Медальон
Шрифт:
Крутой земляной склон шел от нашего окна и внизу заканчивался пыльной дорогой и равниной с городской инфраструктурой. Справа и слева тянулись вдаль от дороги дома из камня и дерева с красной, черной или серой черепицей. Туда-сюда сновали люди в причудливой одежде, словно из прошлого века: женщины — в длинных платьях и шляпках, мужчины — в пальто и сапогах. Кое-где мелькали силуэты в знакомых нам нарядах с черным плащом и желтым пламенем-гербом на груди. Чаще всего они были верхом. На лошадях мы уже успели прокатиться, пока нас везли с мешками на голове.
—
— Да, вижу, — коротко ответила я, не переставая пялиться на город внизу.
Юля помотала головой и присела на койку.
— Нет! Что за бред? — сказала она вслух. — Они не могли воссоздать подобное в таком масштабе! Или… могли? — подруга бросила на меня пронзительный взгляд, который я увидела боковым зрением. С трудом я оторвалась от картинки за окном. Иначе я ее никак не могла назвать. Мы словно очутились в фильме, только тут все было по-настоящему.
— Не думаю, что такое возможно, — ответив, я присела рядом с ней.
— Тогда где же мы?
— Я… я… не знаю, — мой мозг просто отказывался что-либо анализировать. Мне хотелось забыть все, что тут случилось, и чудесным образом телепортироваться домой.
В двери заскрежетал замок. Она распахнулась и зашел тот самый длинноволосый брюнет с родимым пятном на лице. В его руках были какие-то тряпки, наши рюкзаки и две пары обуви. Вслед за ним — пухлый лысый мужчина с подносом. Одежда последнего отличалась внешним видом. Пожелтевшая белая рубаха, наспех подпоясанная веревкой, облегающие потертые коричневые штаны и того же цвета невысокие грязные сапоги. На подносе виднелись две миски и две кружки. Мужчины аккуратно положили все на пол в центре помещения. После чего лысый подошел к двери и встал к нам затылком, скрестив руки за спиной.
— Итак, дамы, это вам. Мы были не столь гостеприимны, — брюнет развел руками. — Прошу простить за грубое обращение.
Его перемена показалась мне чересчур радикальной.
— А что изменилось? — с подозрением вымолвила я.
— Все, — кратко ответил длинноволосый, слегка улыбнувшись. — И позвольте представиться: Румит — военачальник этого города под названием Вэйлин, — он учтиво поклонился и выжидательно посмотрел на нас. Очевидно, он хотел, чтобы и мы назвались. Я думала возразить ему и не желала открываться, но подруга решила иначе:
— Юлия, — произнесла она полное имя. Мне ничего не оставалось, как сказать и свое.
— Екатерина, — нехотя ответила я.
— Весьма необычные имена, — отметил Румит.
— Ваше тоже странное, — так же подметила Юля.
— Это неудивительно. В вашем мире свои имена, названия, обычаи и законы. И у нас так же.
Мы с подругой переглянулись. В выражении ее лица я увидела, что она тоже не понимает какую чушь он ляпнул. «Но что можно взять с психопата? Ладно, подыграем ему».
— Что значит в «нашем мире»? — сказала я, нахмурив брови.
— Я и забыл, что они еще не пришли в себя, — чуть слышно пролепетал Румит, видимо, самому себе. — Увы, это не я вам должен объяснять, — сказал он затем громче.
— А кто?
— Позже вас представлю. А теперь поешьте и переоденьтесь. За вами скоро вернется Томир, — он кивнул в сторону того пухлого мужчины в проходе, — и сопроводит вас в нужное место.
После чего оба быстро удалились, закрыв за собой дверь. Юля кинула пару скверных слов им вдогонку. Я же промолчала, но мысленно поддержала подругу. Мы оглядели принесенные вещи и взгляд невольно задержался на подносе.
— Думаешь, стоит это есть? Может, лучше нашу еду, из рюкзака? — моя подозрительность все еще никуда не делась.
— Если бы они хотели нас убить, то мы бы с тобой не разговаривали, — спокойной сказала подруга, махнув рукой. — Тем более этот со шрамом явно что-то затеял на наш счет, — Юля взяла с пола поднос и принесла его к нам на койку.
— Вот именно. А если туда что-то подсыпали? Например, чтобы нас потом использовать?
— Кать, ты перегибаешь палку, — раздражалась она. — Отбрось эмоции и подумай. Зачем им так заморачиваться? — она понюхала кружки и миски. — Вроде ничем подозрительным не пахнет. Можешь поесть то, что в рюкзаке, конечно, но, боюсь, явно не хватит. Не знаю как ты, а я сейчас готова целый окорок съесть.
Стоило вспомнить о первых жизненных потребностях, как мозг тут же переключился с «не пытаются ли нас отравить или опоить?» на «как же хочется чая и мяса с салатом!». А из миски с едой так вкусно пахло, что я сдалась. Первым делом мы попробовали напитки. В жестяных кружках оказалась самая обычная вода, но ее вкус напомнил мне родниковую. Я такую всегда пила у бабушки в деревне, когда была маленькой. И вспомнила, как ходила на ключ за водой с бутылками под гору.
— М-м-м, — блаженно произнесла Юля, мигом осушив всю кружку, как и я, — Какая же вкусная вода! Я такую очень давно не пила.
— Точно, — я кивнула и принялась за еду.
Густой и ароматный овощной суп с мясом пришлось пить прямо из глиняной миски, ведь никаких столовых приборов у нас не было. Возможно, из-за сильного голода, но у меня сразу созрела мысль, что я должна немедленно попросить добавки. Правда, нам ее вряд ли принесут.
— Тебе, смотрю, тоже понравился? — я обратила внимание, как Юля с причмокиванием и радостной физиономией жадно поглощала этот суп.
— Угу, ошень, — отвечала подруга с набитым ртом. Я улыбнулась.
Расправившись с едой и водой, мы заглянули в рюкзаки убедиться, что содержимое на месте. Нас ожидал неприятный сюрприз — вся припасенная еда сгнила или покрылась плесенью, а вода просто-напросто стухла. Мы не могли понять, как она так быстро испортилась? По ощущениям не прошло и суток с нашего отправления из дома.
— Вот это уже реально странно, — процедила подруга, выбрасывая пропавшие продукты в угол камеры и выливая воду из бутылки.
— Согласна, — кивнула я, тоже избавляясь от ненужных вещей.