Мечты сбываются

Делински Барбара

Но вам понравилось?

Она глубоко вздохнула.

На самом деле вы ведь не хотите этого знать?

Хочу.

Мой ответ вас только рассердит, потому что самое последнее, что вы хотите услышать от такой женщины, как я, — что ей понравились ваши поцелуи.

А вам действительно понравилось?

Джон, ну оставьте меня, пожалуйста, в покое, — взмолилась она.

Но я хочу знать, — произнес он с упрямством ребенка.

Нина вдруг испугалась, что он не уйдет до тех пор, пока она не скажет ему правду.

Глядя ему в глаза, она сказала:

Да,

мне понравилось. Очень понравилось, и мне очень жаль, что все закончилось. Но это и должно было закончиться, потому что было ошибкой. Мы совершенно разные люди с различными желаниями и потребностями. Вы не понимаете, почему я говорю так быстро, а я не понимаю, почему вы говорите так медленно. Я хочу зарабатывать деньги, а вы хотите медитировать на пляже. — Она развела руками. — Мы принадлежим к разным мирам, Джон, совершенно разным.

Да. — Его янтарные глаза изучали ее лицо. — Это очень плохо. Вы ужасно претенциозны.

Любая женщина за тридцать хочет быть претенциозной, — огрызнулась она.

За тридцать?

Если говорить точнее, мне тридцать один.

Уголок его рта поднялся.

Никогда бы не подумал!

Этот жест раздражал ее. Она не любила, когда над ней смеются.

Ну вот, теперь вы знаете, а поэтому можете понимать, что я отдаю себе отчет в том, что я делаю, и в том, что собираюсь делать. Я не какая-нибудь миловидная глупышка, только что окончившая колледж и пытающаяся произвести сенсацию. У меня многолетний опыт работы в моей области, и теперь, когда я близка к достижению моей цели, я никому не позволю встать у меня на пути. — Она коротко вздохнула и продолжила: — Так что, если вы полагаете, будто я придаю большое значение этому поцелую, что захочу повторения или чего-то большего, то вы ошибаетесь. Я мчусь на всех парусах, а вы будете только тормозить мое движение. Я этого не допущу.

Высказав все, что думала, эмоционально и ясно, она стояла сжав зубы, ожидая, пока Джон осмыслит ее слова и придумает возражения. Впрочем, прошло не более тридцати секунд, когда он посмотрел на часы.

Черт, — пробормотал он. — Я опаздываю. — Помахав ей на прощание, он заторопился к двери и стал поспешно спускаться по лестнице.

Нина никогда не видела, чтобы он так быстро двигался, но ведь он спешил не к кому-нибудь, а к своему сыну, и она была рада. Судя по его словам, у мальчика ничего нет, кроме смышленой головки и любящего отца.

Стоя в гостиной среди разбросанных картонных коробок, она еще не чувствовала, что теперь это ее дом. Мысли Нины возвращались назад, когда ей самой было четыре года. У нее не было таких проблем, как у бедняги Джи-Джи: она прекрасно слышала и видела, а уж насчет остроты ума... Уже в том возрасте она задумывалась над вопросом: почему у нее нет отца? Когда из спальни матери поздно вечером доносились грубые мужские голоса, она понимала, что происходит что-то неправильное. Синяки на руках, ногах и лице матери она воспринимала как что-то ненормальное. В ту пору ее невежество спасало ее, но что было сделано, то сделано. Нина вздохнула.

Со временем она многое поняла и учла, чтобы обезопасить

себя, хотя иногда жалела, что в доме не было мужчины, который так же заботился бы о ней, как Джон заботился о сыне. Но жизнь вообще жестока! Каждому чего-то не хватает! У нее не было отца, но есть карьера, имя и уважение людей! С этим она и живет, за неимением другого выбора!

Распаковав последнюю коробку, Нина поняла, что больше всего на свете ей хочется залезть в горячую ванну! Она сбросила пыльную рубашку и шорты, включила воду и направилась в спальню за полотенцем и халатом. И в это самое время зазвонил телефон.

Нелепо, но первая мысль, пришедшая ей в голову, была, что телефон сейчас так же мог бренчать в ее пустой, заброшенной старой квартире! Вспомнив хорошо прожитые там два года, Нина почувствовала острый приступ печали.

Она долго размышляла, снимать ли трубку, решив, что ей звонит Ли с докладом о делах в офисе. Накинув халат, Нина все же добралась до телефона.

Алло?

Нина?

В трубке звучал незнакомый мужской голос, но Нина сразу же догадалась, кому он принадлежит, хотя никогда раньше не разговаривала с Джоном по телефону. Мысли о нем постоянно крутились в ее голове.

Привет, — осторожно ответила она.

Это я, Джон!

Я поняла.

Какое-то время на линии стояла тишина. Наконец Джон произнес:

Я, м-м-м, только хотел принести свои извинения за столь поспешный уход. Я совсем забыл о времени, а в это время Джи-Джи должен быть уже дома!

Но вы успели приехать вовремя?

Почти. Они ждали меня в автомобиле.

Долго?

Нет, три-четыре минуты. Обычно я приезжаю вовремя, а тут заставил их поволноваться!

Как Джи-Джи?

С ним все хорошо.

Он вдоволь наигрался?

Мне кажется, да. Иногда трудно определить, было ли ему хорошо, или по-настоящему счастлив он бывает только дома. Но одно могу сказать точно! Поел он с удовольствием! Пятна от горчицы, фруктов и шоколада покрывают всю его рубашку!

О, ужас! — Нина подумала о нелегкой участи родителя. — И теперь вам все это придется отстирывать?

А кому же?

О, ужас! — снова воскликнула Нина.

Фактически я этим занимаюсь все четыре года, так что некоторый опыт уже приобрел! Пятна после пикника для меня сущая мелочь.

Нина представила себе все остальное.

Ну, хотя бы сменными подгузниками вы пользовались?

Все время.

Вы хороший отец! И муж! Наверное, ваша жена ценила это?

Как только эти слова вырвались у нее, она задержала дыхание.

Фактически, — ответил Джон после недолгой паузы, — я взял на себя все заботы о ребенке. Это было одним из условий сделки, которую мы заключили. Я очень хотел ребенка. Она согласилась родить его только на таких условиях.

Это грустно, — сказала Нина не подумав и тут же пожалела о своих словах. Если Джон до сих пор обожает свою покойную жену, то самое последнее, чего хотела Нина, — это критиковать ее. — Я хочу сказать, наверное, люди поступают так, как дня них лучше. Ей так было лучше?