда тогда возьмётся новое мясо?
Мохнатый подумал, посовещался с сородичами и сообщил, что хоть я не Хозяин, но в мыслях своих подвоха не имею, так что Стая попробует ввести новые запреты на добычу пропитания и посмотрит, что получится. После чего мы расстались, довольные друг другом. Особенно доволен был я: как ни крути, а опыт мысленного общения дорогого стоит, не говоря уже о крутящихся в голове соображениях по поводу заклятий маскировки.
После того, как чужак свернул общение с незримой погибелью, прежней расслабленной походочкой вернулся к ним и знаками разрешил продолжить путь, Мирг почти всухую сплюнул на мох, не шибко густо прикрытый палой листвой. Сунул в колчан стрелу, снял тетиву с лука…
— Ты что делаешь, Охотник?
— А то ты сам не видишь, брат Маррех.
— Объяснись, Мирг! — это уже Сульхасий. Явно хотел бы устроить допрос чужаку, да только что толку с того желания? К тому же страшновато оно: повышать голос на саорэ Иан-па. На того, кто бестрепетно Гончих Тени по шерсти гладит.
А вот Ухобой — он свой, на него пошипеть можно невозбранно.
Охотник снова сплюнул, чуть обильнее. Тщательно свернул тетиву, убрал в особый кармашек с клапаном на широком поясе, воском ради спасения от сырости обработанный. При этом не спешил: не хотел показать объяснимой, но всё едино постыдной дрожи в пальцах.
— Тут и объяснять нечего, — проворчал. — Против Гончих мне лук не поможет, а против того, что могло бы сохраниться в соседстве с ними — не поможет тем более. Так что идём дальше. Раз до сих пор эти демоновы твари не напали, вся надёжа, что не нападут и впредь.
— Да, да! Пойдём, брат Сульхасий, пока Высочайший и Пресветлый милостив к нам!
Анира промолчал, но явно был полностью солидарен с Маррехом и проводником.
— Ладно, — выдохнул брат Сульхасий. — Идём дальше, братья во Свете. Не станем медлить.