Мечтательница
Шрифт:
Меня опять затрясло от холода. Платье мокрое, липкой змеей облепило мое тельце, так, что внутренности сводит от пронизывающего ветра со стороны залива. Волосы превратились в сосульки. Зубы стучат, но я упрямо уворачиваюсь от рук Егора.
Он тоже выглядит не лучше. Такой же вид непрезентабельный. Мокрые брюки и почему — то одна рубашка. А где пиджак? Бросил, когда прыгал за мной в воду?
От моих дерганых маневров, он хмурится недовольно, но упрямо молчит. Вот и правильно. Пусть так. Я устала и мне не до выяснения отношений. Тем более, он
— Ярослава, — в его голосе столько оттенков эмоций. Мольба? Я вскидываю на него непонимающий взгляд. Он посмотрел на мои босые ноги, потом перевел взгляд на съежившуюся фигурку, а затем глянул в лицо. Зачем так смотреть? — Не глупи, давай помогу. Ты не сможешь идти босиком.
Предложение заманчивое, но таит в себе большой искус. Я смотрю в панике в его глаза и мотаю головой. Злость берет на саму себя. Что же я как тряпка, ведусь на его красивые синие глазки?!! Запрет! Табу! Нельзя!
— Не прикасайся ко мне! — Кричу, когда он протягивает ко мне руки. От эмоций сразу стало жарко. Так, Греза ты или кто? Силой мысли высушила наши одежды, волосы. Пожелала себе кроссовки и они тут же свалились перед моим носом. Я, как будто не произошло ничего необычного, спокойно их обула на ноги. Егор с интересом наблюдал за этим представлением.
Оказывается, злость является хорошим стимулом для моего Дара. В мозгах включился невидимый радар и я с точностью определила нашу геолокацию. Лисий Нос. Удачненько, ха. Наверняка, на чьих-то владениях частных. Кажется, тут не осталось общественного пляжа.
Надо аккуратнее быть, на чужой-то территории. Нам бы выйти на улицу Морские Дубки.
— Я тебя люблю, — отчетливо услышала голос Егора и замерла в недоумении.
— Ты что-то сказал? — На всякий случай спросила, сама видела, что рта он не раскрывал. А вдруг он чревовещатель?
— Нет, — удивился он моему вопросу.
Я смотрела на него в упор, глаза в глаза. У меня слуховые галлюцинации что ли?
— Что? — Хмыкает Егор, прекращая молчаливые гляделки.
— Ничего, — злюсь на него я. — Пошли искать выход отсюда. Это Лисий Нос.
— Я так и понял. Здесь Дубравин живет, — огорошил меня Берсенев, что я нервно дернулась, услышав фамилию отца. — Заглянем в гости.
— Ты с ним знаком?!
— Да, — отвечает спокойно.
— Откуда?
— Он — Волхв, его многие из наших знают. И еще мой давний друг, — снова шокирует признанием. Да что ж такое-то?
— Друг?! — Смотрю пристально на Егора, пытаясь уловить скрытый смысл в его словах.
— Друг, — утвердительно. — Только мы скрываем нашу дружбу. Влад очень закрытый человек, даже я многого о нем не знаю.
Мы пробираемся вглубь участка осторожно. Мало ли, на кого наткнемся? Шальная охрана с оружием или собаки злые? Однако, в Багдаде все спокойно. Ночь. Тишина. Рокот волн. Легкий шум сосен от ветра.
На всякий случай, сделала нас невидимыми. Камеры наблюдения, в отличие от охраны, не дремлют, а я не хочу светиться тут. Мы не наглеем, не идем к особняку, который возвышается
Мда. Ворота есть, но нам их так просто не открыть. Я, конечно, могу попробовать, но не хочу. Настроение грезливое.
— Давай перелезем? — Предлагаю Берсеневу.
— Давай, — соглашается он. Не спрашивая разрешения, хватает меня за попу, разворачивает и подсаживает наверх забора. Ух! Я оказалась сидящей наездницей. Одна нога — тут, другая — там. Поболтала ими, так просто.
— А ты? — Посмотрела вопросительно на Егора.
— За меня не волнуйся, — хмыкает мне. Разбегается и…в лучших традициях паркура преодолевает преграду, играючи.
— Эффектно, — резюмирую я, хлопая глазами и продолжая сидеть верхом на заборе. — Тоже так хочу.
Недолго думая, спрыгиваю обратно, под возмущенный окрик Берсерка. Отхожу назад, примеряюсь. Загадываю желание и перемахиваю через забор.
С той стороны попала прям в объятия мужчины.
— Яра, — шепчет взволнованно. Испугался что ли?
— Егор, отпусти, — не решаясь посмотреть ему в лицо, тихо прошу.
— А если, нет?
— Марину свою лучше держи, — гневно шиплю ему. Он дергается, как от удара.
— Карина не моя! — Рычит зверем мужчина, отпустив меня. Со всей прыти ударяет кулаком в забор, разбивая костяшки. Я шарахаюсь, и невольно кривлюсь, словно ощущаю его боль.
— Дурак клинический! — Кричу на него.
— Да, черт возьми! Ты права, я — дурак! Довольна?! — Кричит в ответ.
— Нет, — говорю ему, глотая поступающие слезы. — Успокойся. Пошли к Владу?
Он смотрит на меня душераздирающим взглядом, затем разворачивается и решительно шагает, в известном только ему одному, направлении. Я смотрю ему в след, потом прихожу в себя, и семеню за ним вдогонку.
Спустя минут двадцать добрались до небольшого деревянного домика в окружении сосен. Скромненько и со вкусом. Оглядываю с интересом участок. Так вот как живет папенька. Мило. Аж гордость берет за родителя, что не понтуется и не кичится своими возможностями. А ведь мог бы.
Егор со знанием дела, открывает калитку, пропускает меня вперед, заходит сам. Все бы ничего, но почему так жалобно скулит чья-то собака?
— Валдай воет, — обеспокоенно говорит Берсенев, отталкивает меня к себе за спину и осторожно двигается в сторону дома. Я иду за ним. Что-то мне нехорошо.
Егор тихо открыл дверь и навстречу нам выскочила огромная псина с устрашающим рыком. Не разбираюсь в породах, к сожалению. С ужасом смотрю на ее окровавленную морду.
— Тихо, Валдай, — успокаивает собаку Егор. Животное тут же присмирело, жалобно завыло, а потом побежало обратно в дом. Мы поспешили за ним.
При виде открывшейся картины, я зажмурилась, не веря своим глазам. Влад на полу в луже собственной крови.
— Неет!!! — Завопила я и бросилась к нему. — Влад, пожалуйста! — Причитала я, пока Берсенев щупал у него пульс.